— Рикардо, ты только что своими словами нажил в этой стране огромное количество врагов, — весело усмехнулся легат. Я бы сказал, насмешливо: «Сам напросился, маленький щенок, теперь тебя похоронят».
— И тем не менее, Аларих, это объективная реальность, — парировал я, — вне зависимости от моего мнения и моих хотелок. Подумай сам, что мешает нам осваивать новые земли в Центральных и Северных регионах? Мы идём ради экспансии на Юг, мы тратим невероятные средства на защиту этих земель от степняков. А ведь у нас столько болот в развитых регионах! Столько холмов! Столько малопригодных к пахоте земель даже в дне пути от столицы! Почему бы не распахать всё это и не заселить новыми крестьянами? Которые будут покупать товары у уже существующих тамошних мастерских, сразу и без инвестиций расширяя их рынок сбыта?
— А потому, что владетелям это не выгодно! — рубил я правду-матку, глядя на их кислые понимающие рожи. Тут долго ещё не смогут купцы такое благородным вслух говорить. А я безбашенный, мне всё можно. — Они считают прибыль не с товара, а с ренты, с подати крестьянина с земли. А какую подать владетель получит, посадив пахарей на каменистый участок, где от силы сам-два урожай? А если нет прибыли, нафига заморачиваться?
И так и стоит пустошь не распаханная, никому не интересная.
— А король, значит, может всё изменить? — усмехнулась Катрин — а сейчас она была со мной не согласна. Я залез слишком далеко даже для её продвинутого для местных мозга.
— Конечно. Например, издав указ о вольном переселении и льготе… Скажем, сорок лет переселенец на пустоши не платит прямых налогов. Прямая рента с этой земли будет равна нулю, да… Но сколько король получит налогов с потребления этими людьми товаров ремесла?
Озадачил. Теперь превосходства мудрых и опытных над юным выскочкой недоучкой я не видел ни в ком. Все гости графства думали, и думать будут долго. Ибо главного говорить не буду — с отсутствием «братков»-феодалов исчезнет «крыша», а значит… Закончится тотальный госплан, и начнётся здоровая конкуренция. Которую большинство из них не выдержит и «сольётся», но тут никуда не денешься, это объективный исторический процесс. Я же продолжал стращать перспективами:
— Герцог не пойдёт на такое — оно ему не надо. Герцог думает лишь о своей прибыли, а на хрена ему осваивать камни, с которых ничего не получит сорок лет? Такие вещи может позволить себе только государство! Империя. Абсолютный правитель, который клал на мнение и прибыль герцога.
А ещё — посчитайте, сколько наши доблестные владетели, и я в том числе, — немного улыбки и самоиронии, — тратят средств на содержание армии для войны… ДРУГ С ДРУГОМ? Представили? Да мы бы уже все болота в устье Белой осушили, и Лимес до самого моря распахали, и орков бы отбросили куда подальше, если бы у нас был Империум! Если бы Саламанка, Картагена, Севилья и Сарагосса, и прочие прочие прочие, кормили бы не собственные армии для борьбы друг с другом, а регулярные части Империи, которые сражаются с врагами на границе, защищая людей ВСЕГО королевства, а не только своей провинции. Мы бы распахали кучу холмов и каменистых пустошей! Осушили бы кучу болот! Мы бы построили десятки тысяч мастерских! И все вы, как сословие, получили бы огромные прибыли. Но нет, мы, вместо роста, предпочитаем иметь кучу маленьких армий, режущихся друг с другом, предпочитаем сидеть только на плодородных землях, обирая крестьян, забирая последнее, а вместо роста и экспансии поделились на гильдии, в каждом городе свои, которые не могут произвести ничего лишнего, только согласно плану, «как деды делали». Нет, сеньоры, кто за старину — тот не со мной! Я предпочитаю работать с теми, кто хочет быть богатым и здоровым, и я, ещё раз повторю, ни сам не ставлю условий, ни от вас не потерплю выкручивания рук. Да — езжайте к моему квестору Ансельмо, он сейчас в Пуэбло. Обсуждайте условия сотрудничества. Нет — приятно было с вами познакомиться. Вот это, — окинул рукой устье, — будет строиться не за один день. Но для размещения здесь ВАМИ и ВАШИХ производств вы уже сейчас должны позаботиться о сырье. Канатчики уже начали заключать с некоторыми моими баронами договора, и будут учить их правильно выращивать и вымачивать коноплю. Это долгий бизнес. Вы, — ткнул в сторону главткача, — можете заняться льном, хлопком и овцами, и потихоньку начать столбить место, обучая кадры. Когда здесь расквартируется легион, начнутся браки солдат. Тут появится много женщин. И вы должны будете быть готовы сразу запуститься, пусть вначале и на привозном сырье.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Ещё собираюсь заняться кожей, пергаментом. И мясом — у меня весь восток графства — сплошная зона выпаса, — это я к двум камрадам из гильдии мясников Овьедо. — Мне нужны коровы. Хорошие, породистые. И люди, которые будут правильно за ними ухаживать и обучат этому других. Это будут артели, сеньоры. И вы можете уже сейчас заложить основы и поставить первые головы для развода стада. Это тоже не быстрый бизнес. А там и до пергамента дойдёт. И вновь, повторюсь персонально для вас, это будет ВАША гильдия, гильдия Бетиса. А значит, мои стада не станут вашими конкурентами. Наоборот. Потому не кривитесь, а лучше взвесьте и подумайте. Это долгосрочные инвестиции, и они окупятся.
