Читать интересную книгу Корона клинков - Елизавета Берестова

— Конечно же, нет, что за ерунда, — воскликнул Барс, — я думаю совсем о другом. Как много ваших знало об этом?

Брэк переглянулся с сестрой:

— Совсем узкий круг: отец, Эверетт и наши люди. Для остальных мы с Ирис просто занимались дальней разведкой. Возможно, кто-то догадывался, но это лишь предположение.

— Хорошо, — император хлопнул себя по колену, — пусть ваши доблестные подвиги и впредь останутся между нами. А Ясень навсегда покинет пределы не только Морозных земель, но и самой империи. Ему самое время отправиться попутешествовать.

— Ты желаешь, чтобы я уехал? — нахмурился Брэк.

— Естественно, нет. Я говорю о Ясене. На господина Этана Брэкеретта Меллорна у меня совсем иные планы. — Он улыбнулся с превосходством человека, приготовившего приятный сюрприз, — мне нужен свой человек на Морозном троне. Почему бы тебе не стать королём? Не делай такие удивлённые глаза, моя разведка доложила, что тебя поддерживает по меньшей мере половина ваших соотечественников. Добавь к этому армию, да и я средствами не обделю. Отстроитесь после войны и станете жить пристойно. Как тебе?

Брэк помолчал, вздохнул и сказал твёрдо:

— Нет.

— Почему? — в голубых глазах великого завоевателя читалось откровенное разочарование, — ты больше чем кто-то другой заслуживаешь Морозной короны. Да и мне было бы спокойно, что лен моего будущего сына в надёжных руках.

— Во-первых, я — бастард, и не наследую своего отца. Это повод для раскола и гражданской войны. Во-вторых, ты говоришь о поддержке части эльфов, значит, придётся править на мечах, а массовые репрессии не по моей части. В-третьих же, я просто не хочу.

— Если ты беспокоишься на счёт того, что объявится ваш трусливый братишка и устроит поход против узурпатора? Пустое. Я пошлю людей, и он никогда не объявится.

— Нет, — попросила Ирис, — не убивайте его, государь. Эверетт взбалмошный и избалованный, но он не плохой. По нашим меркам он ещё слишком молод.

Барс вопросительно поглядел на Брэка.

— Я тоже предпочту отдать Морозный трон ему.

— Ладно, воля ваша. — Император был недоволен, но не подал виду, — пускай поуродствует какое-то время. Но денег я ему не дам. На меня он не тявкнет, а потом будет видно. Кажется, все вопросы мы уладили? Давайте позовём моих помощников с черновым вариантом соглашений и подпишем, наконец, Северный мир.

Глава 17 РУДА И ШПИНЕЛЬ

Принц-регент Священной Лирийской империи Аурон пребывал в прекрасном расположении духа. Небольшим тёмным облачком над горизонтом его далеко идущих мечтаний была лишь одна досадная, но нервирующая неувязка. Он выбрал восхитительный лазоревый шёлк с золотыми драконами для обивки стен в новой спальне, а лавке его оказалось недостаточно. Купец сокрушался, чуть ли не рвал на себе бороду, но не хватало целых пяти локтей. Следующий корабль с подходящим грузом ожидался только к концу месяца. Вот Аурону и приходилось решать сложнейшую дилемму: отдать предпочтение какому-нибудь иному материалу или отсрочить долгожданный переезд в новые покои. Мысли о новых покоях вызвали невольную улыбку на губах принца. Он-то уж не собирался ютиться как варвар, в двух жалких комнатах рядом с Тронной залой. Может, покойный император и мог обходиться спальней и кабинетом, сплошь уставленными никому не нужными книгами, это — на здоровье! Ни вкуса тебе, ни фантазии. Варвар, он варвар и есть, хоть в короне, хоть без. Вот Аурон — дело другое. Для своих покоев он выбрал самое светлое восточное крыло дворца и решил там всё переделать на собственный вкус. Вот только Флорестан (чёрт бы побрал его патологическую тягу на всём экономить) мешал развернуться как следует. «Ну, ничего, — утешал себя принц, — нужно лишь добиться коронации, тогда поглядим, кто станет распоряжаться казной». Аурон налил себе ещё вина и выбрал с позолоченного подноса миндальное пирожное, облизнул взбитые сливки и снова возвратился к приятным мыслям. Тогда уж точно он вышвырнет весь хлам своего предшественника (Аурон давно привык называть покойного императора по-всякому, старательно избегая слова «отец») на помойку, а освободившиеся помещения приспособит под какую-нибудь полезную надобность. Например, там можно устроить комнату для пажей. Положительно, над этим стоит задуматься: низкие бархатные банкетки, изящные столики, большое зеркало…

