— Принцесса, мне не нужен врач!
«И тем более чтобы он меня обследовал!»
— Что же, тогда мы всего-навсего потеряем немного времени, — рассудила Исель, — которого боги выделяют нам каждый день предостаточно. Как бы мне ни было неприятно принуждать вас, Кэсерил, я приказываю вам следовать за доктором. — В её голосе прозвучала стальная решительность.
Демон бы побрал Палли! И не только за то, что вбил это в её голову, но и за то, что научил, как не дать Кэсерилу ускользнуть. Исель училась очень быстро. Хотя… этот врач либо сможет обнаружить чудесное явление, либо не сможет. В первом случае Кэсерил призовёт Умегата, и пусть святой, используя свои высокие связи в храме, разбирается с этим. А во втором — никакого вреда не будет.
Кэсерил смиренно поклонился, всем своим видом показывая, что тронут таким участием, и повёл своего незваного гостя вниз, к себе в спальню. Леди Бетрис последовала за ними, чтобы убедиться в их благополучном прибытии на место во исполнение воли Исель. Когда Кэсерил закрывал за собой дверь своей комнаты, Бетрис виновато улыбалась, но в глазах её стояла тревога.
Запершись с Кэсерилом, врач усадил его у окна, где принялся считать пульс и заглядывать в глаза, уши и горло. Затем он попросил Кэсерила помочиться в пробирку. Долго изучал жидкость, встряхивая пробирку и нюхая содержимое.
Он спросил о состоянии кишечника, и Кэсерил был вынужден подтвердить, что время от времени у него бывают кровотечения. Тогда его попросили раздеться и лечь на кровать. Врач выслушал сердце и дыхание, прижав ухо к груди пациента, потом ощупал и простучал быстрыми холодными пальцами всё тело Кэсерила. Кэсерилу пришлось признаться в происхождении рубцов на спине. Комментарии Роджераса свелись к нескольким советам, как можно избавиться от них и связанных с ними неудобств — если Кэсерил, конечно, желает этого и обладает достаточным хладнокровием и терпением. От этих советов волосы вставали дыбом. Кэсерил решил, что предпочтёт подождать. Лучше упасть несколько раз с лошади, чем пережить подобное. Он так и сказал, чем заставил Роджераса рассмеяться.
Но когда доктор приступил к более внимательному и тщательному осмотру живота пациента, улыбка его исчезла. Он прощупал и простучал каждый дюйм, то и дело спрашивая:
— Тут болит? А тут?
Кэсерил, решительно настроенный вытерпеть все издевательства, твёрдо отвечал:
— Нет.
— А если так?
Кэсерил охнул.
— О! Тут немного больно. — И снова начались нажатия, пощипывания, постукивания. Доктор на какое-то время остановился, задержав руку на животе Кэсерила, взгляд его стал задумчивым и рассеянным. Затем он встрепенулся, словно проснувшись, отчего на мгновение стал похож на Умегата.
Роджерас улыбался, пока Кэсерил натягивал одежду, но глаза его были по-прежнему задумчивыми.
Кэсерил ободряюще произнёс:
— Ну же, дедикат, говорите! Я рассудительный человек и не рассыплюсь на части от ваших слов.
— Ах вот как? Что ж, это хорошо. — Роджерас вздохнул и просто сказал: — Милорд, у вас довольно большая опухоль.
— Так вот оно что… — Кэсерил тяжело опустился в кресло.
Роджерас быстро поднял глаза:
— Вас это не очень удивило?
«Не очень, по сравнению с моим последним диагнозом».
Кэсерил подумал, какое облегчение он ощутил бы, если бы его боли были вызваны столь естественными, хотя и ведущими к летальному исходу причинами. Уж опухоли-то, во всяком случае, не завывают среди ночи безумными голосами.
— У меня были подозрения, что с животом что-то не в порядке. Но что это значит? Как вы думаете, чем всё закончится? — Он попытался придать голосу как можно более нейтральное звучание.
— Ну… — Роджерас сел на край кровати и сложил вместе кончики пальцев, — существует множество подобных образований. Некоторые из них бесформенные, расползаются по организму, иные — словно завязаны в узлы, а третьи — как будто заключены в капсулы. Одни убивают быстро, другие существуют долгие годы и почти не доставляют беспокойства. Ваша похожа на заключённую в капсулу, что внушает оптимизм. Это некий особый вид, наподобие кисты, заполненной жидкостью. Я наблюдал одну женщину с такой опухолью в течение двенадцати лет.
— Ох, — проговорил Кэсерил и открыто улыбнулся.
— Её опухоль выросла больше чем на сотню фунтов к моменту её смерти, — продолжал врач. Кэсерил отшатнулся, но доктор невозмутимо рассказывал. — Были ещё случаи куда более интересные… я видел такое только дважды за годы учёбы — круглой формы масса, в которой при вскрытии обнаружились участки плоти с волосами, зубами и костями. Один раз — в животе женщины, что ещё можно хоть как-то объяснить, но второй раз подобную опухоль нашли в ноге мужчины. Я предполагаю, что эти опухоли были следствием внедрения беглого демона, пытавшегося принять форму человеческого тела. Если бы демону удался его замысел, он, по-видимому, прогрыз бы себе путь наружу и вышел в мир во плоти. Это было бы кошмаром. Мне давно хотелось обнаружить такую опухоль в ещё живом пациенте, чтобы я смог проверить таким образом мою теорию. — Он с интересом взглянул на Кэсерила.
Кэсерилу стоило величайшего усилия не вскочить и не заорать. Он с ужасом посмотрел на свой вздувшийся живот и осторожно отвёл глаза. Раньше он думал о духовном, а не о физическом страдании. Ему не приходила в голову мысль, что они вполне могут сочетаться. Он только и смог выдавить:
— Они что, тоже должны вырасти до сотни фунтов?
— Те две опухоли, что мне довелось исследовать, были значительно меньше, — уверил его Роджерас.
Кэсерил посмотрел на врача в безумной надежде.
— А это можно вырезать?
— О, только у мёртвого человека, — виновато проговорил доктор.
— Но… это возможно? — Если человек достаточно смел, чтобы лечь под нож и хладнокровно подвергнуться такой операции… если эту мерзость можно вырезать быстро — как при ампутации… возможно ли физически избавиться от сверхъестественного, если оно облечено в плоть?
Роджерас покачал головой.
— Из руки или ноги — вероятно. Но это… вы же были солдатом и наверняка видели, что происходит с раненными в живот. Даже если вы переживёте болевой шок от операции, вас через несколько дней убьёт лихорадка. — Голос доктора стал печальным. — Я пробовал такое трижды, и то лишь потому, что мои пациенты угрожали убить себя, если я не попытаюсь. Они все умерли. Я не посмею убить ещё одного хорошего человека. Не мучайте себя мыслями о невозможном. Воспользуйтесь той жизнью, что вам ещё осталась, и молитесь.
«Я молился, и вот к чему это привело…»
— Не говорите принцессе!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});