переколотить все стекла свыше некоего минимального размера.
Вбежал штурмовик, откозырял Надежде, перед сидящим Енотом упал на колено, склонил голову:
— Обнаружен склад их вещей. Два штабеля по пять зеленых ящиков. Мы там ничего не тронули, согласно приказу.
— Усиленный пост, никого не подпускайте. И сами не вздумайте взять что-либо на память. — Енот покачал на ладони синий пластмассовый цилиндрик:
— Вот это их граната. Дури в ней, как в десятке наших бомб. И таких опасных мелочей там наверняка полно. А где склад?
— В подвале, перед большим завалом. Мы не пошли дальше, боимся, что рухнут своды.
— Плохо, — землянин даже за голову взялся. — Я бы делал склад возле точки выхода, если пришел ненадолго.
Генерал Ривер соображала ничуть не хуже:
— Если склад в подвале, то главный портал был там же, неподалеку. А это зеркало всего лишь запасной лючок. Либо — портал все же здесь, но тогда в подвале закладывалась долговременная база. Плохо и то, и другое.
— Прочие подвалы осмотрели?
— Те, что не обрушились, да. Больше ничего подобного не нашли.
— Выполняйте.
Штурмовик еще раз кивнул Еноту, поднялся и козырнул Надежде, повернулся и загремел подковами сапог по мраморному полу.
— У них было время перетащить эти ящики. Устроить пулеметные гнезда из мешков с песком… — Енот потер виски. — Они здесь не первый раз и не первый день. Единственная надежда, что их контакт — сам Онест. Что жирный не передоверил связь с зазеркальем кому-нибудь еще, кого мы даже не знаем.
— Сыну он мог бы доверять, но Сюра погиб вместе с Лаббоком.
Землянин внимательно посмотрел на собеседницу. Ривер назвала погибшего любовника без малейших эмоций. Продолжила столь же ровным голосом:
— В городе и стране могут быть их агенты. Могут быть и другие такие зеркала. Их оружие… Я бы не хотела пускать его в обращение. Разве что западники доставят нам совсем уж неподъемные трудности. Но их оружие такое маленькое! Его так удобно скрывать под одеждой, а действует оно намного дальше мечей.
Енот не согласился:
— Будь у них приличная сеть, наших командиров давно бы уже отстреливали, как Мейн подловила генерала Будоу. Я склонен думать, что нам повезло… Надежда, смотри!
Енот выпрямился и обернулся к прозрачной стене. Зеркало помутнело, пошло волнами. В туманной глубине проявился темный силуэт, набрал четкость, загустел черным; с легким звоном граница миров лопнула.
Из высокого зеркала на шлифованный мрамор пола ступил рослый мужчина; непривычный Надежде костюм-тройка не скрывал широких плеч. Белая рубашка и красный галстук с золотой заколкой… Опустив глаза, землянин увидел собственное ошеломленное лицо в зеркально блестящих туфлях визитера.
— Я представитель организации, которая… Которая делает возможной подобную переброску.
Гость повернулся к зеркалу. Пощелкал пальцами в разных местах пиджака — не то сбивая невидимые пылинки, не то давая сигнал оставшимся за стеклом сообщникам. Поправил темные волосы. Развернулся опять, снял черные очки.
— Насколько я понимаю, вы жители этого… Скажем так, этого мира?
Енот коротко кивнул, не отрывая взгляда от обыкновенного лица гостя. Надежда кивнула, выпрямилась, поднятием руки остановила вбежавших штурмовиков. Те без приказа рассыпались по комнате, вытащив бомбы. Выделенный хранитель огня сунул в масляный фонарик сразу несколько хвостов длиннющего запального фитиля: штурмовики наматывали его через плечо, чтобы иметь огонь под рукой в любой миг боя; Енот подсмотрел это в кино про японских мушкетеров-асигару — там, на Земле, всего только три-четыре года назад; и в то же время неизмеримо далеко и неописуемо давно.
