— Мы вас всю ночь искали, мой господин…
— Значит, плохо искали. Поесть чего-нибудь имеется?
— Я сейчас рагу согрею.
— Греть не надо, давай так.
Мясо кролика буквально таяло во рту. Словно приготовленная Рягьей рыба. Правитель налил себе полную чашку вина, залпом выпил, налил еще. Глаза стали слипаться, словно он опять нюхнул горшок с соком ортиса. Немалым усилием воли Найл заставил себя встать, дошел до спальни, разделся, забрался под одеяло и мгновенно уснул.
Острый каменный палец отбрасывал длинную-длинную тень, упиравшуюся в ярко-желтый песчаный холм. Найл увидел, как насыпь задрожала, стала расти, возвышаться, как потекли в стороны тоненькие струйки песка. Кто-то выбирался из глубины, разбрасывая в стороны могильный холмик.
«Неужели мы похоронили ее живьем?» — ужаснулся правитель.
Бесформенный ком поднялся над темной ямой, в которую с готовностью посыпался песок. Найл шагнул вперед, ожидая, когда морячка выпрямится, отряхнет волосы и смущенно улыбнется ему. Воскресший не стал выпрямляться — он широко расставил лапы, и правитель с ужасом понял, что это паук.
— А я? — спросил выходец из могилы. — Моя жизнь для тебя ничего не значит?
Найл узнал было погибшего в городе паука-волка, но тут увидел, что у восьмилапого бойца — лицо Рягьи!
— Нет, — попятился правитель. — Нет. Уходи!
— Но ведь ты хотел увидеть ее? — изумленно сказал паук, вставая на две задние лапы, а передние протягивая к Найлу. — Чем я хуже?
Лицо Рягьи смущенно улыбнулось.
— Нет. Не хочу! — замотал головой правитель… и проснулся.
Проснулся Найл весь в холодном поту. Поморщившись, правитель быстро встал, накинул тунику, прошлепал по холодному полу босыми ногами, распахнул окно и глубоко вдохнул жаркий дневной воздух. Вспомнил кошмарный сон, и его передернуло. Получается, в глубине души он больше не хочет вспоминать Рягью? Ушла из жизни — прочь из памяти? Или он просто начинает сознавать истинную цену жизни, как человеческой, так и паучьей?
— Вы уже встали, мой господин? — появилась Джарита. — Вас уже больше часа ожидает принцесса Мер лью.
— И чего ей надо?
— Она не говорила, мой господин.
Найлу видеть никого не хотелось, но раз уж он правитель города, то обязан заниматься делами независимо от настроения. Найл надел сандалии и отправился в зал приемов.
Принцесса, почитывавшая в его кресле тоненькую книжку, вскочила, спрятав ее за спину.
— Ну что ты вскакиваешь? Сиди. Как тебе нравится в кресле правителя?
— не удержался от сарказма Найл.
— Я пришла выразить тебе свое соболезнование, — склонила голову принцесса. — Говорят, тебя постигло большое горе?
— Что случилось? — не понял сразу правитель.
— Ну, ты ведь подобрал с корабля женщину, которая потом напоролась на стрелу.
— Кто тебе сказал?
— Случайно услышала.
Найл скрипнул зубам: «случайно услышать» такое было нереально. Возле Диры были только пауки и их охранницы. Ни те, ни другие не склонны болтать со «свободными людьми». Значит, принцесса вынюхивала специально.
— Послушай меня, Мерлью. Ты сама просила не лапать твою душу. И я уже давно не заглядываю в твои мысли. Так какого гнуса ты лезешь в мои?
— Я просто хотела выразить свое сочувствие. Ведь горе какое: нашел беззубую морячку с выбитой грудью, не смог расстаться, потащил с собой, а она в капкан попалась. Разве ж можно пережить потерю?
— Что такое? — не поверил ушам Найл.
— Тоже мне, нашел любовь до гроба! Специально, что ли, урода искал? Так у нас в квартале рабов таких сотни. Хочешь, завтра десять приведу? И без грудей, и без зубов. Может, легче будет? Утешишься. А то ведь места не нахо…
— Вон!!!
Но Найл не хотел ее прогонять, он хотел ее убить. Сам собою блеснул в руке меч. Правитель рванулся вперед, попытавшись взмахом клинка отбросить с дороги кресло, но спинка, на которую пришелся удар, просто слетела в сторону, оставив сиденье с одним подлокотником. Найл споткнулся, а Мерлью в мгновение ока удрала за дверь. В бессильной злобе правитель рубанул злосчастное сиденье раз, другой, третий. То в ответ жалобно похрустывало и разлеталось крупной щепой. Когда кромсать стало нечего, Найл вложил меч в ножны и напоследок поддал ногой груду получившегося мусора.
Громко хлопнула дверь, примчалась Нефтис в окружении десятка стражниц.
— Что случилось, мой господин?
— Кресло у меня сломалось, Нефтис. Попроси его заменить.
Злобная и непонятная выходка принцессы все же сломала правителя: он взял две бутылки вина, ушел в комнату для размышлений, забился в угол и быстро осушил их из горлышка. Увы, пьянящий напиток ни капли не подействовал. Горечь безвозвратной потери и неумолимая совесть продолжали грызть его душу.
Зачем он отпустил ее на проклятый палец? Почему сообразил так поздно? Неужели не мог крикнуть еще раз, громче, предупредить, остановить…
Приоткрылась дверь, просунулась золотоволосая голова Мерлью:
— Найл, ты здесь?
Правитель вздрогнул, не веря глазам. Это ж какую наглость нужно иметь, чтобы после откровенного издевательства над чужим горем вот так, запросто, явиться снова?!
— Уйди отсюда.
Принцесса вошла, опустилась перед ним на колени:
— Прости меня, пожалуйста, Найл. Я не хотела причинить тебе боль.
Она уже успела переодеться в черное длинное платье, заколоть волосы черным гребнем.
— Отстань. Я ведь убить тебя могу.
Принцесса склонила голову, некоторое время сидела молча, потом вздохнула:
— Нет, я солгала. Я действительно хотела причинить тебе боль. Ты не поверишь, но я тебя приревновала. Увидела, как ты переживаешь… А когда узнала, из-за кого… Ну, чем я хуже? Случись что со мной, никто ведь и не заметит. И ты не заметишь. Вот и не выдержала. Прости меня, Найл. Я настоящая дура. Ну, что ты молчишь, Найл? Ты больше не сердишься?
А Найл вдруг с полной ясностью понял, что принцесса Мерлью для него единственный друг, оставшийся в городе. Доггинз и его земляки, добившись цели, отгородились в своем квартале и появляются только для того, чтобы продать очередную безделушку. Симеон, кроме медицины, ничего и знать не хочет. А для остальных он — Посланник Богини, правитель, полубожественное существо. Человеком он оставался только для Мерлью. Да и та в своем стремлении сблизиться перегибала палку.
— Ты зря надела траур, — сказал Найл. — Это уже лишнее.
— А я не для тебя надела, — обиделась принцесса, — а для себя. Ты забыл, что в Дире почти все мои родственники, друзья, просто знакомые погибли?
Она пересела к стене, прижалась к плечу Найла.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});