— Пока, мне кажется, дольше держится истец, — растягивая слова, произнес Руфиний. — Во всяком случае, вы, скотты, не похожи на двуногих волков, какими вас представляют римляне.
— Как хорошо снова оказаться дома, — ликовал Томмалтах. — Не думай, что я не хочу снова побывать в Исе, посмотреть на его чудеса и покутить с тобой.
Руфиний вздохнул. Этот народ привык несдержанно выражать свои чувства. Этот юнец и не подозревает, что его слова значат для слушателя. Томмалтах был красив: среднего роста, широкоплеч, но гибок, с курносым носом, голубыми глазами и нежной, как у девушки, кожей, с едва наметившейся бородкой и густыми черными волосами.
Сомнений в его праведности не было никаких. Виндилис дала ему мудрый совет. Не столько из-за гостеприимства, сколько для безопасности Руфиний время от времени приводил в башню какую-нибудь молоденькую проститутку. Он расценил, что для этой цели больше подойдет женщина, а Томмалтаху предоставил остальные развлечения.
Скотт съехал с дороги, грязной, но неплохо вымощенной, и направился к дольмену. В Эриу, как и в Арморике, был силен культ предков.
— Христиане вырезали на нем крест, — объяснил он. — С тех пор его жители стали злобными и недоброжелательными.
За последнее время религия в Муму значительно преуспела.
На рассвете Руфиний осмотрел местность и посовещался с Томмалтахом и хозяином постоялого двора. Он не хотел приехать в Кастеллум насквозь промокшим. По общему мнению, дождь пойдет еще не скоро. Руфиний приказал своим людям облачиться в боевые доспехи: остроконечные шлемы, кирасы с выступающими наплечниками, ножные латы поверх кожаных штанов, подбитые гвоздями сапоги, листообразные мечи, длинные овальные щиты. Сам он облачился в шелковую рубаху со свободными рукавами, короткий кожаный камзол, льняные штаны, невысокие позолоченные сапоги, надел пояс и перевязь с сердоликом, на плечи набросил красный плащ, подбитый мехом горностая, и закрепил его камеей. Когда имеешь дело с кельтами, внешний вид — это все. К тому же Руфиний любил хорошо одеваться.
Отряд быстро поскакал вперед под грозовыми облаками, сквозь которые пробивались солнечные лучи. Воздух был холодный и сырой. Вскоре местность стала лесистой, между деревьями раскинулись луга. Судя по пням, не так давно здесь был лес.
— Король приказал их выкорчевать, — сказал Томмалтах. — Приедут поселенцы, и они сделают эту землю богатой и могущественной. — Он указал рукой: — Смотри, мой друг. На горизонте — камень!
Приблизившись к нему, путешественники увидели известковую массу, похожую на остров среди зеленого моря, высотой более трехсот футов. У его подножия стояли дома, другие были разбросаны по всей равнине. Многие из них были больше и лучше, чем те, которые Руфиний видел до этого. На возвышении стояла мрачная крепость. Она была построена в римском стиле, четырех-угольная, с башенками и сделана из непривычного для Эриу известкового камня.
Тем более это должно произвести впечатление на короля.
— Эгей! — закричал Руфиний. — Вперед, марш!
Лошади рванули вперед.
Из домов высыпали воины. Они были одеты, как все скотты. Томмалтах припустил коня и поскакал вперед, чтобы их поприветствовать. Они радостно кричали и выстроились в импровизированный почетный караул.
…Внутри замка чувствовалось влияние варваров. Зал для торжеств был длинный и высокий. Дым, клубившийся над котлами, под которыми горел огонь, стремился не к маленьким верхним окошкам, а выходил через соломенную крышу. Вдоль стен стояли скамейки. Над ними висели расписные щиты, из множества ниш щерились черепа. Стены украшали прекрасные гобелены с замысловатым рисунком, на столах стояла причудливой формы деревянная, медная, серебряная, золотая посуда. Чем больше Руфиний смотрел на это крикливое великолепие, тем больше находил в нем утонченности.
Конуалл Коркк, высокий мужчина с огненно-рыжими волосами, принял жителей Иса скорее почтительно, чем радостно. Гости поднесли подарки, самые лучше, какие мог предложить Ис, и были вознаграждены запутанными стансами королевского поэта. Разумеется, при отъезде их одарили подарками еще более ценными, чем те, которые они подарили королю. Они были его гостями более месяца, и им ни в чем не было отказа.
За это время Конуалл и его советники бессчетное количество раз вели с ними беседы.
— Я посланник моего господина, короля Иса, — в первую очередь сказал Руфиний. — Он прослышал о вашем возрастающем могуществе и надеется на дружеские отношения, которые выгодны обоим.
— Он далеко, — ответил Конуалл. — Право, я не собираюсь воевать ни с ним, ни с римлянами, как Ниалл из Темира. Но что может связать наши земли?
— Торговля.
— Ты приехал слишком рано. До Лугназада ярмарки не будет.
— Знаю. С вашего позволения, мы можем сесть на грузовой корабль и посмотреть, чем могут поразить местные торговцы. Но я приехал не только за этим, я говорю от имени короля Граллона. Он мудро смотрит в будущее и надеется на то, что исанские торговцы смогут участвовать в ваших ярмарках. Он также верит, что многие ваши торговцы пожелают посетить нашу страну. Нам есть что предложить друг другу. В Исе богатый урожай морских даров; янтарь с северного побережья; римские товары, которые переправляются с юга; ткани и изделия наших ремесленников. Плодородная Эриу изобилует дарами земли, у вас есть жемчуг и золото, которое истощается в империи. Разумеется, если торговля наладится, будут и другие товары.
— Хм. А что может ей помешать?
— Войны, пираты, жадность владык, невежественность и недоверие. Вы, как я слышал, много лет прожили в Британии и посему поймете, король. Подумайте о союзе с королем Граллоном. Представьте плывущие туда и обратно корабли, образованных людей, которые заключают соглашения и планируют совместные торговые походы. С помощью Иса ваши люди смогут строить такие же прочные корабли, как у нас, торговля продвинется гораздо дальше, вы сможете охранять свои моря.
— Ты говоришь, как римлянин. Я соглашусь с тобой, но немногие в Муму смогут сделать то же самое. Позволь мне подумать. Поговорим в один из последующих дней. Но я уже знаю, что известие, которое ты передашь своему королю, будет благоприятным. Возможно, ты снова сюда приедешь, Руфиний.
III
Апулей Верон и его жена Ровинда с восхищением разглядывали подарки, которые принес им Грациллоний. Ей он подарил плащ, сделанный из лучшей во всем Исе шерсти, теплый, но легкий, мягкий, как пух семян чертополоха, темно-синий, расшитый серебряными дельфинами и крачками.
Ему он принес поэмы Авсония, написанные на пергаменте каллиграфическим почерком, из коллекции Бодилис, а также рукописную книгу в кожаном переплете, украшенном позолотой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});