— Не могу знать, сэр, меня не поставили в известность.
Стивенсон скривился, недовольный ответом, почесал щетину, успевшую вылезти за день, затем продолжил путь. Уже на ступеньках он развернулся и сказал:
— Гарри, пусть приготовят ванну и позаботься, чтобы два часа меня никто не тревожил.
— Сэр, ванна уже готова, — доложил управляющий.
— Спасибо Гарри, ты улавливаешь мои мысли на расстоянии, — поблагодарил управляющего Инвар.
Зайдя в свои покои, Стивенсон с удовольствием скинул одежду. Больше всего он не любил одежду с чужого плеча. Этот пунктик у него был с детства, когда в их многодетной семье ему приходилось донашивать вещи старшего брата. Потом, когда ему удалось ухватить удачу за хвост, он тратил огромные деньги именно на одежду. К тридцати пяти годам его гардероб занимал три комнаты и за ним следил специально нанятый человек. К сорока годам игра в переодевание ему надоела и он стал обходиться разумным минимумом, но неприязнь к одежде с чужого плеча сохранил на всю жизнь.
В дверь, что вела в соседнюю комнату, постучали.
— Господин, — раздался голос служанки, — ванна подогрета.
— Хорошо, сейчас приду, — ответил Инвар и взял длинную рубаху, что лежала на краю его огромной кровати. Повертев рубаху в руках, Стивенсон тяжело вздохнул, стал натягивать на себя длинную почти до пят рубаху, ругаясь про себя и с нежностью вспоминая мягкий халат, который остался у него в другом доме, а вернее, в другой жизни. В замке многие, если не сказать все блага цивилизации были под запретом. Каждый, кто приходил сюда и желал остаться, вынужден был мириться с ними. Под этот запрет попали даже такие мелочи, как туалетная бумага и халат. Инвар ещё раз тяжело вздохнул, покрутился из стороны в сторону, давая телу привыкнуть к ткани, направился в ванную комнату.
Ванной эта комната называлась скорей по привычке. На самом деле это была обыкновенная комната посередине которой стояла большущая бочка, в которой могло уместиться сразу несколько человек. На дне бочки стоял табурет, чтобы купающийся мог сидеть, пока прислуга хлопотала вокруг. Ещё в комнате находился стол, за которым сидел человек, чаще всего женщина, и читала ему вслух какую-нибудь книгу. Такую сцену Стивенсон видел как-то в кино и ему захотелось попробовать. Попробовав, он пристрастился к этому, так как совмещал приятное с полезным. Все эти процедуры, помогали Стивенсону переключиться на другой образ мышления и стать Магдулом, истинным хозяином этого замка.
Едва он вошел в ванную, к нему подошла служанка. Она помогла Инвару снять рубаху, и ничуть не стесняясь его наготы, взирала, как он залезает в деревянную бочку.
— Что сегодня господин желает услышать? — обратилась она к Стивенсону-Магдулу. Обращение «господин» было введено в обращение для жителей замка, причем инициатива исходила не от Стивенсона, а от его вассалов, так называли себя приближенные к хозяину замка.
— Есть что-нибудь про друидов, Пегги? — спросил Инвар.
— Я поищу, господин, — произнесла служанка и удалилась.
— М-м-м-ы — прорычал Стивенсон на обращение «господин» и с головой ушел под воду.
Вода пахла дубом и цветами, погружаясь в нее, он испытывал целую гамму чувств. Из такой ванны сложно было сразу вылезти, побриться и убежать по делам. Хотелось лежать, не шевелясь, ощущать каждым сантиметром кожи как аромат трав проникает внутрь, принося с собой энергию леса. Стивенсон вынырнул, оставляя на поверхности лишь нос и рот, его грудная клетка равномерно вздымалась, позволяя воздуху в легких поддерживать тело возле поверхности. Вообще Инвар сейчас испытывал чувство, сравнимое лишь с невесомостью. Хотелось только лежать и ни о чем не думать, послать всех подальше с их желаниями спасти мир или наоборот, погубить его.
Скрипнула дверь, возвращая Стивенсона к действительности.
— Господин, — произнесла вернувшаяся Пегги, — ничего конкретного по друидам я не нашла, но на всякий случай прихватила несколько трактатов про ведьм.
— Спасибо, времени нет, — с сожалением произнес Инвар, — много дел, да и гости ждут.
Пегги подошла к ванной и стала массажировать плечи.
— Вы так напряжены, вам надо расслабиться.
— Не могу, гости ждут.
— Подождут, все равно им деваться некуда, — произнесла Пегги, расстегивая пуговицы на платье.
Видя это, Стивенсон ощутил прилив желания.
— В конце концов, гости и правда могут подождать, — подумал он, наблюдая, как девушка грациозно соскользнула в ванну. Через миг её груди прижались к нему, шаловливые руки под водой гладили низ живота. Пегги взглянула на Инвера серыми, полными невинности глазами, как бы спрашивая разрешение, на продолжение игры. Стивенсон не выдержал и обнял девушку, впиваясь в её губы.
Через час, покидая ванную комнату, Инвер чувствовал себя способным горы свернуть. Нервозность и беспокойство ушли, словно их смыла волна или растопили жаркие ласки девушки. Вспомнив Пегги, Стивенсон улыбнулся — она служила в замке третий год и никогда до этого дня не подавала даже намека на близость.
— Почему? — спросил он, когда вулкан страсти немного утих.
— Я всегда мечтала об этом, — пожав своими прекрасными плечиками, ответила Пегги.
— Но почему именно сегодня? — вновь спросил Стивенсон.
— Не знаю, наверно время пришло, — произнесла девушка.
— На что ты рассчитываешь?
— Я уже получила то, на что рассчитывала, — улыбнувшись, ответила девушка и вылезла из ванны.
Стивенсон ещё раз улыбнулся своим воспоминаниям.
— Надо ей обязательно что-нибудь в следующий раз привезти, — подумал Инвар, и от этого у него в груди приятно заныло.
— Похоже, у меня начался переходный возраст, раз стал западать на молоденьких девочек, — слегка пожурил он сам себя.
В личных покоях его ожидал Радж, и портной.
— Как ополоснулись, шеф? — ехидно усмехнулся начальник разведки.
— Неплохо. Что у тебя?
— Ничего срочного, — уклончиво произнес пакистанец, — все гости собрались. Просили передать, что готовы встретиться с вами после захода солнца.
— Понятно, хоть что за публика?
— Странная, необычная, — в двух словах охарактеризовал Радж гостей.
— Другого я и не ожидал, — уставившись на портного, сказал Стивенсон. — Ну а вы с чем пожаловали?
— Как же, сэр, последняя примерка! Это вам не костюмчики от итальяшек. Мое одеяние достойно чтобы его носили короли, — задыхаясь от возмущения, произнес портной.
— Эти костюмчики, между прочим, несколько тысяч евро стоят, — заметил Инвар.
— В большом мире люди совсем с ума посходили, платят тысячи, за то, что не стоит и сотни, — парировал портной, выкладывая перед Стивенсоном своё творение. Одеяние было выполнено в стиле средневековья, но сочетало в себе и удобства современной моды.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});