Читать интересную книгу СТОЛЕТИЕ ВОЙНЫ.(Англо-американская нефтяная политика и Новый Мировой Порядок) - Уильям Энгдаль

К 2003 году Россия стала вторым крупнейшим производителем нефти после Саудовской Аравии, качая более чем 9 млн. баррелей ежедневно. В еще большей степени она была производителем природного газа, жизненно важного энергоресурса для западноевропейской промышленности, прежде всего для Германии, и обладала крупнейшими разведанными запасами газа в мире. Вторым был Иран.

В октябре 2003 года российские МВД и ФСБ арестовали богатейшего российского олигарха, председателя правления «ЮКОС Нефть» и банка «Менатеп», нефтяного миллиардера Михаила Ходорковского. Официально он был обвинен в мошенничестве и уклонении от уплаты налогов, и ему было отказано в освобождении под залог. Неофициально стало ясно, что этот шаг правительства Путина против Ходорковского стал первым на пути к борьбе с агрессивным окружением НАТО и попыткам под руководством интересов США захватить контроль над стратегическими российскими энергетическими активами.

На момент своего ареста Ходорковский использовал свои капиталы, чтобы «купить» большинство оппозиционных партий в Российской Думе до предстоящих президентских выборов 2004. Его цель, согласно источникам в российской прессе, заключалась в том, чтобы провести в Думе поправки в российский «Закон о недрах», который мешал ЮКОСу или другим частным компаниям получить прямой контроль над сырьевыми источниками на местах или над развивающимися частными трубопроводами, независимыми от российских государственных трубопроводов.

В июле 2003 он провел переговоры в Вашингтоне с «нефтяным стратегом» в администрации Буша вице-президентом Чейни. Среди обсужденных с Чейни вопросов был и план продать до 40 % «ЮКОСа» одному из американских нефтяных гигантов: «Эксон Мобил» или «Шеврон Тексако» (бывшая фирма Конди Райс). Чтобы обсудить окончательные детали сделки, Ходорковский затем пригласил бывшего президента Джорджа Буша-старшего, представлявшего влиятельную вашингтонскую фирму с частным акционерным капиталом «Карлайл груп». Буш-старший побывал в Москве за несколько недель до ареста Ходорковского. Если бы правительство Путина одобрило эту сделку, то это приобретение значительно сдвинуло бы контроль над российскими нефтяными и газовыми ресурсами в пользу США. Это последовало за шагами «Бритиш Петролеум», близкого союзника Тони Блэра, по приобретению серьезных активов в российских нефтяных ТНК.

Была еще одна причина, по которой путинское правительство вмешалось, чтобы блокировать захват американцами большей части ЮКОСа в 2003 году. Россияне были в числе почти единственных ученых во всем мире, за исключением небольшой горстки на Западе, которые знали, как найти практически неограниченные запасы нефти и газа. Такое преимущество России, восседающей на огромных залежах нефтяных и газовых ресурсов и в непосредственной близости от крупнейшего растущего потребителя нефти, Китая, очевидно, было не тем, что понравилось бы вашингтонским стратегам. Если бы США скупили это «ноу-хау», это бы значительно обесценило московские геополитические карты.

Российская наука о нефти имела кое-что, чего нет на Западе. Во времена Холодной войны Россия, тогда еще Советский Союз, была вынуждена замкнуться в себе, чтобы достичь энергетической самообеспеченности. В начале 1950-х Сталин приказал ученым советской Академии наук найти способ сделать СССР независимым от Запада в плане энергии, особенно, от нефтяных поставок.

В 1951 году профессор советской Академии Николай Кудрявцев впервые представил теорию, которая шла вразрез со всеми предыдущими. В отличие от западных геофизиков и нефтяных геологоразведчиков он утверждал, что нефть не является продуктом биологического происхождения и произошла не из останков динозавров. На самом деле она представляет собой «первичный материал из глубин, который транспортируется под высоким давлением с помощью «холодных» процессов извержения в земной коре».

