Читать интересную книгу Пять столетий тайной войны, Из истории секретной дипломатии и разведки - Ефим Черняк

в-четвертых, после доставки Маттиоли в 1694 г. в крепость Сен-Маргерит впервые появляется (в 1697 г.) выражение "старый заключенный" Сен-Мара;

в-пятых, сходство имени Маттиоли с тем именем, под которым "заключенный в маске" был занесен в реестр умерших в Бастилии. (Правда, Маттиоли было бы тогда 63 года, а не 45 лет, как записано в реестре.)

Против кандидатуры Маттиоли можно привести не менее веские доводы:

во-первых, его арест не являлся секретом;

во-вторых, он не был взят в Экзиль в числе двух заключенных, которых Лувуа считал имеющими "достаточно важное" значение и которыми он интересовался больше, чем Маттиоли;

в-третьих, Барбезье в 1691 г. предписывал Сен-Мару особо стеречь арестанта, который был у него под надзором 20 лет (это явно не Маттиоли). В 1698 г. Барбезье писал Сен-Мару, что узник находится под его охраной "в течение 28 лет", это снова подводит к 1669-1670 гг. как дате ареста и заключения в тюрьму арестанта в маске. Антуан Рю, ведавший ключами в тюрьмах Пинероля, Экзиля и острова Сен-Маргерит, заметил в том же 1698 г. в Бастилии, что "маска" находится под стражей уже 30 лет, то есть примерно с 1669 г. Особую камеру для "маски" оборудовали в 1669 г., за 10 лет до ареста Маттиоли;

в-четвертых, после 1693 г. имя Маттиоли исчезает из официальной переписки; неясно, какие могли быть основания начиная с 1697 г. именовать итальянца "старым заключенным", когда ранее открыто называлась фамилия бывшего мантуанского министра;

наконец, в-пятых, умершим в апреле 1694 г. узником, который имел слугу, мог, вероятно, быть только Маттиоли (это порождает, впрочем, новый вопрос: зачем было оставлять в строгом заключении этого слугу?).

Имеются и дополнительные аргументы "против". Во время переезда Сен-Мара в 1687 г. из Экзиля на Сен-Маргерит его единственного заключенного несли на носилках специально нанятые носильщики-итальянцы, чтобы они, не зная французского языка, не могли переговариваться с "маской". Следовательно, он не являлся итальянцем. Маттиоли помещали в камеру вместе с безумным монахом.

На содержание двоих заключенных - Доже и Ла Ривьера (безусловно, слугу) - тратили 12 ливров в день, а на Маттиоли - только 2 ливра. Доже при переезде из Пинероля в Экзиль в 1681 г. и из Экзиля на Сен-Маргерит несли на носилках с плотно закрытыми шторами, а Маттиоли в 1694 г. из Пинероля на Сен-Маргерит (около 100 километров) гнали больного пешком, что, вероятно, ускорило его смерть (к этому мы еще вернемся).

Выдвигалась идея, что "маска" - это сумасшедший монах, что именно он в 1681 г. вместе с Доже был отправлен в Экзиль и что не он умер в конце 1686 начале 1687 г. Однако скончавшийся узник просил составить завещание, а монаху нечего было оставлять в наследство. Вдобавок последующие исследования доказали, что речь почти наверняка идет об одном монахе, арестованном в 1674 г. за участие в придворных интригах, в разных мошеннических проделках, в которых были замешаны и фаворитки короля. Кроме того, Сен-Мар не раз сообщал, что монах сошел с ума. Лувуа не проявлял к нему ни малейшего интереса. Дюбрея, кажется, еще никто не предлагал кандидатом на роль "маски". Ла Ривьер явно отпадает, как будет пояснено ниже. Остается Доже.

Начнем с того, что этот странный "слуга" - единственный из четырех, который особенно интересовал Лувуа, - это уже немало. У Фуке было двое слуг. Один из них умер в 1674 г. Остался Ла Ривьер, который тогда не считался арестантом. В помощь к нему Сен-Мар решил приставить заключенного Эсташа Доже. Лувуа одобрил эту идею, но со странным условием: чтобы Доже не видел никого, кроме Фуке (и, естественно, Ла Ривьера). Министру это условие казалось почему-то очень важным, и он не поленился неоднократно повторять свое предписание в письмах к Сен-Мару и при этом особенно подчеркивал: ни в коем случае не следует допускать, чтобы Лозен, имевший позволение приходить к Фуке, встречался с Доже. Не означает ли, что они были знакомы ранее? Более того, Лувуа пошел уже на совершенно непонятный шаг. Он написал письмо непосредственно заключенному Фуке, содержание которого запрещал сообщать Сен-Мару. В этом письме Лувуа требовал от Фуке, чтобы он воспрепятствовал возможной у него встрече между Доже и Лозеном. Ответ Фуке Лувуа сообщил Людовику XIV. Зачем нужны были все эти предосторожности в отношении простого слуги? И не потому ли после смерти Фуке Ла Ривьер был оставлен в тюрьме, что ему были известны какие-то тайны скончавшегося министра и Эсташа Доже? (В 1669 г., когда Ла Ривьер еще не был знаком с Доже, Лувуа писал Сен-Мару, что слугу Фуке можно освободить, если он того захочет, но до этого все же продержать семь или восемь месяцев в тюрьме, чтобы он не сумел вовремя передать на волю какое-либо поручение от своего господина.)

