– Это похоже на экзекуцию, – сказал Альдо. – Графиня Иванова плакала...
– Разумеется. Насколько я знаю Аву, она должна была распорядиться, чтобы слуги перевернули все вверх дном в их комнате... и очень возможно, что им удалось найти ожерелье.
– И она отпустила их, вместо того чтобы вызвать шерифа?
– Просто из уважения к семье Кэролайн. Даже если она клептоманка – а я всегда это подозревала! – Ван Дрейсены не заслужили позора публичного ареста. Ава предпочитает, чтобы они получили по заслугам где-нибудь в другом месте.
Помимо отъезда Авы и ее дочери, сверкающих как рождественские елки, на бал к семейству Стьювесент Фиш, больше в этот вечер ничего не произошло. В конце концов наблюдатели решили лечь спать, но Альдо, поднявшись на рассвете, принял душ, побрился и оделся, чтобы быть в полной готовности. Он уже занял наблюдательный пост, когда появилась Полина в теннисном костюме и с подносом для завтрака. Она светилась радостью жизни и в белом свитере с короткой юбкой походила на девочку, какой была когда-то. Альдо не преминул заметить это, целуя протянутую ему руку:
– Кажется, сегодня утром вы в прекрасной форме, баронесса?
– Это правда, и я сама не знаю почему, но внутренний голос говорит мне, что нас ожидает хороший день. Что нового?
– Я вижу только, как светит солнце и зеленеет трава, – вздохнул он, процитировав жалобные слова «сестрицы Анны» из «Синей Бороды».
– В принципе что-то должно произойти. Если следовать здравой логике, мы скоро увидим, как шериф привезет вашего друга или же за ним отправят машину.
– Быть может, он не захочет возвращаться туда, где ему нанесли столь незаслуженное оскорбление? Кроме того, вернуть его потребовала леди Рибблздейл. Ее дочь, судя по всему, не очень-то с ней согласна.
– А поскольку обе они отличаются страшным упрямством... О, вот и машина!
– И это вы называете машиной?
Действительно, посреди армии садовников с граблями и лейками ко входу в замок «Болье» неторопливо двигался багажный фургон. Слуги вынесли из дома большой чемодан, саквояж и дорожную сумку, сразу же опознанные Морозини.
– Это вещи Адальбера! – вскричал он. – Что все это значит?
– Что он не вернется к Алисе. Пойдемте! Моя машина готова к выезду, мы последуем за фургоном.
Они вихрем пронеслись вниз по лестнице, и мгновение спустя Полина рванула мощный «Паккард» с места вслед за облаком пыли, поднятой грузовичком, в котором место пассажира занял дворецкий Алисы. Фургон направлялся к административному центру Ньюпорта, где рядом с мэрией располагался офис шерифа. Обе машины остановились перед ним, но Полина сохранила дистанцию в несколько метров. Никто не пошевелился: все ждали.
Ждать пришлось недолго. Через несколько минут дверь распахнулась и на пороге появился Видаль-Пеликорн в сопровождении шерифа Дэна Морриса, явно недовольного развитием событий. Адальбер выглядел неважно: в помятой одежде, разумеется, небритый, с осунувшимся из-за недосыпания лицом и волосами, взлохмаченными больше, чем всегда. Взгляд у него был равнодушный и пустой, как будто он утерял интерес к чему бы то ни было. Крушение иллюзий подействовало на него сильнее, чем арест.
Быстро выйдя из машины, Полина и Альдо подошли настолько близко, что услышали, как Дэн Моррис сообщил заключенному об освобождении, а дворецкий Алисы спросил, в какой отель следует доставить багаж – * – быть может, сразу на причал, откуда отправляется паром? Альдо едва не ринулся вперед, чтобы оградить друга от этого дополнительного унижения, но мощная длань Полины удержала его, а сама баронесса провозгласила звучным голосом:
– Доставьте ко мне! Если эти выскочки Асторы так мелочны, что не способны признать свою неправоту по отношению к прославленному ученому, которому они нанесли оскорбление, мы, Белмонты, просим его почтить наш дом своим присутствием!
Эта несколько театральная тирада сумела пробить апатию Адальбера, который даже попытался улыбнуться молодой женщине:
– Благодарю вас, мадам, но вы без труда поймете, что у меня осталось только одно желание: как можно скорее уехать отсюда! Причал парома – это то, что мне нужно.
– Но не мне! – произнес Альдо, выступив из-за спины Полины. – Ты уедешь, когда захочешь, но с воинскими почестями. И только так. Не как лакей, изгнанный за нерасторопность! Эта шлюха должна принести тебе извинения!
– Пусть оставит их при себе! Это меня не интересует!
– И ты не хочешь выяснить, куда подевалось это проклятое ожерелье Тутанхамона? Раньше ты проявлял больше любопытства...
– Нет... Нет, видишь ли, я даже это не хочу выяснять. Возможно, потому, что уже знаю...
– Иванов, конечно? Он пытался убить меня на Иль-де-Франс, так как считал, что я сел на пароход с целью забрать ожерелье после того, как ты его подменишь...
– Не может быть?!
– Нет, может! Спроси у присутствующей здесь баронессы фон Этценберг, гостеприимство которой я умоляю тебя не отвергать!
– Сжалься надо мной, позволь мне уехать! Я по горло сыт всей этой историей! Почему ты заставляешь меня остаться?
Альдо положил руку на плечо Адальбера и, притянув его к себе, поглядел ему прямо в глаза:
– Потому что ты мне нужен! И ты сам не представляешь, до какой степени...
Глава XI
ПРАЗДНИК У СИНТИИ
Адальбер слишком хорошо знал своего друга, чтобы хоть на секунду усомниться в его словах, когда тот попросил о помощи. Поэтому он без всяких протестов сел в автомобиль. Труднее оказалось убедить дворецкого Алисы отвезти багаж в «Белмонт-Кастл»:
– Я сильно опасаюсь, – заявил он Полине, – что и госпожа княгиня, и леди Рибблздейл будут крайне недовольны мной, если я нарушу отданный мне приказ. Последствия могут быть таковы...
– Что выставят вас за дверь? Да, насколько я их знаю, они на это вполне способны. Но в таком случае вы могли бы поступить на службу к нам!
– С величайшей радостью, госпожа баронесса может в этом не сомневаться, но... вашему Беддоузу это может не понравиться, да и мне самому не хотелось бы оказаться под его началом. К тому же есть еще и Клементина, горничная госпожи княгини...
– С которой вы не желаете расставаться? – со смехом сказала Полина. – Что ж, я вас вполне понимаю! Хорошо, я позвоню означенному Беддоузу, пусть пришлет наш грузовичок. Вы переложите багаж в него, а затем спокойно вернетесь в «Болье» и с чистой совестью скажете, что оставили вещи господина Видаль-Пеликорна перед офисом шерифа! Ваша хозяйка будет вполне довольна...
Через несколько минут Адальбер с некоторой робостью вошел в дом Белмонтов. Его появление прошло почти незамеченным. По-прежнему незримая Синтия все еще спала, Джон-Огастес находился на своей яхте, а великолепный Беддоуз с присущим ему сверхъестественным тактом сделал все, чтобы никто из слуг не увидел Адальбера в облике человека, только что выпущенного из тюрьмы. Комнату ему дворецкий подготовил в крыле, противоположном «Болье», а тем временем Морозини отвел его к себе, где он мог бы заняться своим туалетом, не дожидаясь прибытия чемоданов. Альдо позаботился даже о подносе с закуской, чтобы Адальбер перекусил перед еще далеким ленчем.