И ты даже представить себе не можешь, что он может наделать, если обратится и потеряет контроль над собой.
«Прикинь, я это и без тебя знаю», – фыркает Вирт.
– И каким образом выводя его из себя, ты обучаешь контролю?
– Очень просто. Когда он злиться, он понимает, что может обратиться. Это происходит всегда, когда мы чувствуем опасность. Но, опасно обращаться при любом проявлении злости или гнева. Постоянно выводя его, он учиться не реагировать на такие выпады и контролировать себя. И таким образом со временем он сможет спокойно находиться рядом с людьми, и кровью.
– Ясно, – опускаю голову, не выдержав принизывающего взгляда парня. Переведя взгляд на свою ладонь, все еще сжимающую руку Питера, замечаю, что он успокаивается. Черные когти втягиваются, становясь светлыми и аккуратно подрезанными. Вены вновь приобретают привычный цвет, и перестают выступать и биться от притока крови.
– Успокоился? – шепчу Питеру, заглядывая ему в лицо.
– Угу, – кивает.
– А теперь давайте закроем эту тему. Везде есть глаза и уши, – осторожно осматриваюсь по сторонам, высматривая людей или существ, которые могут нас услышать. Хотя, для этого у них есть сверхъестественный слух.
– Катарина права, – поддержал меня Питер, выпрямившись в полный рост. – Здесь слишком опасно обсуждать такие вещи.
– Я согласен с тобой, малышка, – говорит Демиен, обращаясь ко мне и игнорируя слова Питера. Ему такой поступок не слишком понравился, судя по напряженным кулакам и сжатым в тонкую полоску губам. – Можно встретиться у меня дома после школы.
– Глум, – прошипел сквозь зубы Питер, обращаясь к брюнету. – Если ты не забыл, это мой дом. И я согласился принять тебя там только по той причине, что ты задолбал спать у меня на пороге.
– Я не спал у тебя на пороге, – кинул в моего друга Демиен холодный взгляд.
– Ладно, не на пороге. На балконе.
– Это ты, словно девчонка, верещал, так что даже глухой смог бы услышать, как только мышь увидел. И если бы не я, ты бы еще три дня сидел и играл в переглядки с мышкой, сидя на столе.
– Ты боишься мышей? – поворачиваю голову на друга.
– Эмм, это просто небольшая фобия, – ответил мне Питер, пряча глаза.
– Тебе надо было слышать этот визг. Жаль, что у меня в тот момент камеры не было, – слегка наклонившись ко мне, прошептал Демиен, обжигая своим горячим дыханием мою кожу.
Фыркнув, Питер бросил мне «Я займу тебе место в кабинете», и не глядя, ушел к кабинету.
– Кажется, он обиделся.
– Пустяки, – махает в сторону уходящего парня, Демиен. – У нас есть немного другая проблема. Более важная, чем надутый малыш Питер.
– О чем ты? – приподнимаю бровь, переведя взгляд на вампира.
– Я не рассказал всего, что узнал об этих людях.
«Что-то его слова мне не нравятся», – говорит Вирт, и я полностью с ней согласна.
– И что там еще есть? – спрашиваю, засунув руки в карманы штанов. Не хочу, что бы Демиен видел, как у меня дрожат пальцы.
– Дело в том, что с этими двумя что-то не так. Они оба утверждают, что понятия не имеют о том, кого спасали той ночью.
– Ты думаешь, они врут?
– Вот тут и начинается самое интересное. Мы, сверхъестественные существа, можем слышать, когда человек врет, а когда говорит правду. Ты ведь знаешь симптомы, когда человек врет?
– Знаю, – безмятежно пожимаю плечами. – Учащенное сердцебиение, тяжелое дыхание, чрезмерное потовыделение, сухость во рту, бегающие глаза.
– Точно, – кивает парень. – Так вот, они не врали. Они действительно без понятия о том, кого спасали той ночью.
«Я ни хрена не понимаю», – в голосе Вирт сквозит очевидный шок.
– А чем они объясняют свой поступок?
– Инстинктом сильнейшего, – отвечает парень, повернув голову в сторону.
– Что это значит?
Вздохнув, Демиен поворачивает на меня голову с умоляющим взглядом серебряных глаз. И одним взглядом пытается уговорить меня о том, что бы я не просила его об этом рассказывать.
– Пошли, – согласившись с его выражением лица, поворачиваюсь в сторону коридора. – Поговорим на улице.
– Это уже другое дело, – тут же повеселев, он подхватывает меня под локоть и ведет сквозь толпу подростков. – Просто это такая тема, которую не следует обсуждать в таких местах.
– Это что-то ваше огромного секрета? Или что? – спрашиваю, пытаясь поспеть за широким шагом вампира.
Завернув за угол, мы идем через главный коридор школы, едва ли проталкиваясь между оборачивающимися школьниками.
– Может мы немного сбавим ход? – обращаюсь к парню, стремительно тянущему меня вперед.
– Ты о чем? – Демиен резко останавливается, повернувшись ко мне с решительно-настроенным выражением лица.
– Во-первых, расслабься. У тебя решительно-кровожадное выражение лица. А это вызывает подозрения у людей. Во-вторых, замедли шаги. Я не успеваю за тобой. А также, у меня затекла рука. И я рискую получить перелом или вывих, – указываю взглядом на свой локоть, все еще зажатый в железной хватке Демиена.
– Прости, – выдохнув, парень успокаивается, и расслабляет хватку на моей руке.
– О чем ты таком кровожадном думал? – спрашиваю, спокойно идя рядом с ним.
– Об инстинкте сильнейшего.
– А что с ним не так?
– С ним как раз все нормально.
Отвечать на дальнейшие вопрос Демиен отказался, так же как и я передумала эти вопросы ему задавать. Но в голове все равно крутилось сотни вопросов о том, почему тема этого инстинкта так неприятна вампиру.
Все также, не проронив ни слова, мы проходим по коридору, и я даже успеваю поймать на себе и ладони Демиена, удерживающей мою, свирепый взгляд Сирены Серпентайн, обещающий мне медленную и ужасную смерть.
Хлопнув центральной дверью, мы проходим через двор школы и Демиен садится на траву под деревом.
– Садись, – хлопает он ладонью по земле рядом с собой.
Пожав плечами, кладу на землю рюкзак, а потом сама сажусь рядом с парнем.
– Ну так, может теперь расскажешь мне, что же это за инстинкт сильнейшего?
– Расскажу, – выдохнув, ответил парень. – Этот инстинкт есть у всех сверхъестественных существ. Та и у людей и животных.
– И в чем его особенность? – и в эту же секунду я подумала о том, что Вирт также молчит и внимательно слушает вампира. А может она просто вновь летает по городу в поисках интересных слухов и сплетен сверхъестественного мира.
– В том, что каждое существо способно почувствовать зов другого существа, гораздо сильнейшего чем он. Ну, что бы было проще объяснить, приведу пример, как это происходит у оборотней. Всегда, если оборотень решает стать альфой стаи, он бросает вызов другому оборотню, который является им на данный момент. Каждый поединок у них длится до конца. Выживший становится новым альфой.
– То есть,