Читать интересную книгу Красная Орхидея - Линда Ла Плант

Анна подивилась ее спокойствию. Она ни словом не помянула, что ее отец в розыске.

— А вы не думаете, что, учитывая обстоятельства, забрать туда Эмили все же не самая лучшая идея?

Джастин ответила сардонической улыбкой:

— Ну, отец наш уж точно там не появится, верно? Так что Эми может не беспокоиться.

Ленгтон посмотрел на часы, затем уставился на Джастин:

— Вы знаете, где он?

— Нет.

— И даже не предполагаете, где он может быть?

— Нет, но я ей говорила, — посмотрела она на Анну. — Я ведь говорила вам, помните? Я сказала, что вы никогда его не возьмете, и была права.

Ленгтон с Анной оба присутствовали при свидании Джастин с братом. Ленгтон не мог допустить, чтобы Виккенгем-младший получил какую-либо возможность исчезнуть. Тот едва смог взглянуть на нее. На лице блестела испарина, от него несло давно не мытым телом.

— Подпиши в двух местах, — невозмутимо указала Джастин, и он послушно поставил подпись.

— Не знаешь, Гейл дома?

Джастин сверила его подпись и сложила бумаги:

— Миссис Хеджес сказала, что приехала то ли ее тетушка, то ли кто-то еще, чтобы ее забрать. При ней была целая куча чемоданов, и было непохоже, что она собирается вернуться.

Джастин поднялась и накинула на плечо ремешок сумочки. Она поблагодарила Ленгтона и направилась к выходу, даже не обернувшись к своему несчастному брату, который разразился рыданиями. Пятнадцать минут спустя, закрыв голову шерстяным одеялом, он под конвоем вышел из участка и был помещен в тюремный фургон, чтобы вскоре предстать перед судом. Как и сказал Ленгтон, возле здания полиции вилось множество газетчиков с фотоаппаратами. Когда машина тронулась, засверкали вспышки камер.

Эдвард Виккенгем обвинялся в запутывании следствия и в пособничестве убийству. Он назвал лишь свое имя и адрес и сказал, что не признает себя виновным. Ленгтон заявил, что он не может быть отпущен под залог, поскольку его отец находится в розыске и, скорее всего, будет просить сына о помощи. В освобождении под залог было отказано, и Эдвард Виккенгем, снова завернувшись в одеяло, был доставлен в тюрьму Брикстона.

Было уже поздно, когда Ленгтону сообщили, что экспертам-криминалистам потребуется больше времени для работы в Мейерлинг-Холле. В полицию по-прежнему не поступало никакой информации о появлении Чарльза Виккенгема. Ленгтону пришлось сделать еще одно заявление для прессы с призывом к жителям о содействии: тот факт, что Виккенгем исчез, по-прежнему муссировался в газетах и в выпусках телевизионных новостей.

Анна вернулась домой унылая и выдохшаяся и рано легла спать. Она прекрасно знала, что, несмотря на тяжкий труд следственной бригады, потеря Виккенгема аукнется им весьма существенно. Еще она в глубине души надеялась, что Ленгтон как-то выкажет, что хочет ее видеть.

День тридцать второй

Следующим утром судебно-медицинская экспертиза идентифицировала образцы крови, волос и кожи, взятые в Мейерлинг-Холле, как принадлежащие Луизе Пеннел. Обнаруженные на покрытом пластиком операционном столе волосы и следы спермы, согласно тестам на ДНК, совпадали с образцами, взятыми с трупа Шерон Билкин. Выявились еще пять различных образцов крови неизвестного происхождения.

Ленгтон стоял, засунув руки в карманы, слушая донесение Льюиса.

— Господи Исусе, сколько ж это женщин убил там у себя этот мерзавец?

Анна наблюдала, как он просматривает отчеты с новыми данными. Не исчезни Чарльз Виккенгем, они бы торжествовали этим утром. В нынешней же ситуации все чувствовали себя подавленно. Ленгтон попытался пошутить, сказав, что у них достаточно улик, чтобы за десять минут его арестовать. Он даже продемонстрировал комикс из «Дейли мейл», изображающий толпу полицейских в форме и с пустыми наручниками и подозреваемого, проползающего у них между ногами.

Ленгтон условился, что Анна с Льюисом снова отправятся с ним в Мейерлинг-Холл, поскольку главный эксперт-криминалист готов был закончить работу: ему требовалось составить официальный отчет и подписать его у Ленгтона. Все трое ехали в молчании. Бессмысленно было что-то обсуждать: ничего прояснить они там не смогут. Когда они выкатывались с полицейской автостоянки, газетчики окружили их машину. Ленгтон опустил стекло и сказал им, что полиция не ищет никакого другого подозреваемого. Затем поднял стекло и пробурчал:

— Этого вот только, черт, не можем найти.

