были какие-то желания и нужды, как, например, в нём. Некоторые стеснения ушли на второй план, и это его заслуга. Взял ответственность, не побоялся что-то сделать, не торопил ни с чем, но и не потакал, как, наверное, стоило бы поступить. В их паре быстро распределились роли: Гарри был во главе стола, в паре, в жизни.
Придурковато, странновато, но темноволосая улыбалась в пустоту, когда вспоминала самые неадекватные, смешные моменты в их «общении». Даже мысль, что она не совсем подходит ему, проскальзывала. И тут же опустила глаза на глубокое декольте, на оголённые ноги: подходит, потому что рядом с ним ничего не стесняется. Но всё так быстро сейчас ускользает в небеса после белой полосы.
Спустя целых пятнадцать минут они вернулись, уже более менее хорошо переговариваясь. Мужчина скинул на диван пиджак, оставаясь в чёрной рубашке. Что-то в нём изменилось, но пелена перед глазами не дала ей увидеть эти изменения.
— Пойдём, Тереза? — протянув ей большую ладонь, Гарри полупьяно взглянул на неё.
— С превеликим удовольствием… — прошептала в ответ, оказываясь в его объятьях.
Не отлипая друг от друга, они спускались вниз по лестнице под вибрацию музыки. Там, на танцполе, была жара, где парочка оказалась буквально через минуту, не в самом центре сумасшедшей толпы, но очень близко. Небольшая доза алкоголя раскрепостила в первую очередь её: не стала брезговать или стесняться, а просто развернулась к нему спиной, прижалась посильнее и начала двигать телом. Закрывая глаза, она представляла, что никого нет спереди, сбоку, сзади, только они вдвоём в этом клубе. Пока девушка улетала в свои мысли о несуществующей реальности, Гарольд неотрывно смотрел на её блаженное личико. Острая линия челюсти манила зубы. Хотелось прикусить. Губы зазывали в какой-нибудь похотливый поцелуй. Открывающийся вид на тонкую шею не мог не радовать глаз, а уж, что говорить про влажную ложбинку между грудями. Одна рука поползла по животу, растягивая ощущения близости, а затем ближе притянула, ягодицы упёрлись туда, куда надо. Вторая же рука поползла к любимому подбородку, пока не схватилась уверенно и настойчиво, чтобы повернуть голову вверх. Образовался зрительный контакт всего на пару секунд, а затем всё провалилось в пропасть, когда губы решили соединиться в страстном поцелуе. Языки пустились в пламя похоти и разврата. Тереза медленно в танце поворачивалась к нему лицом, лишь бы продолжить баловаться. Ничего пошлого и развратного сейчас ей не казалось, наоборот, приятно, интересно и познавательно изучать тела друг друга в столь людном месте. Приоткрыв глаза, девушка решительно заглянула в затуманенные изумруды и не нашла там вообще каких-либо эмоций. Пустой, стеклянный и совсем незнакомый.
Рука по какой-то причине сама потянулась к острому подбородку, чтобы немного приподнять голову вверх. Действовала интуиция, ничего более. Когда на ресницы и изумруды пал свет софитов, зрачки показались ненормально огромными, вокруг белки слегка покраснели. И этот неестественный взгляд переместился на неё, появилось раздражение, затем мелькнула злоба.
— Что с твоими глазами? — по губам прочитал он, но так не хотел слышать этот вопрос.
Конечно, развёрнутого ответа девушка не получила, лишь только пренебрежение. Всё в секунду перестало быть таким идеальным, как минуту назад даже. Ничего толкового не последовало, мужчина сначала сделал шаг назад, моментально выделяясь среди толпы счастливых танцующих людей, изумруды безотрывно смотрели на неё и прогоняли, а затем он растворился, как несуществующая галлюцинация. Серые испуганные глаза нашли его, удаляющегося в непонятную сторону. Связь была налажена, видела его, но тут же всё исчезло, казалось, бесследно. Проходящая компания смогла перекрыть путь, её отвлекли, но вскоре девушка снова впилась в крепкую спину, скрывшуюся вместе с другом в одном из туалетов.
— Чёрт… — шокировано выдохнула, руки потянулись к волосам, реальность казалась каким-то недоделанным, больным сном, только никакие щипания не отрезвляли её.
В голове были мысли, как, почему, когда и зачем… Но самое главное… Как она упустила момент? Может показалось? Это ведь не может быть правда. Это просто обстоятельство, которое привело к глупым мыслям, на деле всё куда проще. Так ведь? Серые глаза пустились в поиск ответов, но ничего кроме торопящихся официанток, работающих барменов, танцующих людей и невыносимого шума она не нашла. Одно удачно-неудачное действие привело к резкому, неожиданному раскрытию карт.
«Я думала, все спортсмены соблюдают правила. Например, не пить…»
«Не всё просто в моём мире, Тереза…»
«…вместе с деньгами и славой приходит много дерьма».
«У меня нет никаких проблем».
«Тереза, ты меня не так хорошо знаешь…»
Все эти двусмысленные фразы переворачивались в голове, напоминали о резких скачках в настроении, смене тем, он всегда что-то скрывал. А она наотрез отказывалась приписывать именно эту причину ко всем явным признакам. Стояла где-то минут пятнадцать около туалета и ждала, не понять чего. Манны небесной? И только нервы не выдержали, сорвались, дверь резко открылась, затем появился встревоженный Себастьян. Взгляд не лучше, чем у Гарольда. Стеклянный и не выражающий ничего, кроме страха. Созрел моментально вопрос: а чего он боится?
— Что случилось? Где Гарри? — девушка попыталась хоть как-то миновать в проёме брюнета, но тот на отказ выставил руки и повёл её насильно в сторону.
— Нам надо отсюда убираться… Ни тебе, ни мне проблемы не нужны, так ведь? — всё звучало уже неправильно, заговорщицки, поэтому Тереза не купилась.
— Что происходит?! Я хочу к нему, дай мне пройти! — выбиваясь из его крепкой хватки, она наоборот рвалась к мужскому туалету, к счастью, который не привлекал внимание окружающих.
— Сначала мне надо кое-что объяснить, чтобы ты всё правильно поняла… — фраза влетела в одно ухо, а затем вылетела из другого, ведь темноволосая рывком нажала на ручку двери и оказалась в уборной. Увиденная картина… Боже…
— Как это можно понять правильно? — дрожащим голосом спросила, как только увидела шатена, лежащего около одного из сортиров. Без сознания. Бледный. И никак не реагирующий на что-либо происходящее, — Как это можно правильно понять?!
— Я ему говорил, что три дорожки — это перебор, но он всё повторял что-то насчёт тебя, что хочет забыться, а затем у него началась паника. Не лучший признак…
— Что он принял? — убитая горем, но воскрешённая злостью, Тереза бросилась к шатену.
— Как обычно, кокаин. Но я ему повторял, что не стоит борщить после долгой завязки, только кто бы меня послушал? Мне надо убираться. — Себастьян поспешил к двери.
— Ты действительно решил вот так просто сбежать? Он же твой друг! — испуганно выдохнула, сама без понятия, как помочь… Наркоману…
— А ты решила поиграть в больницу? У него передоз! Тут два варианта: либо мы звоним в полицию и скорую