- Кугум! Сбегай-ка к главному. Вправду приболел дедушка. Ай сам не пойму что с ним, - задумчиво запустил руку в бороду Смотрящий.
Кугум молчаливо кивнул, утирая пот. Юный гном по меркам подгорного народа. Пяти десятков не минуло, борода толком не отросла, оттого и гоняют его наверх, на воздух. Кугум же не протестовал. И его скрутило странное предчувствие.
А чуйка то у Кугума о-го-го! Дай Мастер каждому. Любого переплюнет Кугум. И не даром. Еще в детстве отец принес его на борт вместе с пятью братьями. Принес в холщовом мешке и вывалил на стол Господина Смотрящего заместо уплаты долга. Так они вместе у одной домны стоят. Сорок зим. Не меньше. За весь этот срок научился Кугум слушать летающего воина. Слушать, как дышит он, как звенит суставами, как режет бородою ветер... А теперь слышит Кугум, что трясутся коленки у старика, неровно сердечко тикает. "Может камешек в поршень попал, может цепь какая перетерлась - будь покоен, дедушка, щас магиструс многомудрый посмотрит" - утешил гном старшего, поглаживая стены.
Кугум поспешно взобрался на лестницу. Бросил взгляд на палубу: тут и там стояли пушечники - знать, к бою готовятся. Видимо-невидимо гулей внизу бродит. Там же на палубе две рабыни-эльфийки в компании с новоиспеченным советником миледи. "Тьху. Бездельники" - плюнул Кугум походя. Им бы уголь в печи побросать, а не глазеть по сторонам попусту.
Перебежав главную палубу, гном бросился по лестнице еще выше, в комнату управления. Обтерся бородой, чтоб угольной пылью на роже не сверкать, и прямо с прохода выпалил:
- Дедушка болен, Господин Главный. Вы бы это... посмотрели чойта там не так.
Главный механик мощнейшего нон-гольфьера империи, Галиус Тубус, был не в духе. Скорчился на кресле в окружении советников, рукой голову подпирает, взгляд злой насквозь смотрит. На столе карты разложены, а на картах - флажки да последние донесения от вестников валяются.
Галиус не обратил ни малейшего внимания на гнома, только положил на него взгляд тяжкий, точно пушечный прицел, и отвернулся к картам, задумчиво изучая их содержимое.
Кугум растерянно снял истопную шапку, забормотал снова:
- Смотрящий так и говорит: беги Кугум к Главному сразу. Ноги то у тебя быстрее всех. Ага... Поломалось что-то - уголь не горит.
Механик забарабанил пальцами. Была у него такая привычка - не обращать и взгляда на мелкого прислужника... Какой уж там ответить. Лишь стучать костяшками, выражая недовольствие. Но ведь и Кугум не чушь городить пришел. Тревожно, ох тревожно хрипит Северный Воин.
- Смотрящий то это... на ветер слов не бросает... за просто так, за ерундою не послал бы к вам, Господин. Сами знаете... Может это... Совсем Главному сказать, а? Миледи Ректору?
- Ректор изволили опочивать, - раздраженно ответил за механика советник. Пшикнули и остальные, мол удались отсюда.
- Ну дак... Плохо дедушке. Разбудить может?.. Чуете дыхание? Шестерни неровно звенят. Плохо ему, ой плохо, - сминая шапку в руках, вымолвил гном.
- Гном! Выйди прочь! Господин Механик курсы считает! - крикливо сказал тот же советник, да и вытолкал его за дверь.
Здесь, в коридоре, снова болезненно сжалось сердце Кугума. По телу дедушки одна за другой проходили предсмертные судороги.
Нос северного воина клонился к земле. Затрещали палубные перегородки. Титаническая масса, сдерживающая их, ушла куда-то, и они рвались как нитки, превращая несущий баллон в дырявый мешочек. Надрывно взвыли винты. Бушприт треснул пополам, увлекая вверх многочисленные канаты. Печные заслоны погнулись, выпуская наружу жар и пламя. Огонь прыгнул по дереву. Стремительно, точно хищный зверь, перегрыз паруса и остатки строп. Зазвенели метрономы, оповещая экипаж о тысячах поломок одновременно. Да и сами они, секунды спустя, пришли в негодность, показывая невозможные значения: измеритель давления котлов зашкалил за красную отметку, компас взбесился, завращался волчком, поочередно указывая север-юг, запад-восток, флюгер и тот соскочил с насеста и рухнул вниз, будто не сдерживали его никакие болты.
- Дедушка не может упасть! - запричитал смотритель гном в далекой котельной. - Кидайте уголь!
И гномы бросились кидать силу гор в печи Северного Воина. Пока даже лопаты, сработанные сталью, не начали разваливаться на глазах. От малейшей нагрузки гнулись ручки, в мгновенье протирался до дыр листовой металл. Да и сам уголь еле тлел в огненной пасти дирижабля. Когда же лопат не осталось, гномы начали закидывать уголь голыми руками. Обжигаясь и чертыхаясь, раздували пламя, работая своими легкими, точно кузнечными мехами.
Где-то там, на верхних палубах начали рушиться борты и артиллерийские люки. Вниз опрокинулись боевые пушки. По пути к земле и они распадались на запчасти, достигая поверхности тысячью осколков. Вслед за ними проносились винты, шестерни и передачи. Лопнули трубы. Из всех щелей повалил белесый пар, оставляя за умирающим цеппелином струю белого тумана.
Понуро обвисла каждая из веревок, мачт и ступиц Северного Воина. Зазвенели лебедки. Завращались механические ступени. Винты медленно поворачивались в горизонтальную плоскость. В печах не горело, а здесь пламя обезумело! Огонь все яростнее и яростнее грыз дерево гольфьера. Жаропрочное, огнеупорное, пропитанное сотней составов и предназначенное для сражений с драконами, оно полыхало, будто сухая ветошь. Вспыхнули каюты, листы стали надувались пузырями и брызгали жидкой лавой кругом.
- Алый ключ на восток! Маневры! Крён к небу! - выкрикнул появившийся на палубе магистр. Судя по колпаку, являющийся не менее чем вторым механиком цеппелина.
- Маневры тебе? - прошипел черный от копоти гном. - Печи мертвы! Тут бы дедушку приземлить!
- Эй! - закричал он мечущимся по палубе аэронавтам, - бросайте все. Весь груз!
И тут же не дожидаясь остальных, принялся отколупывать листы бортовой брони. Над головой сильнее полыхнул огонь. Северный Воин стремительно планировал вниз. Вот уже стали различимыми лица бредущих гулей. Много-много их там. Поднимают к небу свои посиневшие зенки, молчаливо наблюдают за падающей громадой. Подернулся вечерний, снежный туман и показалась рейнгардская стена. Так и врезаться можно. Не хватало еще протаранить собственную оборону.
На главной палубе показалась стройная фигурка Ректора в одном только опочивальном одеянии. "Маневры!" - закричала и она, но расслышали лишь человеческие прислужники. Гномы делали свое дело, ползая по палубе точно муравьи, отколупывая от цеппелина кусок за куском, облегчая его массу до последней возможности.
- Эй, Кугум! Черный ключ на запад! - прозвучал чей-то мощный глас, и наверху по пылающим мачтам промелькнула юркая фигура бородатого карлика. Кугум спешил к черному ключу...
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});