— Чего лыбишься? — Громко спросил Иван, разрушив хрупкую иллюзию.
— Красиво как, хочется любить весь мир, как он тебя любит. — Ответил Себ.
— Понятно, дурь в башке от укола. Потом будет обратный эффект. Как думаешь, проход скоро откроется?
Себ задумался над этим, и ощутил в себе некие провидческие способности, которые после «протрезвления» посчитал действием лекарства.
— Обязательно откроют, иного не дано. Старый мир не может существовать в прежнем виде. Не мы боремся с миром, это мир нашими руками меняет себя, потому что время пришло.
— Когда? — Поинтересовался Иван, удивленный ответом.
— Да кто его знает.
Себ замолчал, а Иван больше не приставал с вопросами. Картинка в глазах Себа, снова стала умиротворяющей и яркой, на лице расплылась блаженная улыбка.
После полудня все чаще стали слышаться вертолеты. Наверное они прочесывали леса и сбрасывали десант. Иван, чтобы снова не попасть в засаду, отправил вперед по маршруту двух человек.
Действие лекарства заканчивалось, и вместе с этим возвращалась боль. От ходьбы и вдохов болела грудь, мутило, сил идти почти не было. Лоб покрылся противной холодной испариной. Иван бросал косой взгляд на Себа и видел, как тому приходилось бороться с собой.
— Может тебе еще один укол сделать? — Не выдержал он страданий товарища.
— Не надо пока, потерплю. Если свалюсь, тогда сделаешь.
— Хорошо.
Над головами группы прошли два вертолета. Таких, Себ, да и остальные еще не видели. Машины были намного больше тех, что они видели раньше и наверняка служили для переброски войск.
— Серьезно за нас взялись. — Семен снял со спины рюкзак из плетеных щитов и сложил, как ранец.
Себастиен понял, что подняться самостоятельно ему очень тяжело. Жутко хотелось пить. Он бы сейчас жизнь отдал, за тот витаминно-энергетический коктейль, которым его угощал Орлик. Семен подал руку и поднял Себа.
— Готов? — спросил он.
— Попить бы и буду готов.
Семен протянул свою фляжку. Себ взял ее и сделал несколько лихорадочных глотков.
— Спасибо. Теперь готов.
От слабости, Себастиена шатало из стороны в сторону. Остальные раненые чувствовали себя не лучше. Желание плюнуть на всё, упасть и лежать до тех пор пока силы не восстановятся, было сильно. Группа шла медленно. Иван замыкал, наблюдая со спины, как раненые еле тащат ноги.
Темнело. Маршрут обещал затянуться на больший срок, чем на это дал Кузнец. Наконец, Иван скомандовал привал. Себ упал в том месте, где его застала команда. Не хотелось ни думать, не шевелиться. Страх отступил перед усталостью и болью. Юноша закрыл глаз и сразу уснул.
Глава 8
Себ открыл глаза из-за того, что с ним разговаривала женщина. Это было странно слышать, откуда здесь женщина? Зеленые глаза смотрели на Себастиена. Часть лица женщины была закрыта марлевой повязкой. На голове её была одета косынка с красным крестом, из-под косынки выбивались рыжие локоны. Женщина нагнулась над Себом, и внимательно посмотрела в его глаза.
— Как ты себя чувствуешь, сержант Маккинли? Понимаю, что дерьмово, но жив остался, и это очень хорошо.
Себ лихорадочно соображал, как он очутился здесь, насколько это все реально, а не последствия приема сильнодействующего лекарства. Он, вдруг вспомнил, как в его мире, люди, переевшие дурмана, испытывали галлюцинации. Себ пошевелил рукой. Она поддалась на приказ мозга. Тогда он двинул ею и притронулся к женщине, ждавшей от него гответа. Та, аж охнула от неожиданности.
— Вот паразит! Одной ногой на том свете, а к бабам пристает. Ты точно выживешь, Маккинли.
Женщина была реальной. Непонятно, почему она звала его, как погибшего сержанта? И где же он все-таки находится, черт побери? Себ почувствовал, что лицо его болит, и притронулся к нему. Кожа не ощутилась под пальцами. Вместо нее была повязка.
— Что со мной? — Тихо спросил Себ.
— Ранен ты сильно, попал под дружественный огонь с нашего вертолета. Никто же не верил, что ты еще живой и будешь находится среди этих бандитов-головорезов. Лицо тебе посекло, хорошо, хоть глаза остались целы. В спине осколки были, в ногах. Неужели ничего не помнишь?
Себ отрицательно покачал головой.
— Бедняга. Ладно, отдыхай, пойду обрадую хирурга, что ты пришел в себя.
Медсестра хлопнула дверью и вышла, оставив огорошенного юношу таким поворотом событий одного. Его приняли за покойного Марка Маккинли? Как не хотел он оказаться у врага, но все равно оказался. Обман ведь вскроется, как только какой-нибудь знакомый сержанта придет проведать его.
Себ попытался вспомнить события той ночи, но как он ни напрягал память ничего не вышло. Последнее, что у него запечатлелось, это приказ Ивана устроить привал. Выходит, что с ним приключилась сильная контузия, или он тогда не уснул, а впал в беспамятство, которое перешло в ранение.
Значит, их группу уничтожили. Накрыли с вертолетов, и ничего не помогло. Ни форма военных, ни собственные хитрости. Как слепых котят. Себу стало страшно от осознания той ситуации, в которой он оказался. Беспомощный, он был обречен только наблюдать за развитием ситуации, почти без всякой возможности повлиять на нее.
Организм Себа отреагировал на стресс своеобразно, снова утащив его в бессознательную пучину. Когда он пришел в себя в следующий раз, то обнаружил, что в палате он не один. Рыженькая медсестра переговаривалась с мужчиной в военной форме. Мужчина настаивал на том, чтобы Себа привели в чувство. Медсестра запрещала это делать, объясняя военному, что раненый еще слишком слаб для расспросов.
Себа пробил пот и захотелось снова потерять сознание. Военный, как назло, заметил, что Себ зашевелил глазами.
— О! пришел в себя. Спасибо Джоан, ваша помощь больше не нужна. Оставьте нас наедине. — Военный придвинул табурет у кровати с раненым.
— Я не буду этого делать, мне нужно наблюдать за его состоянием. К тому же я знаю вас, военных. Сейчас вы начнете наседать на бедного юношу, совершенно не делая скидок на его состояние.
— Черт с вами, Джоан. Дадите мне подписку о том, что не разгласите нашу беседу.
— Легко, я их уже столько раз давала, что забыла, что можно рассказывать, а что нет.
Военный придвинулся поближе к кровати и постарался заглянуть в глаза Себа.
— Как вы себя чувствуете, сержант Маккинли? — Спросил военный.
Себ скосил глаза в его сторону. Как ему хотелось проснуться и оказаться в другом месте.
— Хреново. — Ответил Себ, не знакомый с уставом и субординацией.
— Хреново было бы, если бы тебя сейчас везли в пластиковом мешке, как многих твоих товарищей, а ты счастливчик. Попал в плен, и там выжил. Попал в мясорубку и снова живой. Радуйся.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});