Читать интересную книгу Ааргх. Трилогия - Андрей Белянин

Мы бы, может, искали этот таинственный ключ и дальше, все равно выход пока закупоривала дохлая змеюка, но с той стороны донеслось удовлетворенное, слаженное чавканье сотен маленьких челюстей. Я мысленно перебрал уже всех, кто бы это мог быть, и логически выбранное решение абсолютно не радовало…

Клинкозубые тушканчики! Только они в поисках добычи сбиваются в большие стаи, только у них всего четыре зуба — верхние и нижние резцы, только им под силу прогрызть бронебойную кожу лобастой змеи, только им уступает дорогу любая нечисть этих мест, а сами эти смешные мелкие полумышки-полукролики боятся только солнечного света…

— Э-э… а собственно, кто это там чавкает? — наконец решил поинтересоваться мой не в меру любопытный хозяин.

Я попытался объяснить в двух словах ситуацию. Так, чтоб не соврать и не спровоцировать панику… не получилось.

— Не уйдем никуда мы, топоры не вернем покуда себе пуза ее из! — Родственники едва не рыдали, хватая меня за ноги и упираясь, как две бородатые девственницы на первом свидании. — Подождем, доедят ее они, тогда топоры заберем, не съедят твари их мелкие?! Позор на головы наши будет иначе падет бесконечный! Не сдвинемся них без мы!

Ну кто бы спорил, куда уйдет гном от своей секиры?! Они и гвоздика-то без крайней нужды не оставят, в этом смысле гномья скупость вообще давно вошла в поговорку. Хотя они сами упорно называют это хозяйственностью. Да как угодно, лично мне оно без разницы…

— Топоры верни! Хотим назад топоры родные себе наши! Отбить и достать назад! — продолжали ныть бородачи, а Эшли наконец решился обратить мое внимание на то, что змеиная голова постепенно вытягивается наружу…

— Гр-р! — скомандовал я, и все дружненько скучковались у входа.

Первым вслед за рептилией традиционно полез наш эльф-самоубийца, за ним пара вытирающих слезы гномов, потом наш тощий командир и уже в последнюю очередь непосредственно я. Картина, представшая моему взору, была как комична, так и трагична, впрочем, так же как и эпична, и даже гастрономична. Не знаю, как сказать правильнее, все-таки у меня весьма поверхностное образование. Ладно, судите сами…

— Быстро забрали свои вонючие топоры и бежать! — орал юный граф Эшли, без сантиментов стимулируя бородачей полновесными пинками в нижнепоясничную область.

Ретивые гномы с восторженным визгом понеслись рыться в почти оголенном остове свежеобъеденной грозы песков, в свою очередь щедро раздавая такие же пинки маленьким объевшимся тушканчикам. Обалдевший Эландер горделиво стоял с натянутым луком и стрелой на изготовку, не имея ни малейшей возможности хоть как-нибудь определиться с целью, ибо, насколько хватало взгляда, холодные пустоши были заполнены клинкозубыми зверьками. Нам невероятно крупно повезло, что подавляющее большинство их было уже относительно сыто. Иначе, вот именно на этой странице, можно смело писать короткий, но яркий финал героической (читай — бессмысленной) кончины нашего отряда.

— Нашли мы наши, свои топоры, оно вот, оружие родное! — потрясая непереваренными боевыми секирами, подскочили счастливые гномы. — Точно бежим мы теперь, нечего нам ждать кончины лихой, суицидному милой эльфу…

Пересчитав по головам всех, я кивнул Эшли, и мы дружно пустились наутек. Все, кроме Эландера, чтоб его…

— Какого хр… прошу прощения, гр-р-р?

— Я понял, ааргх. — Стройный эльф с горящими глазами поднял откинутый змеей деревянный щит, некогда закрывавший вход в наше убежище. — Смотри!

Ого… Мне с трудом удалось удержаться от того, чтоб не присвистнуть. Пять сквозных дырочек от арбалетных стрел, насквозь прошивших щит, в точности повторяли созвездие Великого Мамонта, сияющее слева над нашей головой! Тут и дурак бы догадался, в какую сторону нам следует отправиться.

— Закопай его и догоняй нас, — подумав, приказал я. — «Черные плащи» наверняка доберутся до этого места, и нам не стоит облегчать им их работу. Пусть побегают по пустошам, пока сообразят, куда мы, собственно, делись…

— Ты прав, друг мой.

Мне не нравится, с каким неуловимым оттенком пижонства и снисходительности он это произносит, но тут ничего не попишешь, такова эльфийская манера речи. Вот вроде бы и говоришь с ними абсолютно на равных, а все равно чувствуешь себя недоразвитой расой. Как они так умудряются делать? Не знаю, но чувствую всей кожей, раздражает порой невероятно, а объяснить никак не могу…

В общем, бежали мы споро и слаженно. Подмерзший за ночь песок упруго пружинил под ногами, из рта вылетали белесые облачка пара, ночь была светлая, и звезды пылали над головой голубым пламенем, луна старательно романтизировала окрестности, а невнятный топоток тысяч маленьких лапок за спиной только стимулировал упорное желание оторваться.

