Читать интересную книгу Муж-озеро (СИ) - Андрианова Ирина Александровна "iandri"

Силы у больного приходили и уходили, как морской прилив. Сейчас он был на пике; но Танюша уже знала, что через несколько минут начнется спад.

- Сделай одолжение, посимулируй. А еще лучше – доешь булку. Ты только кусочек отъел. Если ты симулянт, у тебя должен быть хороший аппетит. – Танюша легла рядом с ним на подушку, обняв мокрую курчавую голову.

- Аппетит отличный! Давай сюда свою булку. Ой, какой огромный кусок… Мне столько не съесть. А закурить можно?

- Ты с ума сошел?! Ты еле дышишь. Хочешь, чтобы еще хуже стало?

- Наоборот. У нас, у наркозависимых, поступление в кровь заветного вещества дает огромный прилив энергии. Вот увидишь, как сразу есть захочется.

- Обойдешься.

- Танюшечка!.. – Он сделал умоляющую гримаску. - Никотиновое голодание в моем состоянии, напротив, подрывает и без того слабые силы. Неужели тебе меня не жаль?

Танюша сдалась, дала ему сигарету и поднесла зажигалку; но сделав пару затяжек, Ион сморщился, как от боли, и сунул сигарету в пепельницу.

- Знаешь, я лучше посплю…

Начался спад. Ион закрыл глаза и отвернул лицо к стене. Он дышал так тихо, что если бы грудь не вздымалась под простыней, то могло показаться, что он не дышит совсем. Танюша мочила в горячей воде одно полотенце за другим, отжимала и, осторожно прикладывая к его телу, впитывала воду. Участок кожи ненадолго становился почти сухим; но уже через несколько минут из пор выступали блестящие капельки. Они росли, разбухали, сливались друг с другом, и вот уже новые ручьи пота стекали вниз в ложбинку над ключицей, и простыня темнела в тех местах, где соприкасалась с телом. К вечеру он снова очнулся, и снова пытался говорить и улыбаться. Он даже вспомнил про их планы поездки в Молдавию. Но вскоре силы опять оставили его, и он несколько часов неподвижно лежал, истекая влагой из пор. Танюша все это время лежала рядом, машинально водя по его коже мокрым полотенцем. Она забыла, что его надо сменить. Она тоже была мокрая – и от мужниного тела, и от собственных слез. Пришла она в себя оттого, что услышала, как Ион что-то говорит. Сперва она обрадовалась, а потом увидела, что его глаза закрыты. Он бредил. Тогда она вскочила и бросилась к телефону. «Господи, Господи, почему же я раньше этого не сделала, Господи!» - застучало в ее голове. Она набрала «03» и долго ждала, пока робот проговорит все свои никому не нужные и страшно долгие фразы. Наконец, отозвался живой женский голос – унылый и сонный. Танюша сбивчиво, боясь рассердить тетю доктора, принялась объяснять состояние больного.

- Умоляю, приезжайте скорее! Он…

- Температура? – сухо перебили в трубке.

- Э-э, понимаете, он очень слабый… Он бредит, он не может пошевелиться…

- Температура? – с настойчивостью, привыкшей к сотням на дню подобных излияний, повторил голос.

- Из него уже два ведра пота вылилось! – вскрикнула Танюша, не выдержав.

- Девушка, вы меня слышите? – холодно отчеканила трубка. – Я спрашиваю, какая у него температура? Вы температуру мерили?

- Э-э… Я… Д-да, мерила.

- Так какая температура?

- Э-э… Тридцать шесть и три… Но послушайте! Это же ничего не значит! Бывает же, что у больных температура падает…

- Горячее питье, витамин С растворимый…

- Девушка, он весь мокрый!

- Меняйте белье. Поймите, мы не можем выехать без температуры. Машин мало, у нас пациенты с высокой температурой и те ждут…

- А если бы я сказала, что температура высокая? – в отчаянии воскликнула Танюша.

Она поняла, что сделала непростительную ошибку, сказав правду; но ничего поправить было нельзя.

- Девушка, вы что, издеваетесь? – возмутились в трубке.

- Простите, я все поняла, - пристыжено пробормотала Танюша.

В трубке еще что-то повторили про питье и компресс, но она этого уже не слышала – с дивана послышался голос Иона.

- Что, любимый, что? – она отбросила телефон, забыв даже нажать на отбой, и кинулась к нему.

Ион чуть приподнялся на локте. Глаза его лихорадочно блестели, но он был в сознании.

- Который час, Танюш? – хриплым шепотом спросил он.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

- Ой, сейчас! - Она поспешно взглянула на экран смартфона. – Два часа… Солнышко, ты спи, спи.

Она обняла его. Потом, вспомнив про полотенце, принялась обтирать лоснящиеся плечи.

- Смотри-ка, - Ион указал пальцем на пол. – Неужто это я так протек, хе-хе?

