Появление Фрога было полнейшей неожиданностью. То, что пес еще жив, казалось чудом. И столь же необъяснимо изменились намерения стаи. Во всяком случае, к утру путь был свободен. В рассветных лучах можно было видеть многочисленные следы «волков», действительно находившихся очень близко от лагеря.
Теперь Стервятнику пришлось поломать голову над тем, что известно Арголиде, которая была уверена в благополучном возвращении Фрога. Возможно, она знала гораздо больше, чем хотела показать, и тогда ее «любовь» была только частью игры. Впрочем, вскоре Слот смирился с тем, что многое навсегда останется для него загадкой.
* * *
К исходу восьмого дня пути не осталось ни воды, ни пищи. Люгер получил полное представление о том, насколько опасными и безнадежными являются попытки пересечь южную пустыню. Повернуть на север – означало умереть медленной или быстрой смертью, в зависимости от того, обнаружит ли беглецов барон Ховел прежде чем они погибнут. Надеяться выжить можно было только в случае, если удалось бы достичь селений аборигенов, да и то при условии, что аббат не лжет и сумеет найти общий язык с этими существами.
Сейчас судьба отряда целиком зависела от Фрога и Кравиуса. Арголида опять «разговаривала» с псом и получила от него совет жевать молодые побеги, которые стелились в тени развалин, все еще попадавшихся в пустыне. Побеги были горькими и не слишком сочными, однако в них содержалось какое-то вещество, которое действительно помогало восстановить силы и справиться с мучительной жаждой.
На девятый день Люгер увидел на горизонте колонну, сверкавшую в лучах восходящего солнца. Кравиус расплылся в самодовольной ухмылке, из чего следовало, что ему знаком этот ориентир.
Колонна была изготовлена из серебристого металла и выглядела как новая. Ее основание уходило в песок, а гладкий ствол без единого пятнышка ржавчины оканчивался торчащими во все стороны металлическими прутьями.
У подножия колонны Фрог изобразил очередную немую сценку.
– Он говорит, что воздух здесь полон голосов, – сказала Арголида, наблюдая за ужимками и телодвижениями пса.
Кравиус едва заметно кивнул в ответ на недоуменный взгляд Люгера. Некоторое время Фрог, казалось, сосредоточенно слушал то, чего не могли слышать люди. Стервятник был готов поверить во что угодно, лишь бы это помогло им выжить.
Между тем жара становилась нестерпимой. Ослепительное палящее солнце превратилось в безжалостного врага. Над горизонтом плыли лиловые миражи. Люгер понимал, что дальше будет хуже. Его губы потрескались; на зубах скрипел вездесущий песок…
Чтобы поберечь измученную лошадь, Люгер решил спешиться. Остальные последовали его примеру. Они побрели в направлении, указанном аббатом без всяких объяснений. Судя по всему, Фрог ничего не имел против и убежал далеко вперед. Люгер мечтал только об одном – найти воду и защищенное от солнечных лучей место, где можно переждать дневную жару. Но уже долгое время путешественники не видели и клочка тени, за исключением чернильных пятен под собственными ногами.
Графиня Норгус оказалась не менее выносливой, чем Нокра. Сильный загар существенно изменил ее внешность – она стала похожа на женщин из диких кочевых племен, которых Люгер встречал когда-то на восточном берегу моря Уртаб.
Во второй половине того долгого дня они вышли к развалинам древнего города. С холма, на который Люгер взобрался вслед за Фрогом, открылся вид на равнину, застроенную башнями до самого горизонта. Этот вымерший город наверняка был больше любого из тех, где довелось побывать Стервятнику, а он немало странствовал по свету. Ни одна из столиц западных королевств не могла похвастаться подобной архитектурой – сейчас такие здания просто не умели строить. Громадные, стоящие вплотную друг к другу башни погружали в глубокую тень целые улицы, похожие на ущелья.
Эта тень выглядела весьма привлекательно, однако Люгера озадачило поведение пустынного пса. Завидев развалины, тот остановился и уже не рвался вперед, словно предоставляя людям самим проверить, насколько безопасен древний город. Одно было ясно – перед ними не Кзарн. К тому времени скорая смерть в пустыне казалась Стервятнику самым вероятным исходом путешествия, поэтому он начал спускаться с холма.
– Это закрытый город, – раздался сзади голос Кравиуса.
Оглянувшись, Слот увидел, что его спутники стоят и ждут чего-то, несмотря на палящее солнце. В этот момент со стороны ближайшего полуразрушенного здания донесся сильный грохот, и целый фонтан песка и раздробленных камней ударил вверх неподалеку от Люгера. За раскатами эха последовал частый отрывистый стук; в темных проемах того же здания замелькали вспышки света, и целый ряд песчаных фонтанов поменьше отделил Стервятника от людей и пса, оставшихся на вершине холма.
Люгеру дали ясно понять, что здесь он – непрошеный гость. Хорошо еще, что его предупредили об этом, а не убили сразу. Он оценил исключительную вежливость, проявленную обитателями развалин, и благоразумно повернул назад. В сравнении с их оружием, действующим на значительном расстоянии, его меч был бесполезным куском металла.
– Нужно обойти город и двигаться дальше на юг, – сказал Кравиус, когда Слот приблизился к нему. – Те места покажутся тебе еще более странными, но там по крайней мере есть с кем говорить…
– Вряд ли мы доживем до вечера, – мрачно заметил Люгер, наблюдая за маленьким четвероногим силуэтом, снова устремившимся в пустыню. Для Фрога город башен был только очередной преградой на пути к Кзарну.
– Скоро, может быть, станет совсем не жарко, – проговорил аббат, но так тихо, что этой загадочной фразы никто из его спутников не разобрал.
* * *
Поднялась песчаная буря. Странники брели против горячего ветра, и летящий песок тут же заносил их следы. Древний город остался позади. Два человеческих скелета и лошадиный череп, найденные по пути, лишний раз напомнили о том, что ожидает здесь самонадеянных глупцов. Поначалу аббат бубнил о чем-то – кажется, предлагал зарезать лошадь и пить кровь вместо воды. Возможно, аборигены так и делали…
Потом Кравиус заткнулся. Люгер уже не удивлялся тому, откуда у толстяка берутся силы. Стервятник шел как заведенная механическая кукла; в его голове не было связных мыслей – лишь черные цветы распускались и лопались, превращаясь в тающие чернильные облака. Медленно раскачивалась впереди линия горизонта. Люгер постепенно утрачивал интерес и к талисману, и к поискам Небесного Дракона, и к самой жизни. Он закрыл глаза и брел вслепую…
Поэтому он даже не заметил момента, когда вдруг исчезло солнце. Удивленный и сдавленный возглас Нокры вывел его из состояния тупой апатии. Лошадь подалась назад и испуганно заржала. Слот с трудом разлепил веки и в первое мгновение решил, что лишился зрения: вместо ослепительного света воцарился мрак.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});