Все трое напряглись, проезжая то поле, где было обнаружено тело Шерон. От полицейской заградительной ленты остались одни обрывки. Ленгтон указал на небольшой холм за полем, окруженный вязами:

— Вот оттуда этот ублюдок выехал на лошадях со своим сыном. Должен бы был бежать оттуда, как от хорошего пинка, при виде лежащей там девчонки с Луизиным пальто поверх нагого тела.

Также в молчании они ехали по длинной подъездной аллее, ведущей к Мейерлинг-Холлу. Теперь там виднелись сотни указателей, оставленных криминалистами в знак того, что «все чисто».

Ленгтон выбрался из машины и поморщился: его длинные ноги в тесном салоне затекли. Вдоль подъездной дорожки было еще больше желтых маркеров, указывающих на место преступления. Невдалеке в два фургона грузили оборудование экспертов. Из амбара уже принесли осветительную аппаратуру, чтобы разобрать ее и упаковать в дорогу.

Из парадной двери особняка вышел высокий седовласый ученый-криминалист Джон Макдональд, в твидовом костюме с килтом и в ярко-красных подтяжках. Пиджак он нес в одной руке, а большой планшет — в другой.

Ленгтон пожал ему руку, и некоторое время они переговаривались, после чего шеф отрекомендовал Анну и Льюиса. Макдональд координировал работу бригад экспертов-криминалистов и регистрировал их находки, прежде чем они направлялись в лабораторию. Ему не терпелось устроить для Ленгтона экскурсию по месту преступления с комментарием полученных экспертами результатов. Хотя криминалисты, по его словам, и не готовы были в оговоренный срок покинуть владения Виккенгема, некоторые участки территории и строений были уже зачищены и «отписаны» — это означало, что полицейские могут перемещаться по ним без защитных костюмов. Три дня подряд Макдональд находился в поместье денно и нощно, а некоторые его подчиненные остановились в местной гостинице.

Они стояли в гостиной, и Макдональд дотошно перечислял, какие работы в данное время проводятся в криминалистической лаборатории:

— Как улику разобрали и увезли «рейнджровер» подозреваемого, а заодно и его «ягуар» — над ними сейчас корпят эксперты в Лондоне. — Далее он устало пробежался по перечню изъятых на данный момент вещественных доказательств: — Восемь пил разных размеров, две из них электрические; девять хирургических ножей; восемь скальпелей; один операционный стол; наручники; ножные оковы; различные цепи; резиновые костюмы; шесть черных пакетов для трупов армейского образца; две бутыли с морфием; шесть больших контейнеров с кислотой; два кислотных раствора; гинекологическое оборудование; U-образная…

Анна села. Перечень был бесконечным. Макдональд монотонно перечислял названия наркотических веществ — от кокаина до героина через амфетамин и две сотни таблеток экстези. Даже пошутил насчет изрядного запаса «Виагры».

Ленгтон был следующим, кто не удержался и тоже сел, когда Макдональд сообщил, что получены положительные результаты только от половины взятых образцов крови, и продолжил зачитывать свой список:

— Белые халаты, маски, белые резиновые сапоги — аж три пары! На двух парах на заднике и подошве обнаружены следы крови.

Для его людей, сказал он, это было пренеприятнейшее задание. Сгустки крови забили систему водостока от подвала до главной канализационной трубы, поэтому ребятам пришлось шлепать прямо по фекалиям и кровяным сгусткам.

Льюис пристроился на подлокотнике того каминного кресла с «ушками», в котором Чарльз Виккенгем, бывало, сиживал с сигарой.

На одном из подлокотников дивана было пятно крови — сюда упал стороживший Виккенгема офицер Эд Харрис. Полицейского ударили тяжелым серебряным подсвечником. Край его основания оставил глубокую рану с правой стороны черепа, и парню пришлось накладывать восемь швов. Впрочем, горе-охранника уже выписали из больницы. Когда его допрашивали, что в точности произошло, он едва мог припомнить, как на него напали. Якобы Виккенгем попросил воды, а когда Харрис повернулся взять кувшин, его ударили и он потерял сознание. Харрис уверял, что отвернулся от Виккенгема буквально на несколько секунд. На сколько — было уже не важно: он невольно позволил убийце выйти и исчезнуть.

Макдональд между тем продолжал перечислять предметы гардероба, которые были увезены в лабораторию для анализа на соответствие волокон: ботинки, тапочки, свитеры, костюмы, одежда и обувь для верховой езды. Каждый предмет был тщательно осмотрен и зарегистрирован на тот случай, если будет использоваться как доказательство в суде.