Я ещё много чем собираюсь заняться, вы слышали мои планы. Просто в данный момент не могу думать обо всём. У меня война. В том числе для того, чтоб обезопасить все оговорённые выше проекты. Предлагаю взять паузу до зимы, и зимой вы примете окончательное решение. В зависимости от результатов этой осенней войны. Докажу, что могу защитить графство — добро пожаловать. Нет — значит наш разговор был просто приятным трёпом «о бабах».
Послышались смешки, затем одобрения. Купцы оставались купцами, и рисковать понапрасну никто не хотел, но предложение, наконец, по достоинству оценили.
Придут, куда они денутся. Действительно, я буду демпинговать, ибо и правда деньги на демпинг для меня не затраты, а траты на легион, на его содержание. Я могу себе позволить работать в минуса. И пущу их всех по миру. Лучше объединившись со мной пустить по миру конкурентов, чем разориться самим, верно? Я — дамоклов меч, на который нельзя не реагировать. Но вопрос безопасности обозначит их притязания: разобью орков — построят всё сами, за свой счёт, и будут до асса требуемое отстёгивать. Будут осложнения — и придётся какую-то часть оставлять им. Что есть бэд.
Ладно, посмотрим.
— Кр-р-р-р-а-а-а! Кр-р-р-р-ра-а-а-а-а!
Со стороны Белой летела птица. Это был тот самый альбатрос-алькатрас, именем которого назван род Доминика, моего барона. Птица летела низко, не боясь нас — в этом месте людей не очень много (было), и местные крестьяне не занимаются охотой — алькатрасы тут ничего не боялись. Но вот одна рыжая Белка из предгорий в Мериде, а, как я узнал вчера, Санта-Исабель находится в предгорьях, и крестьяне там имеют право охотится на мелкую живность и птицу без ограничений… В общем, мы все засмотрелись на птицу, и я не успел заметить, как тренькнула тетива, и стрела, не оставляя росчерка, впилась птице в брюхо.
— Я попала! Рикардо, я попала! — закричала паршивка, размахивая луком с натянутой на него тетивой, и тронула Пушинку ко мне. Та довольно фыркнула — как боевая кобыла, была рада, что её молодая наездница — не просто девчонка, а тоже воин. Как-то они нас чувствуют, лошади, и убейте, не понимаю, как. Пушинка не просто приняла новую хозяйку, а именно слилась с нею, как даже со мной не сливалась. Я, конечно, ревновал, ну да на всё воля высших сил.
Вика съездила к поверженному крылатому рыболову, спрыгнула с седла, подхватила, снова вскочила, и, не надевая стремена, снова запрыгнула и подвезла тушу мне.
— Смотри, какой огромный!
И правда огромный. С огромного гуся.
— Кто ж на дичь охотится бронебойными? — усмехнулся я, глядя на голубой хвостовик стрелы.
— Ой, точно! — Растерянность на мордашке. Затем махание рукой. — Ну и ладно. Главное попала. — И, отъехав немного, девчонка снова спрыгнула и принялась потрошить птицу, сливая кровь. Стрелу аккуратно вытащила, да там и вытаскивать нечего — огромный плоский острый наконечник. Я засмотрелся на саму паршивку. Вымытая, ухоженная, в новой одежде, свежая и энергичная, она производила эффектное впечатление. Решил вчера вечером выпендриться и набросал им с Трифоном эскиз короткой юбки-мини, волнистой, со складками, и они, сходив в таверну и припахав кого-то из тамошних женщин в помощь, идею за ночь реализовали. Правда, предупредил, что надевается сие только на охотничий костюм с брюками — голые ноги в этом мире просто верх неприличия! У нас на нудистском пляже приличней нагишом ходить, чем здесь оголить ножку выше щиколотки. Но самый смак в том, что юбка смотрелась вызывающе сексуально, даже несмотря на ноги в брюках. Я пипец млел, когда видел реакцию местных матёрых поголовно женатых мужиков!