звуки, шум воды совсем рядом… Инстра не ожидала, что ей и правда удастся хотя бы немного отдохнуть в таких условиях. Но стоило ей свернуться калачиком в углу пещеры и положить голову на довольно удобной формы камень, покрытый мягким мхом, она и сама не заметила, как мгновенно отключилась.
Когда же открыла глаза, почти сразу ощутила, что ее магические силы восстановились. Физические, в целом, тоже: чувствовала она себя довольно неплохо, особенно если учесть, сколько всего произошло за последние дни. Приподнявшись и усевшись поудобнее, приложила руку к животу. Кажется, никакого дискомфорта.
Сорнтран сидел неподалеку, расслабленно прислонившись спиной к стене, и листал какую-то книгу. Не читал, кажется, а просто смотрел на страницы и перелистывал, будто написана она была на неизвестном ему языке. Услышав, что Инстра зашевелилась, он резко выпрямился, посмотрел в ее сторону.
По его внешнему виду невозможно было понять, отдыхал он или так и сидел все это время. Если второе, наверняка это плохо отразится на его внимательности, концентрации и, конечно, эффективности в бою, если придется сражаться.
— Ты не отдыхал?
— Отдыхал, госпожа. Даже больше, чем обычно.
Поднявшись, Инстра подошла к роднику, выпила немного воды, помыла руки и лицо. Задумчиво расчесала волосы пальцами, собрала и закрепила их шпилькой. Взгляд упал на полы платья — рваные, мокрые, испачканные. О том, что платье из роскошного тонкого шелка когда-то было белое, а сапоги — серебристые, можно было лишь догадываться. А украшения — символ власти и высокого положения в обществе… она даже не знала, куда они подевались. Возможно, их забрали бандиты, пока она была без сознания.
Никогда в жизни она так не выглядела. И в прошлом наверняка предпочла бы умереть, чем показаться на глаза кому бы то ни было — даже рабам — в таком виде. Сейчас же ей было все равно. Главное — выжить, добраться до Дома в целости. И сохранить ребенка.
Сорнтран казался, пожалуй, чуть менее потрепанным и грязным, но броня его была довольно серьезно повреждена в нескольких местах. Оглядев его, Инстра подумала, что необходимо будет обзавестись хорошими мастерами, способными изготавливать доспехи, которые когтям тролля — и большинства других существ — не так легко будет разорвать.
— Как именно мы будем искать дорогу домой? У тебя есть соображения по этому поводу?
— Да, госпожа. Паук уже нашел дорогу, ведущую, как я понял, к рудникам Дома. Там уже знакомая местность.
— Сколько нам, по-твоему, потребуется времени, чтобы добраться до В’Аргешшара?
— По моим расчетам, если мы сможем идти достаточно быстро и не будем тратить много времени на отдых, примерно через сутки будем у рудников. Чтобы оттуда добраться до города и до Дома, потребуется, я думаю, еще около суток или чуть меньше.
Слушая его спокойный и уверенный голос, Инстра подумала, что если бы его сейчас здесь не было, наверняка ей пришлось бы месяцами бродить по этим пещерам. Хотя она не сомневалась в том, что вполне могла справиться с большинством монстров и, тем более, разумных, которые бы встретились на ее пути, дорогу домой, как ни трудно было это признать, она бы вряд ли нашла.
— Двое суток… Что же, не так уж плохо. Не могу дождаться, когда окажемся дома и сможем нормально отдохнуть в тишине и безопасности.
— Вы, госпожа, сможете.
Ей показалось, что в его голосе, обычно совершенно безэмоциональном, прозвучало что-то вроде ухмылки.
Он что, имеет в виду, что в Доме чувствует себя менее в безопасности, чем в этой забытой Богиней пещере?
Сначала эта мысль вызвала лишь усмешку. Но внезапно Инстра вспомнила, что все детство тоже боялась — взрослых жриц, других девочек и особенно своих сестер. Это было так давно, что она уже успела забыть об этом. Когда она достигла половой зрелости, Богиня одарила ее силой, которая позволяла быть на шаг впереди всех — и уже не бояться.
Сорнтран, в отличие от нее, не мог знать, что на уме у окружающих и кого действительно нужно опасаться, а кого — нет. Поэтому каждый в его восприятии был потенциальным недоброжелателем, а то и врагом, ждущим удобного случая, чтобы застать врасплох, ударить в спину. И, поскольку он делил комнату с другими воинами, у тех при желании были вполне реальные возможности сделать все это.
Его опасения были далеко не беспочвенны: хотя борьба за власть среди женщин обычно была более жесткой и жестокой, мужчины, пожалуй, даже чаще женщин убивали своих соратников, и мотивы были простые и предсказуемые — обиды, недопонимания, конфликты, зависть. Наверняка в Доме немало мужчин, которые бы охотно избавились от Сорнтрана — по этим или каким-нибудь другим причинам.
С одной стороны, слабаку, который не может за себя постоять и которого соратники могут легко убить, негоже быть отцом детей матроны Великого Дома. С другой стороны, лишиться из-за внутренних конфликтов лояльного, надежного бойца — явно не в ее интересах. Она, конечно, понимала, что помогал он ей сейчас отнюдь не из альтруистических побуждений, но это мало что меняло: фактом оставалось то, что он был ей полезен, она знала, что во многих вопросах сможет на него положиться, а потому потерять его она бы не хотела.
Надо будет подумать о том, как по возможности уберечь его…
Впрочем, если подумать, не только его хотелось бы уберечь. Многие считали междоусобицы в Великих Домах нормальной частью общественной жизни, но Инстра вдруг поняла, что для Дома подобное было крайне невыгодно: чтобы вырастить бойца и, тем более, жрицу, нужны годы — и немало ресурсов. Смерть члена Дома — будь то жрица или простой боец — от рук своих же — напрасная трата всех этих ресурсов и времени.
Но как добиться того, чтобы жрицы в ее Доме больше сотрудничали, чем строили козни друг против друга? И чтобы для бойцов даже мысль о том, чтобы убить соратника, — по крайней мере, если на то нет действительно веских причин, — была так же невозможна, как мысль об агрессии против жрицы своего Дома? Как сделать так, чтобы и те, и другие обратили свою злобу и агрессию против чужаков и врагов?
Ответов на эти вопросы у Инстры пока не было. Но она надеялась, что сможет что-нибудь придумать прежде, чем к ним