Читать интересную книгу Умри завтра - Питер Джеймс

– Ну, моя красавица, – сказал Окума, поднося стакан к губам, – расскажи побольше о себе.

– Во-первых, скажите, откуда вам известно о болезни моей дочери? – холодно проговорила она, стараясь держаться отстранение.

Он затянулся сигарой, Линн почуяла вкусный крепкий аромат дыма. Навевает приятные воспоминания об отце на Рождество, когда она была маленькой.

– Красавица Линн, – с упреком сказал Окума звучным голосом, – это только кажется, что Брайтон и Хоув крупный город. Фактически он деревня. У меня был романчик с учительницей из школы, где учится твоя дочь. Вечером как-то заехал за ней и увидел тебя. Признал самой прекрасной женщиной, какую в своей жизни видел. Спросил, кто ты такая. Она рассказала. Я возжелал тебя еще сильнее. Ты такая заботливая. На свете мало заботливых людей.

97

На Кипре движение левостороннее. Поэтому страна стала прекрасным рынком для угнанных британских автомобилей. Есть, конечно, и другие страны, но на Кипре контроль самый слабый. Если ты хорошо поработал, спилив номера с мотора и рамы, искусно заменив их фальшивыми, сварганив документы, никаких проблем не возникнет. Влад Космеску давно усвоил, прислушиваясь к знакомым, что, если машина должна бесследно исчезнуть, ее надо отправить на Кипр.

Он не сентиментален, но, глядя, как любимый черный «мерседес» загружают в контейнер в ярком свете прожекторов на оживленном причале ньюхейвенского порта, почувствовал тоску и жалость. Затянулся в последний раз сигаретой, растоптал на земле окурок. В нескольких ярдах от него портовый кран поднял в воздух другой контейнер, понес к палубе судна. Раздался гудок – водитель подъемника вилял между ящиками, контейнерами, людьми и машинами.

Англия отлично ему послужила, в Брайтоне дела шли хорошо. Но для выживания, точно так же, как в азартной игре, необходима самодисциплина, умение уходить, пока ты впереди. После обнаружения затонувшей «Скуби» и тела Джима Тауэрса он в данный момент впереди всего-навсего на волосок. Еще день, и его здесь не будет. Остается сделать последнее дело. Завтра вечером он будет уже сидеть в самолете на Бухарест. Накоплен симпатичный объем наличных. Открывается масса возможностей. Можно остаться в Европе, хоть его манят другие места. Например, Бразилия, где, по общему утверждению, девушки сплошь красавицы, мечтающие потрудиться за рубежом на ниве секса. В Бразилии тепло. Тепло, красивые девушки и роскошные казино.

Как там говорят англичане? Вроде чувствуй себя в мире, как рыба в воде. Впрочем, ассоциации с водой и рыбой не совсем уместны.

98

Они возвращались к многоэтажной стоянке по продуваемому ветром почти пустому променаду. Подогретая тремя порциями виски и полбутылкой вина Линн смягчилась, расслабилась. Пожалела Окуму. Отца своего он не знал, мать умерла от передозировки, когда ему было семь лет; он попал к приемным родителям, которые подвергали его сексуальному насилию. Кочевал из одного приюта в другой, в четырнадцать связался с брайтонской уличной шайкой, члены которой, по его словам, впервые вложили в него чувство собственного достоинства.

Одно время зарабатывал мальчиком на побегушках у местного торговца наркотиками; выйдя из исправительной школы, поступил на бизнес-факультет Брайтонского университета. Женился, стал отцом троих детей, но через несколько месяцев после получения диплома жена ушла от него к богатому торговцу недвижимостью. Тогда он решил, что единственный способ завоевать хоть какое-то положение в обществе – делать большие деньги. Теперь этим и занимается. Хотя пока жизнь – сплошная череда фальстартов. Несколько лет назад понял, что законное предпринимательство не позволит быстро сколотить капитал, поэтому начал обходить систему.

– Любой бизнес – игра, Линн, – сказал он. – Правда?

– Ну… я бы не сказала.

– Нет? Я знаю, как работают агентства по взысканию долгов. Вы делаете деньги на том, что можно выколотить из уже списанных долгов. Разве это не игра?

– Невыплаченные долги губят компании, Редж. Люди теряют работу.

– Для начала, без предпринимателей вроде меня, долговых компаний вообще бы не было.

Она улыбнулась его логике:

– Эй, слушай, не будем говорить о делах на романтическом свидании!

Несмотря на алкогольный туман, Линн была по-прежнему полностью сосредоточена на своей цели. Завтра утром надо перечислить остаток на счет «Трансплантацион-Централе». Чего бы это ни стоило.

Окума обнял ее за плечи и попытался поцеловать.

– Не здесь, – прошептала она.

– К тебе пойдем?

– У меня есть идея получше.

