пожала плечами.
– Мне нужно кое-что обдумать. Поэтому эти штуки мне сейчас просто необходимы.
– Что тебе нужно обдумать?
Тень скользнула по лицу Изобель.
– Прошлой ночью я кое-что узнала.
– И что же?
Она покачала головой.
– Я не могу говорить об этом. Пока нет. – Отсутствующим взглядом Иззи смотрела в окно, на небо. – В данный момент Эм на пути к тому, чтобы разобраться со всем этим. И я не хочу быть там, поскольку знаю, что это будет жестоко.
Я нахмурилась.
– Я начинаю беспокоиться.
Она испустила тяжелый вздох.
– Я тоже. Но не хочу об этом думать, так что давай… – Иззи отвернулась от окна и заставила себя улыбнуться. – Отвлеки меня, Иверсен.
– Хорошо. – Нахмурившись, я оглядела себя. – Какова вероятность того, что мне разрешат присоединиться к следующему семинару с босыми ногами и в этой толстовке с капюшоном?
– Такая же высокая, как смирение Тираэля. – Иззи облизала пальцы и сунула коробочку обратно в карман. – Ноль, запятая, ноль.
– Да, так я и думала.
– Но ты все равно не смогла бы прийти на семинар.
Я отвернулась от окна и посмотрела на нее.
– Почему?
– Потому что в замке Бернеттов проходит новое собрание. На этот раз из-за тебя. Нам нужно идти.
– Из-за меня?
– Ну да… – Изобель сняла заколку с волос, подошла ко мне и заправила упрямую прядь мне за ухо. – По поводу твоей метки. И возвращения. Верховные уже в курсе. Мы и еще несколько человек из дворца, которые, как мы знаем, не всегда всецело лояльны к Верховным, хотим оценить, что сможем сделать, чтобы они не пытали тебя.
– Какие чудесные перспективы.
– Можно подумать, Тираэль позволит этим старым пердунам добраться до тебя.
Я подняла бровь.
– Он изгнал меня в Круачейн, Иззи.
– Верно. И поэтому я думаю, что это законно, если я спрошу: почему ты спала с ним?! – Иззи дико жестикулировала в воздухе. – Я имею в виду, ты что, не в своем уме? Этот парень пожертвовал своей сестрой и передал тебя боссу Темных, а ты прыгаешь с ним в койку?
– Знаю. – Я измученно потерла виски. – Вы, ребята, не можете этого понять. Я сама не могу этого понять. Я была в ярости, а потом он был там, все во мне сдалось, и… да.
– Я говорила тебе с самого начала.
– Что?
– Держись от него подальше. Он тебе не подходит. Ты помнишь?
– Да.
Иззи хмыкнула.
– Что ж, тогда надеюсь, что он не разорвет твою душу на тысячу маленьких кусочков.
– Да, – пробормотала я. – Я тоже на это надеюсь.
На этом мы оставили все как есть и направились в замок Бернеттов. В наряде с капюшоном и без обуви я, наверное, производила жалкое впечатление, поскольку время от времени некоторые прохожие сочувственно прищелкивали языком. Один из членов экипажа парома собирался сунуть мне фунтовую монету, но я, улыбаясь, отказалась.
Иззи больше танцевала, чем шла.
– Как думаешь, люди думают, что я – социальный работник?
– Вероятно.
– Это заставляет меня чувствовать себя хорошо.
– Я вижу.
– Нам стоит делать это чаще. Это повышает мою самооценку.
– А мою не очень.
– Люди смотрят на меня так, как будто я действительно что-то меняю, ведь я, бедняжка, вожу тебя по городу.
– Должна ли я время от времени хныкать и протягивать к тебе руку, когда мимо проходят другие?
– О, это было бы здорово. Тогда я скажу что-то вроде: «Не волнуйся, я позабочусь о тебе», и все посчитают меня святой.
– Если бы они знали, что ты убиваешь жутких существ по ночам, был бы тот же результат.
– Я предупреждаю тебя, Хелена Иверсен. Не лишай меня единственного хорошего момента с тех пор, как Эмилль бросил меня.
Мы сошли с дороги и пошли по тропе, ведущей в Хайлендс.
– Он бросил тебя? Когда?
– Не напрямую. В Мэйшоу мы поцеловались. После этого он бросил меня. Потом мы обжимались, снова отшил. А затем поцеловал опять после того, как я узнала, что он продал чувства ко мне какому-то Джимини.
– Что?
– Сказочное существо. – Она пожала плечами. – И теперь я снова понятия не имею, кто мы друг другу. Жду следующего отказа.
– Возможно, тебе придется смириться с тем, что он больше не изменится.
– Твоя честность ужасна.
– Прости.
– Хорошо. Я правда верю, что теперь все будет по-другому.
– Тогда я надеюсь, что ты права.
Иззи вздохнула, и я знала, что она не хотела продолжать говорить об этом, потому что ее надежда по-прежнему сопровождалась уязвимостью и неуверенностью. Но в тот момент мы уже успели добраться до поместья Бернеттов.
Салон был переполнен азлатами. Здесь были не только те, кого я знала по Тихому Ручью, но и незнакомые лица. Я узнала Синклеров по светлым волосам и льняной одежде, нескольких служащих дворца по их униформе, иностранных азлатов по темным волосам и более резкими чертам лица, некоторых по бородам с южным оттенком.
– Хелена! – Натаниэль бросился ко мне, как только мы открыли дверь. – Все в порядке? – Он обеспокоенно осмотрел меня сверху донизу. Круги под его водянистыми глазами к настоящему времени стали настолько черными, что я вздрогнула, когда увидела их так близко. – Ты выглядишь чертовски измученной. Где ты была прошлой ночью?
– У… э-э… Иззи.
Я бросила на нее быстрый взгляд. Она едва заметно кивнула, а затем отвернулась.
– Я волновался, – сказал Натаниэль под громкие голоса присутствующих, которые все дико кричали друг на друга. – Ты должна быть осторожна, Хелена. За тобой охотятся не только темные, но и…
– Верховные, – опередила я его. – Я знаю.
Дедушка поджал губы.
– Я просто хочу защитить тебя. Я обещал это твоей матери.
– Знаю, – повторила я с легкой улыбкой на губах и нежно сжала его руку. – Но я больше не та Хелена, которую ты знал, дедушка. – Его губы дрогнули от этой фразы. – Теперь я сильнее. Теперь я… больше похожа на маму.
Он улыбнулся. Его глаза предательски заблестели.
– Ты и так… – прошептал он, – очень похожа на свою маму, Хелена.
По моим рукам поползли мурашки, но я не успела ничего ответить, потому что в эту секунду Далзил Бернетт хлопнул в ладоши.
– Тишина! – Внезапно все стихли. Пепельно-седой азлат опустил руки. – Нам нужно посоветоваться, как мы будем действовать в случае неизбежного сражения. Вы просили проголосовать. Кто из вас готов присоединиться к защите Хелены от Верховных?
Несколько человек подняли руки, другие нерешительно последовали их примеру. Их было не так много. Сам Далзил не был в их числе, хотя именно он выступил с речью. Большинство иностранных азлатов тоже мрачно поджали губы. Я с трудом выдохнула.
– Она вызывает подозрение! – закричал