Второй первым из эллинов создал мощный флот и установил безраздельное господство на море. Именно он женился на Пасифае, дочери Гелиоса и Криты, и та родила ему Девкалиона, Катрея, Андрогея, Ариадну и Федру.
Тавр вышел из повозки и, не спеша, переваливаясь на коротких, толстых ногах, направился к пленникам. Он начал по — хозяйски ощупывать мышцы парней и заглядывать к ним в рот, как будто они были скакунами. Девушек же он бесстыдно хватал, словно они были дешевыми проститутками. Он сорвал хитон с Хризы — самой красивой из прибывших афинских девушек и стал похотливо щупать ее за обнаженные груди и ягодицы, сорвав с нее последние повязки.
Видевший все это Тесей не смог дольше сдерживать гнев и, как молния, кинулся к ним, но был тут же схвачен опытными в обращении с рабами воинами. Два огромных чернокожих ливийца схватили Тесея с двух сторон и вывернули ему руки так, что он не мог даже пошевелиться, не испытывая резкой боли.
Тавр подошел к Тесею, которого ливийцы держали лучше любых веревок и, взяв его, как мальчишку за ухо, подчеркнуто строго спросил:
— Кто это такой резвый? Как тебя кличут в твоем племени, варвар материковый?
— Мое имя Тесей, я — сын Посейдона!
С трудом сдерживая стоны от унижения и боли, ответил Тесей. Как он жалел, что оставил в Афинах свою железную палицу — трофей, завоеванный у «Дубинщика». Ведь условия Миноса, согласно которым, живая дань должна была отправляться на Крит «без оружия брани», можно было тайно нарушить и спрятать под мышкой изящную палицу Перифета, как он спрятал под коленом подаренный Хироном кинжал.
119. Золотой перстень и корона
Некоторые говорят, что похотливый критский военачальник хотел овладеть девушкой прямо на пристани в своих носилках.
Тесей резко выступил против него, бесстрашно заявив, что он как царский приемный сын и родной сын Посейдона не допустит оскорбления девственницы, прибывшей для служения божеству в Лабиринте.
Тавр надменно улыбнулся своими толстыми сочными губами и вдруг, гневно сверкнув сузившимися глазами, больно кулаком ударил Тесея по лицу. Юноша взвизгнул, как дикий кот и стал, как безумный вырываться из железных рук могучих ливийцев, и это ему удалось бы — от обильного пота он стал очень скользким, но третий чернокожий гигант набросил сзади ему на шею особую удавку для непослушных рабов, и у Тесея померкло в глазах.
— Ну, что ж, герой, если ты сын чернокудрого Сотрясателя земли Посейдона, то он поможет тебе достать этот перстень, а если нет, то ты утонешь. Если не хочешь в воду, то тебе прямо здесь сломают хребет и кинут твое искалеченное, но еще живое тело сегодня же в Кносскую крепость в жертву божественному Минотавру.
Тавр не спеша снял с указательного пальца правой руки массивный золотой перстень с печаткой в виде двойного топора и швырнул его в море. Толпа ахнула, предвидя скорую смерть одного из прибывших афинян. Опытные воины с копьями и мечами окружили безоружного Тесея плотным кольцом, оставив ему свободный проход к причалу, за которым скрылось в волнах сверкнувшее на солнце кольцо.
Тесей, для которого стыд и унижение были невыносимее смерти, не раздумывая с разбега бросился в воду. Герою показалось, что, когда он, проплыв шагов десять, набрал полную грудь воздуха и нырнул, то плыл вниз бесконечно долго, но дна все не было, а воздух в груди неудержимо кончался. Юноша понял, что он скоро уже начнет задыхаться, но вынырнуть без кольца он не мог. Ведь, если он не найдет кольца и не утонет, то ему сломают хребет. В висках гулко застучали молоты, а перед глазами поплыл кровавый туман.
— Я никогда тебя ни о чем не просил Посейдон! Помоги же сейчас мне перстень найти, если ты мне на самом деле отец!
Так молча взмолился задыхающийся Тесей, обращаясь мысленно к Посейдону.
— Я всегда охотно помогаю своим сыновьям. Поэтому я исполню три твоих желанья, и это будет первое твое желанье.
Раздалось довольное рокотание в голове Тесея, это был могучий голос морского царя. Юноше тут показалось, что его обняла прекрасная морская нимфа, посланная Посейдоном, и слилась с ним в дивном поцелуе, передавшим ему большой глоток живительного воздуха. Одновременно она надела ему на палец брошенное Тавром кольцо, а на голову ажурную золотую корону морской богини Фетиды, которую ей подарила на свадьбу с Пелием улыбколюбивая Афродита.
Воздуха, переданного с поцелуем среброногой Фетиды, Тесею хватило, чтобы подняться наверх. Когда на причале увидели вынырнувшего юношу с короной на голове, критяне изумленно вскрикнули, а афинские юноши и девушки радостно закричали.
Обессиленный Тесей, шатаясь, подходил к Тавру, и его опять обступили воины с копьями и мечами наизготовку. Один из них взял у Тесея перстень, но оставил корону. Перстень он тут же отдал, но не Тавру, а человеку в роскошных носилках, который полностью открыл занавески и с интересом наблюдал за происходящим, давая знаками рук указания слугам и воинам.
— А ты хороший ныряльщик, сын Посейдона, и Фортуна к тебе благосклонна. Ведь не только перстень ты на дне обнаружил, но и корону, потерянную в прошлом году Ариадной, ныряльщики много дней ее безрезультатно искали. Но все равно жить тебе не долго осталось. Будешь уже завтра плясать не с быком на арене, а с Минотавром в Доме Дедала. Уж очень ты резвый, варвар материковый!
Так сквозь зубы выдавил из себя Тавр и, по-прежнему с недоверием глядя на Тесея, сказал что-то охранникам на своем языке, показывая на него толстой волосатой рукой. После этого он неспешно направился к носилкам, в которых восседал его царственный повелитель и муж его любовницы Пасифаи. Минос, выслушав Тавра, дал знак охране рукой и юных пленников, окруженных плотным кольцом воинов, повели в Кносский Дворец.
120. Проверка прибывших афинян на чистоту
Перед пленными афинянами открылись главные ворота Кносского Дворца, расположенного рядом со знаменитым детищем Дедала — Кносским Лабиринтом, и они, пройдя по нескольким коридорам, оказались в большом зале с алтарями Зевса и Посейдона. Охранники передали юношей жрецам, а девушек — жрицам и всех пленников раздели донага. Тут обнаружилось, что две девушки оказались юношами, но ничего страшного не случилось. Юноши объяснили свой обман тем, что девушек, умеющих хорошо прыгать через быков, для участия в Бычьих играх более пяти не нашли в Афинах. Отплытие корабля задерживать было нельзя и двух девушек тайно заменили юношами. Такое объяснение удовлетворило и жриц, и жрецов.
Жрицы проверили девственность пяти девушек и отсутствие