Читать интересную книгу Ля-ля, детка! - Руфи Руф

Силы на исходе. Я в очередной раз перебираю способы ухода, вперемешку с мыслями "Как спасти себя?", "Как вырулить из этого пике?!".. "Что же выбрать: перекись или очиститель для труб?". Я уже почти решилась выпить литр дешёвой бытовой химии, как тут сделала то, чего никогда не сделала в нормальном состоянии. Написала Короткозубу.

Я знала, что Женьке плевать на меня в общем-то. Но не знала до какой степени. Думала если напишу ему, если доведу дело до открытой ссоры, то он меня пошлёт и меня хватит на то чтобы заглотить в себя дозу отравы. Но всё произошло несколько иначе. В то утро на мою смс-ку: "Чтоб ты вместо меня выпил перекись в следующей жизни, хоть я и не верю в реинкарнацию", — он позвонил. Я не ожидала этого. Подумала: "Значит ему не совсем всё равно". Я стала снова плакать, хотя раньше уже успела обрыдаться по полной программе. Я металась по всей квартире. Сбросила его звонок и отключила телефон. Именно то, что он позвонил, в какой-то степени тормознуло меня, заставило поверить, что ему на меня не наплевать. (Слава Богу я не сняла тогда трубку, потому что с Женей всё было намного хуже, чем я могла себе представить). Через некоторое время я опомнилась. Вроде бы я цела и не покалечила себя. Очень опухло горло — от крика и плача. Когда я окончательно пришла в себя, поняла, что красные царапины на шее — следы моих ногтей, которыми я хваталась за горло. Такие же следы остались на руках и груди… Дикий стресс, плюс Женькин звонок и моя полная уверенность, что именно сейчас, после многих попыток (одна из которых закончилась реанимацией), я сигану в смерть… И тут — облом. С куда меньшим отчаянием, я села перечитывать о последствиях химических отравлений. Хмурая, угрюмая. С дорожками слёз из под опухших до неприличия век. Вечером мне совершенно не хочется умирать. Брошюра по судмедэкспертизе — с красочными описаниями конвульсий и ожогов кишок сделала свое дело. "Такой боли я не выдержу. А если боль будет длиться месяцами, неделями, годами? Всю жизнь?! Что если я вообще не умру?!!!". Да к тому же Женя звонил. Наверное хотел узнать, что со мной не так, почему я ни с того ни сего на него кидаюсь. Хотел поддержать меня, а я напридумывала тут себе, что он бездушный хам. Мне даже вроде как стало стыдно перед ним… Наобещала умереть — и не держу слово. Почти сказала гудбай с пистолетом у виска и тут: опа-тратата — мне жить охота! Скажете чушь? А ведь я немеряно люблю жить. И страдаю так же — без меры.

Я позвонила Жене вечером… Набрала его номер и извинилась перед ним. Я говорила очень тихо, стараясь контролировать голос: "Прости. У меня был плохой день. Я сорвалась. Когда я писала смс, я хотела разозлить тебя, разозлить себя… Поссориться, чтобы довести себя до… ну ты понимаешь… Прости меня…"

— "Да, хорошо." — ответил наш общий приятель. И больше — ничего. Ни "Как ты?", ни "Что с тобой?".. И — отбой. Через несколько минут, все еще в шоке и плохо соображая, я послала ему смс: "Мы можем встретиться — поговорить?". На что пришел ответ: "Не пиши сюда больше". Как обухом по голове, как укол адреналина — прямо в сердце. И это тот мальчик, чью верность я берегла для его любимой девушки, ставшей его женой? Который в синепьяном в жопу-упитом состоянии лез ко мне целоваться для дальнейшей горизонтальной гимнастики? С кем я в обнимку лежала всю ночь, в его футболке, чувствуя доброту и нежность обнимающей меня руки?