После смерти Фуке Сен-Мар получил от Лувуа приказание объявить Лозену ложное известие об освобождении Ла Ривьера и Доже. Лувуа добавлял, что такова воля короля. Обоих бывших слуг Фуке предписывалось держать совместно в строгой изоляции. Вероятно, именно о них говорится впоследствии в переписке Лувуа, где упоминаются какие-то два лица, заключенные в "нижней башне" крепости Пинероля. Оба они явно знали какую-то общую тайну. В корреспонденции Лувуа и Сен-Мара содержатся глухие указания о применении Эсташем Доже "ядов" или "симпатических чернил" (некоторые растворы можно было использовать и для той, и для другой цели). Несомненно, что Лувуа очень интересовался Эсташем Доже с момента ареста того в 1669 г. и до 1681 г., а Ла Ривьер знал секреты Доже. Поэтому есть серьезное основание считать, что именно Доже и Ла Ривьера взял с собой Сен-Мар по поручению Лувуа, переезжая в Экзиль.

Кто же из этих двоих умер в Экзиле в 1687 г.? Это, вероятнее всего, мог быть Ла Ривьер. Ведь об оставшемся в живых заключенном Барбезье писал в 1691 г., что он был под стражей у Сен-Мара в течение 20 лет. Доже находился под надзором Сен-Мара 22 года (с 1669 г.), а Ла Ривьер был заключенным только 7 лет, хотя и до этого служил камердинером у находившегося в тюрьме Фуке. Интересен еще один, не упоминавшийся до сих пор штрих в письме Барбезье от 13 августа 1691 г. Военный министр предписывал Сен-Мару хранить молчание о том, что сделал его узник. Но Ла Ривьер явно ничего не совершил. А Доже был за что-то арестован в 1669 г. и подвергнут строжайшему одиночному заключению, не говоря уж о его каких-то действиях накануне смерти Фуке. Поэтому, вероятнее всего, речь идет о Доже. Следовательно, тогда Ла Ривьер умер в конце 1686 г. или в начале 1687 г., а оставшимся в живых был Эсташ Доже. Если верно, что Ла Ривьер и Доже были увезены в 1681 г. в Экзиль, то в Пинероле остались Маттиоли, Дюбрей и монах. В конце 1693 г. или в начале 1694 г. умер "самый старый" заключенный Сен-Мара. "Самый старый" из оставшихся - монах, доставленный в Пинероль в 1674 г. В таком случае к началу апреля 1694 г. остались живы Доже, Маттиоли и Дюбрей. В конце апреля 1694 г. умер заключенный, имевший слугу. Возможно, это был Маттиоли, менее вероятно - Доже. В 1697 г. Барбезье пишет Сен-Мару о "старом заключенном". Это, конечно, не Дюбрей, которым ни разу не интересовались Лувуа и Барбезье. "Старым заключенным" мог быть либо Маттиоли, либо Доже. Причем Доже был несомненно более "старым".

Зачем было его держать в тюрьме? Доже, возможно, знал секреты Фуке, которые он мог разгласить. Еще были живы жена и дети Фуке, Лозен, который считал, что Доже исчез, а бывшему министру были известны многие факты из быта двора, особенно из личной жизни матери короля Анны Австрийской, которые Людовик XIV стремился предать забвению. Это было одной из причин, почему Фуке около 20 лет просидел в строгом заключении. Он мог рассказать известные ему тайны Эсташу Доже, а тот поплатился за знание опасных секретов еще двумя десятилетиями тюрьмы с маской на лице.

Но говорят, что "маску" в Бастилии помещали вместе с другими заключенными, а это плохо вяжется со стремлением сохранить тайну. Однако более тщательный анализ документов - записей Дю Жюнка - показывает, что смысл их далеко не ясен. Возможно, Дю Жюнка имел в виду, что "маску" содержали не в одной камере, а в одной башне (на каждом этаже которой находилось по одной камере) с другими заключенными. Аргумент же, что "маска" был похоронен под именем "Мар-шьеля", также оказывается далеко не таким безусловным, как это могло показаться первоначально. Дело в том, что существовал обычай при похоронах государственных преступников указывать ложные имена (и возраст отсюда ссылка, что умершему заключенному было 45 лет). Кроме того, все же "Маршьель" и даже "Маршиоли" - это еще не Маттиоли {"Маска" в реестрах Бастилии фигурирует под именами Marchiel, Marchialy и Marchiergues. Чтобы превратить их в "Matthioli", нужно для "Marchiel" сохранить 5 букв из 8 и добавить 4, для "Marchialy" оставить 5 букв из 9 и добавить 4, а для "Marchiergues" оставить 4 буквы из 12 и добавить 5. Таким образом, близость скорее кажущаяся, чем действительная.}. Вместе с тем в истории с "маской" прилагались такие усилия для сохранения тайны, что, быть может, Сен-Мар сознательно пытался направить внимание на хорошо известного Маттиоли, умершего еще в 1694 г., чтобы скрыть, кем был заключенный в маске. Можно допустить: заметание следов удалось настолько хорошо, что при Людовике XV уже никто не знал истины, и любопытствующей мадам Помпадур король мог лишь сообщить, что "маска" - министр одного итальянского князя. Наполеон I, добавим между прочим, не поверил этому. В связи с легендой об отправлении сына "маски" на Корсику Наполеон приказал произвести розыски в архивах Франции и за границей. Они не дали никаких результатов, несмотря на само собой разумеющееся рвение чиновников, старавшихся получше выполнить императорский приказ.