Собственно, нам и пробежать-то следовало не более трех-четырех часов, с первыми проблесками рассвета тушканчики прекратят погоню и начнут копать себе временные норки в песке, дабы укрыться от всепожирающего солнца.

К чести нашего маленького отряда должен признать, что не сдался никто. Даже непривычный к долгим переходам Эшли и коротконогие гномы. Видимо, все очень уж хотели жить, а акт поедания полчищем тушканчиков огромной лобастой змеи, разумеется, произвел неизгладимое впечатление. Когда нежные лучи восходящего светила безжалостно позолотили край горизонта, я дал команду остановиться. В смысле силой остановил бегущего впереди меня хозяина, а уж он облек молчаливое указание в словесную формулировку:

— Всем стоять, привал!

Мы и упали там, где стояли. Не от хохота, разумеется, просто вымотались все. Погоня в лице неуправляемой орды вечно голодных мелких тушканчиков безбожно отстала, но такой сумасшедший ритм бега по пескам для многих оказался почти нереальным. Гномы без стона качались, как заводные игрушки, выражаясь самыми неприличными словами, изо всех сил разминая могучими руками усталые ножки. Да, бегуны из них, честно говоря, никакие…

Я тоже едва отдышался, но не потому, что устал, а потому, что много выпил и чуточку растянул запястье в борьбе с лобастой змеей. Не фатально, но… В общем, все повалились, и я тоже решил не отрываться от коллектива, надо же было найти хоть малюсенький повод расслабиться. Все равно больше получаса отдохнуть никак не получится. Солнцу наплевать на наши труды и походы, через час оно начнет палить так, что лучше идти, не раскрывая глаз.

Я не только слышал, но и встречал сам тех несчастных, кому солнце выжгло глаза. Не в прямом смысле, просто под палящим зноем песок пустошей блестит, словно желтое стекло, и ослепнуть от этого блеска проще простого. Некоторых потом, правда, вылечивают маги. Но, во-первых, это редкость, а во-вторых, они спасают только знатных, тех, кто в состоянии оплатить дорогущее лечение. На простых наемников нашего пошиба их благодеяния не распространяются…

— Малыш?

— Гр-р-р?!

— Я это… в смысле, мы будем жить? — Эшли повернул голову в мою сторону. — Понимаешь, я, конечно… увлекся тут всем… но знаешь, честно говоря… короче, я не хочу, чтоб меня съели!

— Никого не съедят, — поспешил успокоить я. — Погони не будет, но, пожалуй, стоило бы поинтересоваться, куда мы все-таки идем? Спросите у эльфа. Эландер — колись!

— Я думаю, что нам стоит и впредь идти по направлению, указанному нам звездами, — предположил абсолютно не запыхавшийся остроухий сын леса. — Если к вечеру мы не найдем второго знака, то сгинем в песках. Эта смерть недостойна героя, и даже я готов признать ее несоответствие образу вольного волка, павшего от клыков злобной нечисти в Огненных пустошах. Друзья мои, я готов на все. Но я очень нуждаюсь в вашей поддержке…

— Поможем мы дружно все, так уж что, — панибратски откликнулись родственники.

Я тоже гркнул в знак солидарности, а мой хозяин поднял вверх два пальца в знаке «V», то есть «всегда ваш», что, несомненно, подтверждало и его желание участвовать в эпопее.

— Благодарю, друзья мои. — Эландер поднял глаза к небу и стыдливо предложил: — А не раздеться ли нам? Я имею в виду, пока есть время и возможность…

По-моему, я один понял его правильно. Остальные реагировали в силу привычек, устоев, традиций и воспитания.

Гномы без предупреждения схватились за боевые топоры, покраснев как две деревенские бабульки-скромницы. Юный граф, видимо, счел себя натурой более начитанной, а потому, обнажив клинок лишь до половины, сначала уточнил:

— Это в каком смысле раздеться? И самое главное, не считайте меня ханжой, с какой, так сказать, целью раздеться?!

Эландер гордо выпрямился, не желая даже отвечать на все эти неприличные инсинуации, быстро скинул плащ, длинную охотничью рубаху и, запихав все это в дорожную сумку, достал из кармана белый кружевной платочек и аккуратно повязал его себе на голову. Я, не вступая в дискуссии, поступил точно так же: в жару лучше идти почти раздетым, если обгоришь — еще полбеды, а вот в моей кольчуге или в гномьих доспехах можно просто свариться заживо. Только вот красивого платочка у меня не было, пришлось намотать на башку собственную безрукавку! Не очень удобно и наверняка жутко потешно со стороны, но надо, значит, надо.