Чуть лучше оказались другие шаги лидера коммунистов. «21 июня Зюганов обратился с открытым письмом к Борису Ельцину, в котором предложил встретиться на канале ОРТ в прямом эфире для публичных дебатов по образцу западных демократических систем. Но, как и следовало ожидать, Президент отказался, заявив, что ему с Зюгановым говорить не о чем…».[1020]
Попробовал бы какой-нибудь кандидат в американские президенты отказать от публично предложенных дебатов! Шансов выиграть у него было бы не много. Но, это только дурачки, думают, что нам нужно перенимать все у американцев. На самом деле, мы другие. И то, что позволено у нас, там бы никогда не прошло.
Оппозиционная пресса отметила: «…Сварливый отказ Ельцина от теледебатов с Зюгановым даже помимо воли кремлёвских пропагандистов выглядит как официальное признание глубокого нездоровья кандидата в президенты Ельцина, его стойкой неспособности соблюдать и выполнять элементарные демократические процедуры. Как видно, ему больше показаны процедуры медицинские».[1021]
Кстати сказать, наверняка, продумывая предложение на теледебаты, его инициаторы понимали, что отказ возможен, а, может быть, даже и желателен. В любом случае это был почти стопроцентный беспроигрышный ход. Правда, по американским стандартам. По нашим отечественным — он принёс гораздо меньше проку.
14.13.3. Уязвимым моментом Ельцина перед вторым туром было его здоровье. Видимо, и разрыв с Коржаковым дался Ельцину не легко. Были, разумеется, и другие причины резкого ухудшения президентского здоровья. Избирательная нервотрёпка, в сочетании с публичным вытанцовыванием на сцене явно не шли на пользу здоровья. Хотя сам «танцор» и не хотел признавать это.[1022] Странным было бы, если бы признавал. Какой же политик любит признаваться в своих ошибках!
Но танцы мелочь, сама верховная власть не такая и сласть. «Власть в России в эпоху смут — тяжелейший ежедневный стресс для любого взобравшегося наверх политика. Тем более для президента».[1023] Президентское сердце подкачало.[1024]
Позже Ельцин признает: «… Случись приступ на месяц раньше, результаты выборов, наверное, были бы иными. Удержать темп и напор предвыборной кампании просто не удалось бы. И Зюганов мог выиграть благодаря такому „подарку судьбы“. Наверное первый российский президент в этот прав. Но за его правотой выглядывает банальная истина: народ был введён в заблуждение. Это если мягко сказать. А, если сказать жёстко, то получается, что народ обманули.
«В общем, на мой взгляд, дело ясное: народ вправе и обязан знать полную правду о здоровье того человека, которого он предназначает в свои лидеры», — написал Егор Лигачев о времени брежневского застоя.[1025] Прав то он прав, но на самом деле, прав тот, у кого больше прав.
Управление страной — сложный и тяжёлый труд,[1026] разумеется, если хотеть принести пользу стране.
«Люди, которые затеяли эту кампанию, — говорил Станислав Говорухин, — прекрасно знали, что президент не в состоянии выполнять свои функции руководителя огромной страны, находящейся к тому же в кризисе. Он лежал под капельницей. Ни одна медицинская комиссия не разрешила бы в таком состоянии участвовать в выборах. Они должны были быть отложены».[1027]
Однако ельцинские проблемы со здоровьем необходимо было донести до среднего россиянина. Это, во-первых. Самым лучшим способом сотворить это быстро и достоверно было сделать телевыступление.[1028] Но «СМИ сделало все возможное, чтобы избиратели не догадались, что голосуют за недееспособного и манипулируемого главу государства, у которого, оказывается, „всего лишь сел голос“…».[1029]
«Зюганова противоправно не пустили на телевидение, где он вместе с Говорухиным собирался в законное время, выделенное избиркомом для КПРФ, сообщить о новом тяжёлом инфаркте Ельцина и его неспособности выполнять президентские функции в ближайшее время. Кстати говоря, именно это обстоятельство дало Зюганову моральное право впоследствии напоминать прямо или косвенно об этом при очередных временных „отставках“ Президента по многочисленным болезням, операциям, простудам, в результате которых тот не работал в полную силу по много месяцев в году».[1030]
А, во-вторых, российский менталитет не похож на американский. Что тоже не стоит сбрасывать с внимания. Некоторые наши разлюбезные сограждане, все же поняв, что президент болен, решили бы его пожалеть и выбрать. Умом Россию не понять. Вот только можно ли в такую Россию верить?
