Читать интересную книгу Плавающий остров (Научно-фантастическая повесть) - Сергей Жемайтис

Оранжевый цвет внес диссонанс в эффектный фейерверк на западе, краски смешались, потухли, только одна алая полоска у воды некоторое время продержалась во всей яркости расплавленного металла, но скоро погасла и она, и оранжевая звезда завладела небом, потушила далеко вокруг себя звезды, превратила ночь в оранжевые сумерки.

— У меня все в голове, все мысли оранжевые, — сказала Вера.

— Это ее оранжевая смерть, — грустно сказала Биата, опустив голову.

— Мне она нравится, — сказал Костя. — Хорошая большая звезда. Настоящая. Хочется ее подержать в руках. И даже пнуть ногой, как футбольный мяч. -

— Ты лучше скажи, где твой ужин?

— Ах, ужин! Неужели ты думаешь, что появление какой-то звездочки может помешать нашему ужину?

И все-таки никто не тронулся с места. Мы еще не привыкли к зловещему свету звезды. Она казалась совсем близко, как застывший в небе монгольфьер во время народных гуляний.

Мир стал оранжевым. Горизонт стерся. Мы стояли на оранжевом песке. Оранжевые тени от оранжево-черных стволов пересекли полоску суши и легли на воду бухты. У оранжевого барьерного рифа устало гудел оранжевый прибой.

— Действительно весь мир стал оранжевый, — сказала Биата. — Но потом, очень скоро, все изменится. Все будет как прежде.

— После ужина, — сказала Вера, — я буду разжигать костер. Ив, помогай мне. Ты умеешь разжигать костры. Мы поставим поленья шалашиком… Нет, ты только подавай дрова. Кокосовое волокно положим в домик…

Костя говорил Биате:

— Я просил дельфинов поймать тунца или в крайнем случае парочку рыб-попугаев. Вот увидишь, какое будет блюдо, если Ив вместо поваренной соли не захватил глауберову соль. Нет… Попробуй. Кажется, на этот раз он оказался на высоте.

— Настоящая, — подтвердила Биата.

Послышалось характерное дыхание дельфинов. Они быстро приближались к берегу. Костя бросился в воду и поплыл им навстречу. Скоро донесся его ликующий голос:

— Тунец! Поджигайте! Вера сказала:

— Надо было добыть огонь трением или еще как-нибудь по первобытному, да боюсь, мы не сможем сейчас. Придется зажигалкой. Дай, пожалуйста!

Огненная дорожка от костра, трепеща, бежала по оранжевой воде.

Тави и Протей подплыли к берегу, оживленно комментируя каждое наше движение. Их приводил в восторг и косматый, излучающий солнечное тепло огонь, и дым, евший глаза, и снопы искр, и потрескивание древесины. Почему-то никто из них не спросил о звезде. Было заметно даже необъяснимое равнодушие к редчайшему явлению.

Биата спросила, глядя на огненную дорожку:

— Вам никому не хочется пойти по этой дорожке?

— Ну конечно! — сказал Костя. Он у воды разделывал тунца. — Очень хочется. После ужина можно пробежаться.

— Нет, ты говоришь неправду. Я знаю, это невозможно.

— Нет ничего легче! Хочешь?

— Очень!

— У меня есть упряжь и лыжи. Тави и Протей с удовольствием покатают тебя.

— Нет, мне хочется встать и пойти просто и тихо, без всяких приспособлений, как по этому песку.

— Сложней. Но если поразмыслить…

Вера сказала:

— Костя, тебе уже раз влетело за неэтичное поведение в отношении приматов моря. Если Нильсен или Мефодьич узнают про твою упряжь…

— Откуда они узнают? — Он стал насвистывать, нанизывая куски оранжевого мяса на бамбуковые палочки. Я хотел помочь ему, да он сказал:

— Уходи, тут дело тонкое, и ты все испортишь, — затем воткнул заостренные концы палочек в песок возле костра, наклонив мясо над раскаленными углями.

Биата сказала:

— Мне кажется, что когда-то, очень давно, я сидела вот так же у огня.

— Генетическая память, — авторитетно заявил Костя. — Не так уж давно наши предки грелись у костра. Надо чаще вспоминать, заглядывать в потаенные уголки нашей памяти, и тогда многое вспомнится. Вот Ив видел, как я стрелял в китовых акул, потому что расшевелил у себя центры наследственной памяти. Попадал без промаха, стоя в пляшущей на волнах ракете, и только потому, что мои предки были охотниками.

Биата слушала его, думая о своем. Когда он замолчал, выжидательно поглядев на нее, она спросила:

— Тебе ничего не говорили о ней, — она кивнула на звезду, — Тави с Протеем? Как они относятся к событию?

— Как-то странно, будто они уже ее видели. Дельфины живут дольше нас на Земле. Они прекрасно знают звездное небо. Ориентируются по звездам. Я сейчас спрошу.

На Костин вопрос Тави ответил:

— Звезды, как все, родятся и умирают. Есть звезды живые, есть мертвые. Звезда цвета ядовитых водорослей — мертвая звезда.

Биата, сидевшая на песке, вскочила:

— Как верно! Поразительно верно! — говорила она восторженно. Нахмурила брови: — Костя, ну разве можно так шутить?

Костя молча прижал руки к груди.

— Нет, ты известный фальсификатор!

— Ив! — взмолился мой друг. Я поручился за правильность перевода. Биата умолкла и в раздумье стала подгребать угли поближе к вертелам.

Вера медленно поворачивала рыбу, как будто ежедневно занималась этим необычным делом.

— Мне нравится такая жизнь, — сказала она, — очень нравится. Надо попробовать. — Обжигая пальцы, она отломила кусочек шипящего мяса и отправила в рот.

Мы все следили за ней. Я заметил, как Костя повторяет все ее ужимки, да и я поймал себя на том, что облизываю пересохшие губы и ощущаю во рту вкус подгорелой рыбы.

Вера страдальчески сморщилась.

— Не посолили! — объявила она трагически. — Где соль?

Даже Биату захватила эта игра в древних людей. Она, заговорщически кивнув Вере, встала и скрылась за оранжевыми стволами пальм. Звезда поднялась над океаном.

Капли жира падали на угли и вспыхивали коптящими огоньками.

Вера сказала, пересыпая в горстях песок:

— Мне начинает мешать эта непрошеная звезда.

Я стал объяснять причину Вериной неприязни к Сверхновой и, кажется, говорил скучно, в то же время прислушиваясь к шуму прибоя, заглушавшему шаги Биаты.

Косте надоели мои сентенции.

— Подкинь лучше дров, — сказал он, — возле тебя их целая куча.

— Да, да, — сказала Вера, — все, что ты говоришь, логично, но не только поэтому у меня такая неприязнь к ней. Звезда должна давать радость.

Вернулась Биата.

— Вот! — К огню покатились орехи. — Вера еще днем говорила, что это необыкновенные орехи. — Сев к огню, Биата сказала: — Она будет светить недолго. И все-таки она удивительная…

— Что в ней удивительного? — спросил Костя. — Просто нахальное светило. Не следует обращать на него внимание. Будто, кроме него, нет звезд на небе! Тави хорошо сказал про него. Ты же сама согласилась с ним?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});