Артуру Киту: «Вчера мы получили от Элиота Смита телеграмму: он в добром здравии возвратился домой после своего весьма напряженного вояжа. Как это ему свойственно, он воистину не щадил себя, работая на благо ведомства по геологическим изысканиям и кайнозойской лаборатории, и после организованной им в Америке рекламы синантропа на следующий год мне будет относительно легко говорить с руководством о дополнительном финансировании».
Для пропагандистов теории эволюции пекинский человек возник очень вовремя: всего несколькими годами ранее состоялся один из самых шумных в мировой истории процессов. Тогда суд штата Теннесси признал некоего Джона Скопса (John Т. Scopes), преподававшего эволюционное учение, виновным в нарушении закона штата. Ученые жаждали реванша и горячо приветствовали любое новое подтверждение теории эволюции человека.
Затем случился казус с доисторическим обезьяночеловеком под названием Hesperopithecus, якобы воссозданным учеными на основании одного-единственного зуба, похожего на человеческий и обнаруженного в штате Небраска. К стыду деятелей науки, которые представили человечеству его предка, выяснилось, что зуб принадлежал ископаемому кабану.
Тем временем явно затянувшиеся споры и сомнения относительно Pithecanthropus erectus Дюбуа также требовали разрешения. Так что столь важное открытие явилось настоящим подарком сторонникам эволюционного учения, оказавшимся перед лицом серьезной внешней угрозы и раздираемым внутренними противоречиями.
Огонь и орудия труда в Чжоукоудяне
В 1931 году впервые появились сообщения о широком применении в Чжоукоудяне огня и хорошо обработанных орудий труда из камня и кости. Необычным было то, что раскопки в Чжоукоудяне систематически проводились весьма компетентными исследователями еще с 1927 года, однако сообщений об огне или орудиях труда от них не поступало. Так, Блэк в 1929 году писал: «При исследовании многих тысяч кубометров отложений из этого источника не было обнаружено каких-либо признаков существования творений рук человеческих или применения огня». Прошло всего два года, и вот уже другие изыскатели, в том числе некий Анри Брейль (Henri Breuil), оповещают об обнаруженных в тех же самых местах толстых слоях пепла и сотнях каменных орудий труда.
Судя по всему, новые находки 1931 года в Чжоукоудяне привели в замешательство Блэка и его коллег, поставив их перед необходимостью предъявить какое-то объяснение тому, каким образом от их внимания ускользнуло столь важное свидетельство. Было заявлено, что они и ранее отмечали признаки применения огня и наличия орудий труда, но из-за отсутствия уверенности о них не упоминали.
Объяснений того, почему Тейяр де Шарден, Блэк, Пэй и другие исследователи не сообщали о многочисленных находках орудий труда и следов огня в Чжоукоудяне, существует по меньшей мере два. По их собственным словам, они упустили эти свидетельства из виду или не сочли нужным сообщать о них, так как те были недостаточно достоверными. Второе объяснение сводится к тому, что все они были прекрасно осведомлены об орудиях и следах применения огня еще до сообщений Брейля и преднамеренно это скрыли.
Но зачем? Дело в том, что во время раскопок в Чжоукоудяне следы огня и наличие каменных инструментов считались безусловно достоверным доказательством присутствия в местах их обнаружения либо Homo sapiens, либо неандертальцев. Согласно Дюбуа и фон Кенигсвальду, на Яве, в местах предполагаемого обитания Pithecanthropus erectus, не было обнаружено ни каменных инструментов, ни следов огня. Экспедиция Селенки сообщала об остатках кострищ в Триниле, но широкой огласки эта информация не получила.
Итак, вполне возможно, что первые исследователи Чжоукоудяня намеренно не стали сообщать об обнаружении каменных инструментов и следов огня. Скептики могли приписать их употребление каким-то современникам синантропа, стоявшим на более высокой ступени физического и культурного развития, а это могло лишить его статуса неизвестного ранее и важного звена в цепочке предков современного человека.
Как мы увидим далее, именно это и произошло, когда информация об орудиях труда и применении огня стала достоянием широкой общественности. Вот что, например, заявил в 1932 году Брейль об этих находках и их связи с синантропом: «Несколько известных ученых, независимо друг от друга, высказали мне мысль о том, что существо, физически столь отличающееся от человека… просто неспособно сотворить описанное мною выше. А раз так, то костные останки синантропа могут оказаться лишь охотничьими трофеями, еще одним свидетельством — наряду с орудиями труда и огнем — пребывания в этих местах собственно Человека, останки которого пока не найдены». Однако сам Брейль полагал, что изготавливал орудия труда и разжигал огонь в Чжоукоудяне именно синантроп, и никто иной.
И современные исследователи склоняются к позиции Брейля, обыкновенно изображая синантропа искусным охотником, добывавшим пропитание при помощи оружия из камня и готовившим себе пищу на огне в пещерах Чжоукоудяня.
Особой точки зрения на синантропа придерживаются Льюис Бинфорд (Lewis R. Binford) и Чан Кунь Хо (Chuan Кип Но), антропологи из Университета штата Нью-Мексико. Вот что они, например, заявляют по поводу слоев пепла: «Нам кажется, что по крайней мере некоторые из этих пещерных отложений являются гигантскими скоплениями разложившегося в условиях сухого климата помета морских птиц и других животных (гуано). Иногда такие грандиозные органические отложения могли самопроизвольно возгораться… Гипотеза о человеческом происхождении огня представляется нам необоснованной, как и утверждения о том, что обгоревшие кости и другие предметы свидетельствуют о применении человеком огня для приготовления себе пищи».
Хотя теория Бинфорда и Хо о разложившемся птичьем помете единодушной поддержки не получила, их выводы о недостоверности образа пекинского человека, сложившегося на основании обнаруженных костей, пепла и останков человекоподобных существ, заслуживают самого пристального внимания.
По мнению Бинфорда и Хо, пекинский человек, скорее всего, питался падалью и (предположительно, но не обязательно) использовал примитивные каменные орудия, с их помощью отделяя от костей мясо животных, убитых и оставленных хищниками в огромной пещере, где самовозгорались и подолгу горели скопления органических веществ. Возможно, что и сам пекинский человек становился жертвой населявших пещеру хищников, поскольку маловероятно, что он, даже питаясь падалью, полез бы в такую пещеру по доброй воле.
Следы людоедства
Пятнадцатого марта 1934 года Дэвидсон Блэк был обнаружен мертвым за своим рабочим столом: смерть наступила в результате сердечного приступа. В его руке был зажат реконструированный череп синантропа. Франц Вайденрайх, возглавивший исследовательскую лабораторию эры кайнозоя вскоре после кончины Блэка, составил несколько подробных отчетов об ископаемых останках пекинского человека, которые, и в особенности черепа, свидетельствовали, по его утверждению, о том, что в целом ряде случаев синантропы становились жертвами каннибализма.
Человекоподобные кости, обнаруженные в пещере Чжоукоудяня, были по большей части черепными осколками. Вайденрайх обратил, в частности, внимание на то, что даже у почти полностью сохранившихся черепов отсутствовали доли серединной части основания, отметив, что в современной Меланезии «такие повреждения черепа имеют