на мои лопатки, после чего скользит по ключицам, а затем начинает ласкать мои вздымающиеся груди. Он, должно быть, отрастил ещё несколько пар рук, потому что я чувствую, как его прохладные ладони обхватывают меня за талию и начинают разминать поясницу, в то время, как другие длинные пальцы принимаются расслаблять мои больные ноги, обхватывая щиколотки, икры и бёдра.
Святая мать воронов! Даже не верится, что этот талантливый мужчина когда-то был пастухом?
Он усмехается по нашей мысленной связи, и добавляет ещё один палец, коснувшись на этот раз моего клитора. И вот я уже вижу… нет, не звёзды… я вижу метеориты; я чувствую, как они врезаются в моё пульсирующее тело и поджигают вены.
«Готова к ещё одному?.. Как ты там это называешь? Ах, да… фокусы?»
Разве можно подготовиться к тому, что твоя душа и сердце воспламенятся и сгорят?
Продолжая массировать мою кожу двадцатью парами эфемерных рук, Лор запускает свои тени меж моих бёдер. Их так много, что воздух чернеет. Я в удивлении наблюдаю за тем, как темнота превращается в узкую полоску, а затем проникает внутрь меня.
Мои глаза закатываются, когда он проникает в меня и начинает растягивать мои тёплые стенки своими ледяными тенями. Они расширяются и начинают пульсировать, точно член, а затем становятся рифлеными как… как та секс-игрушка, которую Катриона хранила у себя в комнате в «Кубышке». И которую она использовала на некоторых своих клиентах. И которую я нашла, когда меняла её белье, и на которую смотрела с покрасневшими щеками.
Каждый твердый выступ, которым Лор снабдил свой призрачный член, начинает пульсировать внутри моих стенок, заставляя их содрогаться и сжиматься, и снова содрогаться. В то время, пока он играет с моим телом, я хватаюсь за простыню, сдираю её с матраса, и из меня вырывается такой громкий стон, что мне кажется, что каждый ворон в королевстве теперь в курсе, что их монарх ублажает меня.
Я втягиваю ртом воздух и задерживаю дыхание, в то время как мои ноги, которые он всё ещё разминает, начинают дрожать. Пот выступает у меня на лбу и между грудями, когда каждая мышца в моём теле начинает сокращаться. Этот оргазм такой мощный, что белая вспышка застилает мне глаза, а горло начинает сжиматься в такт моей промежности. Мой собственный крик душит меня, но мне удаётся произнести имя Лора в своей голове.
Его тени замедляют свою атаку, но не перестают окутывать и врезаться в меня.
«О, боги, что это, мать твою, было, Лор?»
«Следи за языком, mo khrà».
Я фыркаю, качаю головой и закрываю глаза предплечьем, так как в них ещё ярко горит та сверхновая звезда, вспышка которой охватила всё моё тело.
«А насчёт того, что это было…»
После пальцев, я начинаю ощущать на себе губы… десятки губ, которые лижут и целуют меня везде.
«Это я показывал тебе, что могу доставлять тебе удовольствие вне зависимости от своей… конфигурации».
Я опускаю руки с лица, мои веки распахиваются, и всё то, удовольствие, что я только что испытывала, исчезает, точно вода в водостоке ванны.
«Конфигурации?» — резко говорю я, чувствуя лёгкое раздражение, так как, когда дело доходит до упрямых заявлений Лоркана Рибава, я профи по части чтения между строк.
«В следующий раз, когда ты будешь заниматься со мной любовью, я буду в человеческом обличье, и это случится, мать твою, не в наших головах».
Я сталкиваю его клубящиеся тени со своего тела и спрыгиваю с кровати, готовая прочесать море в поисках его ворона и избавить его от пассивного принятия того факта, что он никогда уже не будет цельным.
«Фэллон», — рычит он.
«Уже утро, Лор. Пришло время для нашего заплыва».
«Я передумал».
«Ну, а я — нет, и поскольку куда иду я, туда идёшь и ты, я боюсь, что у тебя нет выбора».
Его тени превращаются в стену на моём пути, которая не даёт мне войти в ванную комнату, взять полотенце и обернуть им моё обнажённое тело.
Я пытаюсь обойти его, но он выстраивает ещё одну стену.
«Почему эта миссия заставляет тебя так нервничать, Лор? Мы с тобой повидали вещи похуже».
Лор напрягается, но его тени не рассеиваются.
Я облизываю губы и пытаюсь придумать аргумент, который пригладит его распушившиеся перья. И я нахожу идеальный довод.
«Но зато благодаря нашим друзьям, змеям, в море нас точно не будут поджидать коварные фейри с натянутыми луками или обсидиановыми клинками».
«Ты знаешь, какова глубина этой расщелины?»
«Почему бы тебе не рассказать мне», — со вздохом отвечаю я.
«Такая же глубокая, как в Монтелюсе, Фэллон! Вот какая она глубокая».
Я упираю руки в бока, слегка раздражённая тоном его голоса. Я понимаю, что он вызван страхом, а не гневом, и всё же.
«И ты уверен, что уже достиг дна?»
«Нет».
«А что если мы», — под словом «мы», я имею в виду его, — «посмотрим на эту задачу, как на разведывательную миссию. Если случится так, что я окажусь вне поля твоей досягаемости, мы поднимемся на поверхность и придумаем другой способ спасения твоего ворона».
После нескольких секунд тишины, он, наконец, бормочет:
«Я отпущу тебя за пределы Небесного королевства, только если ты поклянёшься, что как только я скажу тебе возвращаться назад, ты немедленно это сделаешь».
Я скрещиваю указательный и средний пальцы у себя за спиной и говорю: «Клянусь».
Он достаёт мои скрещенные пальцы из-за спины.
«Не желаешь попробовать ещё раз, Behach Éan?»
Я раздражённо вздыхаю.
«Ладно. Я клянусь тебя слушаться».
Лоркан наклоняет голову, словно ждёт, что я добавлю ещё веса своему обещанию. Вероятно, его полное имя.
«Разве ты не доверяешь своей паре?»
Мой вопрос заставляет Короля теней громко фыркнуть.
«Я верю в то, что твоя воля такая же несгибаемая, как моя. Я верю, что твоё сердце тебя не подведёт».
«Но не моя голова?»
«Я просто рад, что в случае, если твоя голова или сердце попытаются сбежать от меня, вместе с твоим благоразумием, я смогу потребовать исполнения условий нашей сделки».
Наш разговор прерывает стук. Я хмурюсь, потому что, не похоже, чтобы этот стук исходил от двери.
«Ты права. Идём».
Он обхватывает своими прохладными призрачными пальцами мою руку и тянет меня в сторону каменной комнаты, которая напоминает мой гардероб, только больше.
«Члены Круга ждут нас в зале Военного совета».
«Нас?»
Я ожидаю, что он натянет одну из своих туник мне на голову, но вместо этого он отодвигает ряд вешалок и прикладывает ладонь к серому