Принц взволнованно вскочил и заходил по комнате. За окном, во внутреннем дворике-атриуме, рабочие, лениво переругиваясь, разбирали ящик со свежедоставленной статуей. Аурон остановился, чтобы ещё разок полюбоваться на новое приобретение. Из груды золотистых древесных стружек, как богиня из морской пены, явилась скульптура из редкостного голубоватого мрамора. Это была прекрасно исполненная фигура фавна в полный рост. Принц не сдержал довольной улыбки, вспомнив все перипетии и сложности, связанные с покупкой этого произведения искусства. Конечно, пока не может быть и речи украсить статуей дворцовый парк. Вот бы вытянулась физиономия Первого консула! Аурон почти услышал надменный голос дяди: «Статуя безнравственная, и мы не можем выставлять её на всеобщее обозрение». Затем обязательно последовали бы нотации о неумеренных и пустых тратах, о необходимости проявлять скромность и подавать подданным добрый пример.

Ничего, недолго осталось ждать. Настанет час, и Аурон сам станет определять, что нравственно, а что безнравственно. А пока его козлоногому любимцу придётся постоять тут, в секретном месте, вдали от посторонних и пристрастных глаз.

В дверь постучали. Аурон мгновенно понял, кто пришёл. Стучаться таким элегантным условным стуком умел только один человек — Виго.

— Входи, входи, мой драгоценный друг, — воскликнул принц, беря под руку своего наперсника и фаворита.

Тот нетерпеливо высвободил руку, что могло свидетельствовать о несомненном душевном смятении. Принц взглянул ему в лицо и увидел прямые тому доказательства: щёки раскраснелись, волосы, подстриженные по последней моде — в беспорядке.

— Присядь, испей вина, — предложил Аурон, — мне как раз не доставало твоего мнения. Не всегда легко разрешить проблему в одиночестве, обличённость властью тут не поможет.

Виго опустился на ложе и принял кубок, заботливо наполненный другом.

— Только представь себе, каким негодяем оказался мой поставщик тканей! Сперва божился, что выбранного мною шёлка (ну ты помнишь, того, с золотыми драконами по лазурному фону) у него сколько угодно, а когда я отправил доверенного человека с деньгами, оказалось, что не хватает целых пяти локтей. Вот и верь людям после этого! Я ума не приложу, как мне лучше поступить. Прикажу обить другим материалом, так после жалеть стану, сравнивать в уме и корить себя за поспешность. А подождать… Вдруг купцы не привезут более того шёлка?

— Вели не обивать стены позади ковров и за мебелью, тогда тебе достанет золотых драконов.

— Твой совет, любезный мой Виго, отдаёт городскими трущобами, — нахмурился принц, — царственные особы не прячут дефекты обивки под коврами и картинами.

Виго смутился, он не любил, когда ему так или иначе пеняли на его простое происхождение, поэтому поспешил перевести разговор:

— Сегодня в банях я слышал презанятную сплетню, — произнёс он, детально копируя аристократический выговор принца.

— Ты был в городских банях? — вскричал Аурон, — с кем?

— Ни с кем, — вскинул брови гладиатор, — да и не был я вовсе, так заскочил ненадолго кофе выпить. Я тебе говорил, у них повар-серакец отменно готовит кофе с пряностями.

И видя, что внезапная вспышка ревности у принца сошла на нет, осторожно продолжил:

— Говорили, будто твой сводный брат жив, а чернь и армия только и ждут, когда в столице появится младший сын и наследник Барса.

— Какая ерунда! — в сердцах воскликнул Аурон, — все знают, что Аэций умер. Кому только пришло в голову повторять столь очевидную нелепицу!

— Да, я помню, ты говорил мне, что твой брат умер, — сказал Виго. — Но я всё хотел спросить, были ли официальные похороны, траур, и где его могила?

— Аурон задумался, вращая в пальцах бокал с вином.

— Знаешь, Виго, как это ни странно, я не могу припомнить ни церемонии похорон, ни кремации. Просто как-то так получилось, что все стали считать, что Аэций умер, и всё.

— И ты так спокойно об этом говоришь! — глаза юного гладиатора округлились, — ведь если слухи окажутся правдой, у тебя появится головная боль посерьёзнее нехватки ткани для обивки спальни.

— Да, да, — закивал Аурон, в растерянности ставя кубок мимо стола, — нужно что-то предпринимать. Если б только точно знать, жив мой сводный брат или нет. Положительно, для нас этот вопрос становится первостепенным. Но вот только как это узнать? Дядю лучше до времени не беспокоить, и, если уж говорить начистоту, я ему не особенно доверяю. Он всегда будет придерживаться самого выгодного для себя варианта.