В 1956 году профессор Владимир Борисович Порфирьев, геолог, академик АН УССР, лауреат Государственной премии УССР, заявил в Москве на конференции по вопросам нефтяной геологии, что «подавляющее преобладание геологических данных приводит к выводу, что сырая нефть и природный сопутствующий газ не имеют внутренней связи с биологическим веществом, родившимся вблизи поверхности Земли. Они являются первичными материалами из глубин, которые выталкиваются под высоким давлением». Именно этот радикально отличавшийся русский и украинский научный подход к разведке нефти позволил СССР разведать огромные газовые и нефтяные поля в регионах, ранее считавшихся бесперспективными в этом отношении, согласно западным геологоразведочным теориям. Новая нефтяная теория была применена сразу после распада СССР в начале 90-х годов при бурении геологоразведочных скважин в поисках нефти и газа в регионе, который более сорока пяти лет считался геологическим пустырем — в Днепро-Донецком бассейне между Россией и Украиной. Следуя абиотической или неископаемой теории глубинного происхождения нефти, российские и украинские нефтяные геофизики и химики приступили к подробному анализу тектонической истории и геологической структуры кристаллического фундамента Днепро-Донецкого бассейна. После тектонического и глубинного структурного анализа области они провели геофизические и геохимические исследования. В общей сложности была пробурена шестьдесят одна скважина, из которых тридцать семь оказались коммерчески продуктивны — очень впечатляющий геологоразведочный успех, почти шестьдесят процентов. Размер обнаруженного месторождения сравним с месторождением на Северном Склоне на Аляске. И напротив, бурение скважин в США приносило удачу лишь в одном случае из десяти. Девять из десяти скважин, как правило, были «сухими».

Этот опыт поисков нефти и газа российской геофизики был в течение Холодной войны плотно укрыт обычной советской завесой государственной тайны и остался в значительной степени неизвестным западным геофизикам, которых продолжали обучать теории ископаемого происхождения и, следовательно, серьезным физическим ограничениям количества нефти. Уже после иракской войны 2003 года до некоторых стратегов в Пентагоне и около него стало медленно доходить, что российские геофизики могут кое-что, что имеет глубокое стратегическое значение.

Если Россия имеет научные ноу-хау, которых нет у западной геологии, то Россия держит в руках стратегический козырь потрясающего геополитического значения. Не удивительно, что Вашингтон пойдет на возведение «стальной стены» — сети военных баз и щита ПРО вокруг России, лишь бы отрезать ее трубопроводы и порты от Западной Европы, Китая и остальной Евразии. Возрождается страшнейший кошмар Халфорда Макиндера — сотрудничество и сближение взаимных интересов крупных государств Евразии, рожденные необходимостью и потребностью в нефти для стимулирования экономического развития. По иронии судьбы именно вопиющее американское разграбление огромного нефтяного богатства Ирака и, возможно, Ирана, стало катализатором более тесного сотрудничества между евразийскими традиционными врагами — Китаем и Россией, а так же растущего понимания в Западной Европе, что ее возможности тоже ограничены.

Нефть и базы — устраняя препятствия

Пока Буш готовился к обеспечению своей победы на повторных выборах, стала видна определенная схема в военной и энергетической политике США. Вывод был очевиден. Внешняя и военная политика США теперь определялась одной целью — контролем над каждым крупным существующим или просто потенциальным месторождением нефти и над путями ее транзита во всем мире. Такой контроль был бы беспрецедентным. Единственная супердержава Соединенные Штаты имела бы власть решать: кто получает энергоносители, какое количество и по какой цене. Такая власть предоставила бы невообразимые возможности накануне кризиса нехватки нефти, который мог бы привести к катастрофическим последствиям для мировой экономики и социальной стабильности. Все выглядело так, что Вашингтон ввязался в войну того типа, который один из критиков называл ресурсными войнами.

Перед лицом неожиданной и неизбежной глобальной нехватки энергоносителей в таких регионах, как Китай и Индия, США как единственная в мире военная супердержава имела бы возможность диктовать свои условия экономического развития всему миру. Она обладала бы беспрецедентной властью позволять или запрещать доступ к самому экономически важному виду сырья — нефти. Чтобы суметь взять под контроль надвигающийся ресурсный кризис, Вашингтон должен был начать действовать задолго до того, как мир осознал, каковы ставки в этой игре. Дезинформация и обман должны были сыграть ключевую роль. В политике администрации Буша их хватало с избытком.

На Парижской конференции, посвященной пику нефтедобычи, в мае 2003 года выступил автор работ по ресурсным войнам Майкл Клэр. Он процитировал мало замеченное высказывание министра энергетики Буша Спенсера Абрахама на проходившем в марте 2001 года Национальном саммите по энергетике. Министр предупреждал: «В течение следующих двух десятилетий Америку ждет кризис нехватки энергоносителей. Неспособность ответить на этот вызов будет угрожать экономическому благополучию нашей страны, ослабит государственную безопасность и в буквальном смысле изменит наш образ жизни».