В прошлой жизни.
— К сожалению, с нашей стороны имел место прискорбный инцидент, — нашел пристойную формулировку гость. — Группа частных лиц получила доступ к оборудованию переноса. Больше такого не повторится. Вы можете быть спокойны, — гость попытался улыбнуться. — Мы планируем строить отношения с вашим… С вашей Вселенной, скажем так… На принципах взаимного уважения.
— Конкретнее. — Надежда машинально выдернула сигарету и принялась растирать ее стальными пальцами протеза.
— Мы не будем выскакивать из порталов где попало без вашего разрешения, — гость отбросил политес. — Так понятно?
Енот пожал плечами:
— Почему мы должны нам верить?
— Можете не верить, — отрезал гость. — Здесь у вас нет никого, кому я бы мог объяснить принцип действия наших механизмов. За нас говорят наши действия. Вот мы отследили незаконное проникновение группы лиц. Они понесут наказание. Мы готовы возместить ущерб, как принято среди людей.
— Среди воспитанных людей? — нахмурилась генерал.
— Среди людей, — оскалился гость, думая, что улыбается. — А не зверей… — тут он осекся, выкатив глаза на вход.
Через арку, по выбитым створкам двери, медленно, торжественно поднимая лапы, в помещение вошла громадная львица. В зубах зверя болтался косматый шар; при каждом шаге от шара летели жирные капли, звездочками разбрызгиваясь о мрамор пола, о металл трофейных автоматов, о рваные гобелены на стенах. Все так же торжественно львица приблизилась к Надежде, плавно склонилась, опустив шар к ногам генерала “Ночного Рейда”.
Затем с негромким хлопком звероформа слетела; Леона выпрямилась перед командиром:
— Маленькие подарки поддерживают дружбу, не являясь взятками.
Генерал Ривер забыла и про пришельцев и про зазеркалье. Повернулась к окну: синее небо, тучи разбежались; к ночи приморозит, первый месяц зимы…
— Премьер-министр Онест мертв. — Носком сапога Надежда пошевелила оторванную голову главного противника. Поглядела на Енота:
— Я отдала за это красоту, — тронула повязку на глазу протезом. — Здоровье. Лаббока, который меня любил. Я получила репутацию расчетливой сволочи, готовой лечь под кого угодно, лишь бы выгадать…
Надежда коротко, сухо засмеялась:
— Но победу действительно ничего не заменит!
Генерал “Ночного Рейда” быстрым движением подхватила голову за окровавленные волосы, подскочила к разбитому окну, поразившись, насколько холодный зимний ветер вкуснее запаха сырой штукатурки, железной гари от коробок зазеркальщиков и сизой кислятины Енотовых бомб. Еще тянуло сладковато-гнилостным от скользких волос мертвой головы; Надежда запустила волосатую комету вместе с прилипшей перчаткой по высокой дуге куда-то в парк. Заорала звонко, во весь голос:
— Рейд! Мы победили! Онест мертв!
Вернулась в комнату, ухмыльнулась, заставив и без того бледного визитера попятиться к зеркалу:
— Леона, оставь тут полсотни, с прочими на помощь Акаме.
Блондинка-оборотень выпустила Енота из объятий. Взмахом руки попрощалась с цепочкой штурмовиков, скользнула к двери. Пропела:
— Если вспомнишь, вспоминай меня с улыбкой, — качнула грудью. — Я весьма весомый повод улыбаться!
И практически беззвучно побежала по коридору, скрылась за размолоченными косяками. Проводив ее взглядом, Надежда приблизилась к зеркалу.
— Жаль, стульев нет.
Крайний штурмовик изобразил готовность принести. Гость сглотнул:
— Благодарю, я пешком постою.
— Если я скажу, что вы не дипломат, вы не оскорбитесь?
Визитер неожиданно заулыбался с явным облегчением:
— Я куда страшнее. Отдел техподдержки, если вам это о