Исцарапавшись до крови, мы все-таки вытащили это чудо. Попадание в кусты не прошло для нее бесследно, на женщине живого места не было. Жертва кошачьего беспредела.
— Извините мисс, пожалуйста, объясните нам какого… вы порезали нашу лодку? — играя желваками, спросил я, как только мы помогли женщине выбраться. Кстати, одета она была в смутно знакомые штаны, явно не по размеру, и рубашку.
— Простите. Я думала, что это японцы.
— Вы знаете, что идет война с ними? — спросил Гриша. Пытаясь остановить кровь на царапине.
— Да, — кинула она: — Как-то на берег выкинуло раненого моряка с потопленного американского эсминца, он и рассказал.
— Где он? — спросил я.
— Умер.
— Так давайте приведем себя в порядок, и пообщаемся, чувствую, что это займет много времени.
Мы вернулись в наш лагерь, где запасами воды промыли все царапины. Тропики. Может возникнуть нагноение.
Рассевшись кружком, я мы вопросительно посмотрели на женщину, предлагая начать ей.
— Меня зовут Эрхарт. Амелия Эрхарт. Я совершала кругосветный полет на двух…
— Мы это знаем. Начните, что с вами произошло, и как вы оказались на этом острове, — попросил я. Баба меня эта не особо интересовала, больше, что она знала об острове, считай аборигенка уже.
— Хорошо, — кинула она, и продолжила: — Видимость была плохая. Мы летели на километровой высоте, когда высота начала падать, что-то случилось с левым мотором. Радиостанция перестала работать за час до этого, поэтому случившееся вызвало беспокойство. Скалу я заметила в последний момент и только и успела, что поднять нос самолёта, когда правым мотором чиркнула по скале. Самолёт был сильно поврежден, лопасти погнулись, крыло начало отходить. Я ничего не успела сделать, когда мы врезались в воду…
Они со штурманом Фредом Нунаном успели покинуть самолет до затопления, но ничего прихватить с самолета не успели. В общем дальше обычная робинзонада, вроде нашей, только им приходилось сложнее. Голод, безнадега, и таявшая надежда, что их найдут. Спасла их прибившаяся к берегу пирога, именно на ней они ослабевшие от голода — не понимаю, как можно было довести себя до такого состояния, видимо совсем городские — доплыли до соседнего острова. Причем заняло все это у них почти сутки, гребли руками. На острове они выжили, нашли плодоносящие деревья, потихоньку учились, охотиться, рыбачить. Фред Нунан умер от укуса змеи на которую наступил, это случилось три года назад.
— С той поры вы одна?
— Не считая того моряка то да.
— А вы не в курсе, другие американцы или русские не попадали на остров в течение последнего месяца? — спросил Гриша.
— Не знаю, я на ту половину острова уже год как не ходила. Меня там напугали. Одного мёртвого выкинуло на берег, у него был такой же жилет, как и у вас.
— Опишите его, пожалуйста, — припросил я.
По описанию мы узнали нашего барабанщика Михаила Гордеева, только у него была испанская бородка. Это кстати была его одежка на Эрхарт, ее уже давно поистрепалась.
— А что вы там говорили про японскую базу? — спросил я.
— Это скорее укрытие от наших самолетов, да для отдыха. Туда часто заходит корабль с гидросамолетом на борту. Вон там высокая гора, если присмотреться, то с нее можно увидеть весь залив. Но я туда больше не хожу, у японцев там пост. Обычно на острове остаётся не более десяти человек, когда корабля нет. Они появились на острове примерно полтора года назад, до этого тут все было тихо, хотя самолеты летали довольно регулярно.
— Сколько там человек?
— Я не знаю, где-то около пятидесяти. Я не бываю на той стороне острова, — повторила она.
— А сигнальный дым неделю назад? Вы видели?
— Нет.
— Понятно.
Как источник информации она нам не очень помогла. До дикости не докатилась, но смотрел на нас с испугом, видимо давно ни с кем не общалась.
— Кто вы? Вы так и не представились, — с любопытством спросила Эрхарт.
Рассказ нашей робинзонады занял едва ли полчаса. Мы не говорили кто мы, просто сообщили что союзники, летели с их военной базы в Австралию и потерпели крушение, попав в один из внезапных ураганов.
— У меня есть лодка… — воскликнула женщина, хлопнув себя по коленям.
— Чую сейчас какую-нибудь гадость скажет, — сказал я Грише по-русски.
— … только она на другой стороне острова.
— Сказала, — подтвердил я, и продолжил уже по-английски: — Мисс Эрхарт, как вы себе представляете провести лодку на глазах у японцев?
— Только ночью. Лучше мимо залива, обходить с другой стороны слишком долго.
— Ночью… Никифоров будет беспокоиться. Он наверняка слышал, как мимо нашего острова проходила подлодка, не мог не слышать, и мог сделать выводы.
Обговорив все с Эрхарт, мы подхватили свои вещи, и чтобы не терять время последовали за ней. Кстати о подлодке она ничего не слышала, не видела в местных водах ни разу. Это заставило задуматься, поэтому попросили довести нас сперва до залива. Хотелось посмотреть, что там происходит у японцев, чтобы обезопаситься от случайностей.
Шел я сразу за Эрхарт, глядя на ее зад, я с трудом подавлял желание… Нет, не вожделение, а желание хорошенько ее пнуть за подлянку с лодкой. Видимо она что-то чувствовалась, раз часто оборачивалась и прибавляла ход. Под конец мы просто бежали. Чувствуя что так долго продолжаться не могло, я пропустил вперед Гришу, дальше мы шли уже спокойнее.
Остров действительно был большой, чтобы дойти до залива, где стоял корабль японцев, нам понадобилось почти три часа. Я кстати сразу заметил разницу между джунглями нашего острова и этого. Тут настоящий бурелом, свисающие лианы, летающие бабочки, визг обезьян. У нас же прибранная лесополоса. Трудно было идти, часто приходилось возвращаться.
— Мисс Эрхарт, а что вы делали на той стороне острова, где повстречались с нами, если живете в центре острова?
— Я часто обхожу берег. Бывает, что на берег что-нибудь ценное выбрасывает.
— Ясно, вы не знаете, как часто японцы уходят на своем корабле в море?
— Часто, они редко стоят в заливе. Заправляются, там бочки под навесом и уходят. Там что-то страшное гудит и свистит, и как-то я видела странный круглый летательный аппарат похожий на тарелку. Извините, я очень испугалась и больше не ходила на ту сторону.
— Понятно. Долго еще идти? — задумчиво спросил я.
«Что еще за тарелка?» — мысленно спросил я сам у себя.
— Нет. Тут тише, уже скоро.
Сложив вещи под кустом, мы, где по-пластунски, где перебежками достигли прибрежных зарослей.
Через густо растущие деревья, и свисающие с них лианы я рассмотрел близкий борт разведчика. Он стоял у нашего берега залива. Буквально в пятидесяти метрах. Маскировки на нём не было, высохшие ветки были аккуратно сложены на берегу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});