Читать интересную книгу Славяне и скандинавы - Елена Мельникова

Однако глубинные, объективные интересы как славянской, так и скандинавской стороны требовали развития именно этих взаимовыгодных отношений. Их восстановлению способствовала и быстро прогрессирующая стратификация протофеодальных обществ как у славян, так и у скандинавов. В Скандинавии об этом свидетельствуют первые, хотя и робкие успехи христианской миссии Ансгария, опиравшегося исключительно на раннефеодальную, дружинного-родскую среду как в Дании, так и в Швеции. В славянских землях Балтики в середине IX столетия прослеживается реорганизация сети городищ, упадок старых общинных укреплений и распространение небольших, хорошо укрепленных феодальных замков и ран-негородских поселений; в это время «Баварский географ» зафиксировал у лютичей более 100 таких крепостей. Сеть локальных центров, наряду с племенными столицами контролирующих речные магистрали, возникла и в восточнославянских землях, как на Волховско-Днепровском, так и на Волховско-Волжском пути; в систему водных сообщений в это время включаются Западная Двина и Ока, а на перекрестке меридиональных и широтных путей, связавших земли ли-вов, кривичей, словен, чуди, мери, обеспечивая устойчивые коммуникации со Средним Поднепровьем, а судя по великоморавским украшениям, и с дальними славянскими землями, возникло Гнездовское поселение.

Третий этап (860-880 гг.) - реализация созданного социально-экономического потенциала. Славянская, чудская и мерянская знать Верхней Руси нашла сбалансированный и перспективный выход из межмплеменной распри и международного кризиса, использовав надплеменные, по наблюдению В. Т. Пашуто, нейтральные в отношении племенного сепаратизма силы, прежде всего в общих интересах социальной верхушки северной конфедерации славянских и финских племен258. Но при этом призвание Рюрика из западной Балтики позволяло создать эффективный военно-политический противовес набегам шведских викингов и стабилизировать обстановку в масштабах всего Балтийского моря.

В середине 860-х гг. Верхняя Русь от Полоцка до Ростова выступает как прочное политическое образование, послужившее первоосновой для развития в дальнейшем крупнейших русских княжеств: Новгородской, Псковской, Полоцкой и Ростово-Суздальской земли. В течение нескольких лет устанавливается единая система денежного обращения в масштабах всей Балтики, основанная на арабском серебре, поступавшем из городов Верхней Руси. По существу, с этого времени можно считать вполне сложившимся Балтийский культурно-экономический регион.

На этом же этапе одновременно с деятельностью Рюрика (но независимо от нее) впервые документируется использование варяжских войск на русской службе. В 860-866 гг. дружины варягов (вероятнее всего, шведов, попавших в Поднепровье по Двинскому пути), участвуют в составе войск Аскольда в походе киевского кпязя на Византию, а затем-в набегах «русов» на мусульманские города Закаспия, что нашло отражение в материалах могильника Бирки259. Таким образом, на третьем этапе русско-скандинавских отношений уже сложился тот механизм участия варяжских войск в походах на Царьград, затем в Закаспий, с последующим возвращением по Волжскому пути (сопряженным, очевидно, и с торговыми операциями в Булгаре и других попутных центрах), который обеспечивал в дальнейшем, на протяжении 860-х, 910-х, 940-х, 960-х, 980-х, 1010-х, 1020-х, 1040-х гг. практически каждому из поколений «свейских» викингов воинскую службу и добычу «на Востоке, в Гардах» в составе многоплеменных ратей великих киевских князей, и затем, после решения военно-политических задач очередного похода на Византию, в свободном воинском промысле «русов» (избыточный контингент составляли в первую очередь варяжские наемники) - в Закаспии. Эти несколько больших походов киевских князей, по существу, составили основное военно-историческое содержание шведской «эпохи викингов», как походы в Англию-для датчан и норвежцев260. Наряду с торговыми операциями на Волховско-Волжском пути военное наемничество, а затем и участие в походах «русов» на мусульманские земли («Серкланд» скандинавских источников) становятся устойчивыми формами активности норманнов на Руси.