Заметим, что в соответствии с законодательством сведения о состоянии здоровья высших должностных лиц Российской Федерации не могут быть государственной тайной.[1031]
Но это на бумаге. А вот как в жизни со слов самого президента: «На второй день после инфаркта, 28 июня, из обычной гостиной, куда теперь перенесли мою кровать, устроили что-то вроде рабочего кабинета. Оператор (наш, кремлёвский) долго мудрил, чтобы ничего липшего в кадре не было, особенно рояля, который по традиции всегда тут стоял, и, само собой, кровати. Медицинскую аппаратуру чем-то накрыли».[1032] Борис Николаевич пишет об этом совершенно спокойно, не особенно обращая внимание, на то, что признает обман своего народу, признает (как минимум) балансирование на грани закона. Дело прошлое, в мелких грехах можно и сознаться. Вот только можно ли назвать мелким грехом обман своего всего народа.
Ельцин и признает: «Конечно, я и мои помощники ходили по лезвию бритвы: позволительно ли было скрывать такую информацию от общества? Но я до сих пор уверен в том, что отдавать победу Зюганову или переносить выборы было бы во много раз большим, наихудшим злом».[1033] Оказывается закон все же можно нарушать, если это нужно. Ну, что тут скажешь? Жираф большой, ему видней.
Для объективности заметим, что необоснованно скрывать от своих сограждан состояние здоровья кандидатов в президенты — «прерогатива» не только нашей страны, но других, включая даже тех, которых относят к странам с развитой демократией.[1034]
14.13.4. Но вот выборы состоялись. Формально победил Ельцин. Однако, все здравомыслящие люди сомневались в реальности этой победы. И основания для сомнений были существенные. Назовём только некоторые из них:
— прежде всего, низкие стартовые возможности Ельцина. К началу избирательной кампании его популярность была крайне низка. Однако к концу он вышел лидером с заметным перевесом. В сказках бывает все, но ведь это сказки, а не народные симпатии. «Если к тому же учесть, что партия власти („Наш дом — Россия“) набрала на думских выборах в декабре 1995 года лишь 10% голосов и личный рейтинг президента ещё в феврале, по данным всех социологов, составлял около 6%, — то можно ли было честным способом поднять этот рейтинг за четыре месяца до объявленных 53%?».[1035];
— очевидное использование административного ресурса командой Ельцина. «…По данным Европейского института средств массовой информации (ЕИСМИ) Ельцину до голосования 16 июня 1996 г. было предоставлено 53% эфирного времени, выделенного на всех кандидатов. Зюганову выделили 18%, а оставшееся время получили остальные кандидаты».[1036]
— очевидное преимущество всех остальных конкурентов (включая основного) в плане состояния здоровья. Как это не пытались скрыть от широких масс, но получалось все равно только наполовину. Даже, если учитывать некоторую искаженность российского менталитета (пожалели себя на голову), то таким состраданием заражены все же далеко не все;
— явное вмешательство иностранных сил в ход избирательной компании. Об этом уже говорились в пункте 1 4.7.3. настоящей книги. Однако, на самом деле свидетельств гораздо больше. Например, Пол Хлебников писал: «Правительство США многократно восхваляло режим Ельцина, как „демократический“ и „реформаторский“, чем нанесло существенный вред либеральным принципам, по которым живут на Западе. Этот вопрос встал ребром в ходе предвыборной кампании 1996 года в России, когда администрация Клинтона оказалась перед выбором: поддерживать Ельцина или же коммунистического кандидата Геннадия Зюганова. У США не было оснований поддерживать ни того, ни другого. Когда тебе предлагают выбор из двух зол, но выбирать на самом деле не обязательно, правильнее всего воздержаться. Но администрация Клинтона отошла от официальной американской политики не вмешиваться в демократические выборы, протекающие в других странах, и оказала Ельцину солидную помощь, поддержав его кампанию и лозунгами, и средствами».[1037] Имеются и другие свидетельства.[1038]