Его любимый смешок на сей раз вышел жалким. На полу, у края дивана, появилось темное пятно – это была вода. Раздался легкий плеск: с дивана на пол упала капля, а следом еще одна. Танюша сунула руку под простыню и сразу от неожиданности отдернула. Она собиралась ощутить мокрую кожу, но вместо этого пальцы погрузились в самую настоящую лужу. Не имея возможности впитаться сквозь прорезиненную ткань тента, вода скапливалась вокруг ионовых бедер. От ее холода, вероятно, он и проснулся.

- М-да, вот так обдулся… - Ион зашевелился, пытаясь выбраться из мокрого ложа. От его движения на постели возникла новая складка. По ней, подобно внезапно пробившемуся руслу реки, лужа хлынула на пол. – Оп-па! Ну и дела…

- Сейчас, сейчас, Ионушка! Сейчас я постель поменяю…

Танюша метнулась было к открытому шкафу, но остановилась: полки, где обычно лежало постельное белье, теперь были пусты. Все их содержимое уже перекочевало на балконные веревки, где тщетно пыталось высушиться. Простыни давно закончились, и в ход шли пододеяльники и наволочки. Да и сейчас Ион лежал на сборном покрывале из наволочки и большого банного полотенца. Танюша перещупала висевшие на балконе полотнища: увы, они еще не успели высохнуть.

- Погоди, милый, я сейчас…

Она открыла другую створку шкафа и принялась, не раздумывая, вытягивать все, что имело вид большой тряпки – платья, косынки, кухонные полотенца и даже носовые платки.

- Танюш, не надо, - произнес Ион, поняв ее намерение.

- Ионушка, не беспокойся, я сейчас тебе подстелю…

- Правда, не надо. Это все… - он глубоко вздохнул и утер капли со лба, - это все сейчас же промокнет. Уфф… И так уже дома сухого места нет. Знаешь, что я думаю? А давай я в ванну залезу! Там-то все в сток и уйдет.

Танюша остановилась в нерешительности.

- Как же так, солнышко? Ты будешь лежать… в ванне?

- А что такого? – Ион медленно облокотился на спинку дивана, а ноги опустил на пол. Они шлепнулись в лужу. – Как миллионеры в кино. С коктейлями и сигарами… А? Принесешь мне сигары?

- Принесу, миленький, все принесу! Ты только поправься, пожалуйста… Да как же ты там будешь лежать? Там же жестко… Тебе будет неудобно!

- Почему неудобно? Наоборот. Ты мне это… эти мокрые тряпки туда постели, и воды набери… горячей. Ты обзавидуешься, как мне будет удобно. Сама еще захочешь… Уфф…

У больного был очередной пик, но он рисковал обернуться преждевременным спадом: Ион слишком много энергии расходовал на слова, и уже тяжело дышал. Танюша испугалась и решила не спорить.

- Хорошо, милый, я все сделаю.

Она побежала в ванную и отдернула старую, покрытую ржавыми пятнами клеенку, оберегавшую пол от брызг. Ванна тоже была ржавая; местами керамическое покрытие откололось. Заткнув сток втулкой, к которой была привязана спутанная осклизлая цепочка, Танюша открыла краны. Вода стала медленно набираться. Втулка была неплотной, и часть воды просачивалась. Но все же через пару минут уровень воды преодолел нижний изгиб ванны и вышел на вертикальные стенки. Часть ржавых разводов оказались под водой, и сквозь нее смотрелись не так неряшливо. У Танюши мелькнула мысль, что она должна была раньше позаботиться о том, чтобы поменять эту ужасную старую ванну на новую, чтобы милому Солнышку сейчас не пришлось лежать на этой шершавой ржавчине. Но тут же она вспомнила, что так, в сущности, выглядит вся ее квартира, и что она не замечала прежде ни грязи, ни ветхости именно потому, что он был с ней. «Господи, Господи, пусть все будет хорошо! Пусть он выздоровеет, и тогда я все-все вымою и поменяю!» - взмолилась она, пробуя воду. Нужно было смешать так, чтобы ванна была не слишком горячей, но и не чересчур холодной: все равно она будет быстро остывать. Танюша на секунду задумалась, из чего бы сделать изголовье, и тут же придумала: в шкафу в прихожей лежали два спасжилета. Они с Ионом купили их накануне весеннего сплава, и пока использовали только один раз. Впрочем, они были подержанные и линялые. Танюша соединила крепежи и уложила жилеты один на другой: получилась удобная подушка, как раз для ванны. «Почему я не делала ему так, когда он был здоров?» - снова полезла в голову непрошенная мысль, но Танюша ее отогнала: «Сейчас поздно об этом думать. Ионушка выздоровеет, и тогда я буду делать ему ванны с подушками, приносить коктейли, сигары и все-все-все».