Четвертый этап русско-скандинавских связей (880-910-е гг.) занимает промежуток между двумя походами: в 882 г. Олег из Новгорода по Волховско-Днепровскому пути с полиэтничным верхнерусским войском, состоявшим из ополчений словен, кривичей, чуди, мери, веси и варяжского полка, продвигается через Смоленск на Любеч и Киев. Захват власти в Киеве северорусским князем знаменовал окончательное объединение Верхней Руси и Русской земли Среднего Поднепровья в единое Древнерусское государство. В конце этапа, в 907 г., еще большее войско, также с участием варягов, совершило поход на Константинополь; на протяжении нескольких лет после этого (до 913 г.) последовала серия нападений «русов» на закаспийские города, отразившаяся в материалах как древнерусских памятников, так и могильника Бирки261.

«Лета Ольговы» представляют собой важнейший этап стабилизации Киевского государства, ознаменованный не только первым договором с Византией. Олег освободил от хазарской зависимости северян и радимичей, подчинил древлян - давних противников полянского Киева, сумел предотвратить угрозу угорского вторжения. По всей территории Киевской Руси, от Ладоги до Поднепровья, прослеживаются градообразовательные изменения: каменная крепость в Ладоге, городская структура Пскова, укрепления Большого городища в Гнездове, сложение системы центров на речных путях Ростовской земли, укрепленный стан в Шестовицах под Черниговом - вот, видимо, далеко не полный перечень центров, в которых «Олег на-ча городы ставити»262. В ладожских и новгородских сопках, боярских курганах Гнездова и Киева, первых срубных гробницах можно видеть погребальные памятники представителей раннефеодальной знати, в состав которой, судя по ономастикону договоров 907 и 911 гг., нашли себе место и варяжские выходцы. Возрастает торговая активность «русов» на Волховско-Волжском пути. При этом политические и экономические процессы в русских землях развиваются параллельно и синхронно с аналогичными явлениями в других странах Балтики: на рубеже X в. были сооружены первые укрепления в Бирке и Хедебю, формируется мощная фортификация славянских городов Поморья. И в славянских, и в скандинавских странах укрепляется централизованная королевская или великокняжеская власть. Олег Вещий, правитель самого крупного в Европе того времени государства, был современником первых единовластных конунгов в Скандинавских странах - Горма Старого в Дании, Харальда Прекрасноволосого в Норвегии, Эйрика Энундсона в Швеции; укреплению позиций этих конунгов в своих странах, помимо возраставшей мощи раннефеодального класса (во многом зависевшей от активного развития торговых связей с Русью), способствовали тяжелые поражения, которые дружины викингов в 890-891 гг. потерпели во Франции и Германии; спад норманнской экспансии на Западе и начало формирования государственных территорий северных королевств непосредственно взаимосвязаны263. Древняя Русь к этому времени по уровню государственной консолидации опережала всех своих балтийских партнеров.

Пятый этап (920-965 гг.). На этом этапе создается стабильное сотрудничество раннефеодальных и раннегородских общественных сил формирующихся государств Балтийского бассейна. В политической жизни Киевской Руси все более значительную роль играет феодализирующаяся боярская знать; торговля «русов» по преимуществу становится «сбытом полюдья», и булгаро-хазаро-мусульманские отношения, особенно в связи с упадком восточного чекана и снижением качества серебра, к концу этапа становятся малоперспективными, особенно ввиду развивающихся отношений с Византией. Киевская княжеская власть, опираясь на боярство и дружину, создает сеть погостов; распространяется боярское и, по-видимому, дружинное землевладение; нарастает концентрация кладов в таких центрах, как Киев, Гнездово. В древнерусской дружинной среде этого времени отчетливо прослеживается ассимиляция варягов.

Укрепление феодальной государственности на Руси, в Скандинавии и других странах Балтики на этом этапе способствует наивысшему и, по существу, последнему расцвету Балтийского культурно-экономического региона. Его крупнейшим центром становится Новгород, приобретающий урбанистическую структуру; динамично развивается Псков; наивысшего развития достиг в это время «гпездовский Смоленск», равно как система торговых центров Ростовской земли, «Арса» арабских географов. Наиболее развитая из Скандинавских стран Дания под властью конунгов «еллингской династии» в середине X в. также переживает важные урбанистические преобразования. В это время были выстроены королевские «круглые крепости», в старых торговых городах основаны епископаты. В славянском Поморье наряду с раннегородски-ми приморскими торговыми местами развиваются города нового поколения-Гданьск, Колобжег, Щецин, Уседом, Любек.