Она опустила руку, нащупала «молнию», провокационно стиснула возбужденный член.

В машине на полупустой темной стоянке расстегнула ему брюки, запустила внутрь руку. За пару минут все было кончено. Она промокнула платочком брызги спермы, попавшие на голубое пальто. Он повез ее домой, как покорный ягненок. Доехав, обнял за плечи.

– Скоро снова увидимся, моя красавица!

Линн дернула ручку дверцы, крепко стиснув холщовый мешок.

– Приятный был вечер. Спасибо за ужин.

– Кажется, я люблю тебя, – сказал он.

Выйдя на безопасный тротуар, она послала ему воздушный поцелуй. Чувствуя тошноту, опьянение, вбежала в дом. Мысли кружились водоворотом. Зашла в туалет внизу, захлопнула дверь, думала, что стошнит. Через пару минут успокоилась, побежала наверх к Кейтлин.

В комнате удушливо жарко, пахнет по́том. Дочь спит в наушниках, телевизор выключен. Показалось или дело в освещении? С утра цвет кожи приобрел еще более темный желтый оттенок.

Оставив дверь спальни открытой, Линн спустилась к себе в комнату, сорвала пальто, сунула в пластиковый мешок, приготовленный для сдачи в чистку. В гостиной крепко спал Люк. Телевизор работал. Она взяла пульт, выключила звук, пошла на кухню, налила в высокий стакан шардоне, выпила одним глотком и вернулась в гостиную.

Люк разом проснулся.

– Привет, – сказал он. – Как провели вечер?

Вино ударило в голову, Линн покраснела. Хороший вопрос. Как она провела вечер? Чувствует себя грязной. Обесчещенной. Только в данный момент наплевать. Опустив взгляд на холщовый мешок, полный денег, спокойно сказала:

– Отлично. Миссия окончена. Как Кейтлин?

– Ослабла, – сказал Люк. – Плохо. Думаете?..

Линн кивнула:

– Завтра.

– Ох, боже, надеюсь.

Она впервые за все время обняла его, крепко стиснула, вцепилась, как в ниточку, связывающую с жизнью, в которую теперь действительно превратился Люк. Почувствовала на щеке его слезы.

И тут оба услышали сверху чудовищный вопль.

99

Вскоре после полуночи в дверь позвонили. Линн скатилась по лестнице, открыла. На пороге стоял доктор Хантер в пальто поверх костюма с рубашкой, с черным саквояжем. Вид у него был усталый. На секунду она неуместно задумалась о костюме: надел специально для визита к ним или всю ночь был на вызовах?

– Росс, вы здесь, слава богу. Спасибо. Спасибо, что пришли.

С трудом удержалась, чтобы из благодарности не стиснуть его в объятиях.

– Простите за задержку. Когда вы позвонили, у меня был срочный вызов.

– Нет-нет, – возразила она, – что вы, спасибо. Я очень признательна.

– Как Кейтлин?

– Ужасно. Кричит от болей в животе, плачет.

Линн провела его в спальню. Там стоял растерянный Люк, держа Кейтлин за руку. В слабом свете ночника по лицу девочки текли капли пота. Шея и руки расцарапаны.

– Привет, – поздоровался доктор. – Как себя чувствуешь?

– Знаете, – хрипло выдохнула она, – на самом деле не очень-то хорошо.

– Боли острые?

– Все болит. Пожалуйста… сделайте, чтоб не чесалось.

– Где именно болит, Кейтлин? – уточнил доктор.

– Домой хочу, – прошептала она.

Росс Хантер нахмурился.

– Домой? – переспросил он и мягко добавил: – Ты дома.

Она качнула головой:

– Вы не понимаете.

– Все нормально, – вмешалась Линн. – Она говорит о доме, где мы раньше жили. Зимний коттедж… в деревне под Хенфилдом.

– Почему ты туда хочешь, Кейтлин? – спросил доктор.

Кейтлин взглянула на него, открыла рот для ответа, задохнулась, с трудом отдышалась, еле слышно сказала:

– По-моему, я умираю, – закрыла глаза, испустив долгий страдальческий стон.

Росс Хантер взял девочку за руку, сосчитал пульс, пристально посмотрел на нее:

– Можешь описать боль в животе?

– Ужас, – пробормотала она с закрытыми глазами. – Огнем горит. Я сгораю. – Неожиданно дернулась, завертелась из стороны в сторону, как обезумевшее животное.

Линн включила верхний свет.

– Ничего, дорогая, ангел мой, ничего. Все будет хорошо…

– Можешь точно показать, где болит?

Кейтлин распахнула халат, показала. Росс Хантер положил туда руку, подержал, посмотрел ей в глаза. Пообещал вернуться через пару минут, взял Линн за руку, вывел из комнаты, закрыл за собой дверь.