Я набрала его номер. Решила до конца выяснить ситуацию. "Видишь ли Света", — сказал этот новый для меня человек самым хамским и вызывающим тоном, — "В чём тут дело: Мы не друзья и даже не приятели, и я не раз давал понять тебе это, разве нет?" "Конечное давал", — думаю, — "Только вот я не поняла твоего сарказма в "Одноклассниках", когда на мой вопрос: "Мы же — друзья?" ты ответил: "Конечное". Когда я уходила с твоего дня рождения раньше других, ты говорил: "Останься, еще рано". Мы все вместе играли в футбол, общались, прикалывались. Вы вдвоем галопом таскали меня по полянке — на руках, вытянутых над головой. А потом я — держала в охапке на весу твои длинные мощи, и твоя тощая задница была не такой уж лёгкой. Фак! Как меня затрахала эта память! А её нельзя стереть? А тот случай с собакой, помнишь? На одном пикнике из кустов выскочил черный ротвейлер, схватил косичку из сарделек и дал драла. Вы погнались за ним, и ты так смешно бежал, рассекая кусты и прыгая через пни на своих худых ногах. Пса поймали: на его ошейнике оказался телефон. Вы позвонили хозяйке, требуя взамен ящик пива, но сошлись на более скромном вознаграждении. Это было при мне, хотя ты вряд ли заметил это… Что-то похожее на дружбу мелькнуло очень давно, а я никогда не навязывалась. Больше переживала от невзаимных чувств к твоему другу. До вас ли всех мне было? Конечное нет. Впрочем, как и вам — не до меня.

"— Что мне теперь — до конца жизни с тобой общаться?" — продолжал Женя тоном холодного издевательства… В трубке повисла пауза — ему было неудобно говорить гадости: рядом кто-то был. Он искал нужное слово. Я пришла ему на помощь: " — Что я по-твоему — пустое место?..", — спросила и не думала, что он ответит утвердительно…

Женя оборвал меня радостно-агрессивным тоном, которого я прежде у него никогда не слышала:

" — ДА-КОНЕЧНО!!! ДА-КОНЕЧНО!!!!!!" — он почти вопил и у меня зазвенело в ушах.

" — Я думала, ты добрее".

" — Ты разочаровалась во мне, и что дальше?"….

…. " — Это все, что ты мне можешь сказать?".

" — Да" — ответил он и первым кинул трубку.

В памяти мелькнула наша встреча накануне его свадьбы. Дружок Серёжа уже тогда просветил тебя, какая я "ужасная маньячка"? Или тебе просто плевать, потому что ты — ТАКОЙ? Зачем быть добрым? К чему проявлять участие? Ведь ты не собирался общаться со мной "до конца жизни"! Ты не собирался общаться со мной вообще! Знал бы ты, как зла я была на тебя, ты бы не зарекался, что твоя жизнь будет очень долгой. Я разозлилась на тебя куда сильнее, чем на Труханкова. Причем заторможенно так разозлилась — через полгода после разговора. У меня бы хватило духу переломать тебе ноги. Эффект неожиданности плюс свинцовая труба… Это сейчас мне удивительно, что я могла думать о таком. А тогда… Нам с тобой повезло, что я сумела справиться с эмоциями.

Обман! Сколько раз я обманывалась в других. Любила их, а потом оказывалось, что они способны обидеть, быть жестокими… Я тоже не идеал, но у моих "друзей" декорация "добрый-злой" меняется слишком быстро. Мне до них далеко.

В то самое время, наши знакомые продолжали нахваливать мушкетеров и говорить какие они классные, добрые и весёлые. А мне, раскусившей эту пилюлю — сладкую снаружи и горькую внутри, уже странно слушать восхваления в их адрес. Репутация… Это способ поиметь всех, кто тебе верит, не заслуживая порой ничего хорошего. Если слишком много людей одинаково хвалят кого-то, то может у такой популярности есть теневая сторона? Как много вы знаете о том, с кем хотите дружить? У вас замирает сердце, он вам нравится? Притормозите. Популярные люди часто жестоки. Они способны на жестокость хотя бы потому, что лишившись нескольких приятелей, не останутся одни! Целая пачка одноразовых друзей у них всегда под рукой. Так зачем заморачиваться и любить их по настоящему?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});