Читать интересную книгу Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том II - Дэн Абнетт

В элапсид/гамма-хи-омикрон-дзета звучит сигнал прибытия лифта командной палубы. Палубные трэллы наводят оружие на открывающиеся двери, но в лифте оказывается только группа сильно поврежденных сервиторов. Конструкты, ковыляя, ступают на командную палубу. Они выглядят растерянными и взволнованными. Лексмеханик спрашивает у них идентификаторы.

Их затянувшееся молчание привлекает внимание присутствующих на мостике. Подходит лексмеханик. Ее оптические реле информируют, что между белыми керамитовыми зубами сервиторов вставлены предметы. Вспомогательный когитатор сообщает о восьмидесяти двух процентной вероятности, что это гранаты.

Она поворачивается, что предупредить ковчег-шкипера и магоса доминуса, но не успевает. Сервиторы одновременно взрываются, опустошая командную палубу и уничтожая осколками оборудование и конструктов.

Магос доминус Оронти Праеда сброшен с командного трона. Перегрузив когитатор, он слышит тяжелый металлический стук спрыгивающих из люка в кабину лифта врагов. Из дыма выскакивают космодесантники в цветах Альфа-Легиона с болтерами наизготовку. Короткая стрельба точна и экономна. Выжившие палубные трэллы перебиты на месте. Управляемое дронами оружие превращено в бесполезные обломки, и даже херувим-телохранитель Йерулиана Хакса сражен единственным выстрелом в ангельскую голову.

Ударный командор Дартарион Варикс и его ветераны Первой горты Третьего зубца захватывают мостик и, как следствие, транспортный ковчег Механикума «Омниссия». Варикс снимает боевой шлем, обнажив загорелую бритую голову и отмеченные мрачным высокомерием наследственные черты примарха.

— Докладывай.

Оронти Праеда собирается дать гордый ответ, но вместо него говорит логиста минора Ауксабель.

— Все идет по плану, господин, — сообщает она ударному командору. — «Дентиликон» движется рядом и высылает к нам катера.

— Что ты делаешь? — выдавливает из себя магос доминус. Круциам и Хакс точно так же с недоверием таращатся на логисту.

— Но магос доминус отправил охранные машины в двигательный отсек, господин, — продолжает она. — Им приказано взорвать плазменный двигатель и уничтожить корабль.

Дартарион Варикс кивает, и, подняв брови, переводит взгляд на Оронти Праеду.

— Славная попытка, — отдает должное магосу доминусу Варикс. А затем обращается к Ауксабель:

— Прикажи Фасалу Сколтону и его подразделению направится на перехват охранных машин.

— Так точно, господин.

— Наши оборонительные возможности? — спрашивает Варикс с тонкой, ироничной улыбкой.

— В качестве предосторожности заряжены батареи ближнего действия обоих бортов, — отвечает логиста.

— Пусть мостик проинформирует мастеров артиллерийских палуб, что нас все еще атакуют. Используйте коды авторизации магоса доминуса. Батареям приказано открыть огонь по готовности.

— Как прикажете.

— Ауксабель… — произносит Праеда. Он переводит взгляд от логисты к Кворвону Кришу и ко мне. От моего тела трэлла он недоверчиво направляет оптику на ударного командора. — Прошу, пощадите…

Варикс поднимает палец, заставляя его замолчать.

— Вот и все, — говорит Варикс, указывая на потрясенное лицо магоса доминуса.

В то время, как ударный командор Альфа-Легиона и магос Механикума смотрят друг на друга, незначительная артиллерия ковчега открывает огонь. Залп разрозненный, но на дистанции прямого выстрела он превращает не поднявший щиты «Дентиликон» в пылающие обломки.

Когда разорванные фрагменты эскортного корабля удаляются, проплывая перед обзорными экранами, Дартарион Варикс говорит Праеде:

— Отчаяние. Подавляющая безысходность. Мольба, возможно не за свою жизнь, техножрец, но за жизнь других. Все это — доказательство, что наша работа сама по себе награда.

Затем ударный командор кивает своим воинам, и на мостике на секунду вспыхивает точный огонь. В элапсид/гамма-кхи-сигма-лямбда-дельта вражеский командир Оронти Праеда умирает. Как и Манус Круциам и Йерулиан Хакс.

Варикс поворачивается к миноре Ауксабель.

— Значит, вы получили мое сообщение.

Агент-спаратои в качестве ответа стучит по имплантату в зубе.

— Хорошая работа, — хвалит ее Дартарион Варикс. Он также кивает мне и Кворвону Кришу.

— Логиста Ауксабель, — обращается Варикс, шутливо используя псевдоним агента. — Мы управляем кораблем?

— С трудом, господин.

— Что ж, сделайте все возможное, чтобы «Омниссия» вошла в систему. С командиром Альфа-Легиона установлен контакт?

— Легионерские сигнатуры установлены, — информирую я его. — Командует мастер-терзатель Армилл Динат.

— Армилл Динат, — повторяет Варикс. — Восстание?

— Перекинулось на окружающие луны, — сообщает Ауксабель. — Его представили, как бунт, но вспышки систематичны и выдают чрезвычайно скоординированные схемы. Предполагаю, что это предвестие операции всепланетарного уничтожения, господин.

— Легион раскрывает себя, — подтверждает ударный командор. — Если Армилл Динат командует с поверхности планеты, значит в его распоряжении, видимо, три-четыре батальона легионеров и вспомогательные подразделения спаратои. Вероятно, на подходе дополнительные силы. Астропат?

— Три тяжелых крейсера Альфа-Легиона подтвердили вход в систему, — сообщает Кворван Криш. — А из Глубин Биссда-Эскона прибыла боевая баржа «Омикрон» с дополнительными подкреплениями.

Варикс одобрительно кивает.

— Магистр Криш, — обращается он к астропату, — я хочу отправить сообщение мастеру-терзателю Динату.

— Содержание, ударный командор?

— Передайте мастеру-терзателю, что перенаправленные на подавление мятежа силы Механикума и боевая группа титанов нейтрализованы. Боги-машины и их транспорт в руках Альфа-Легиона. Сообщите ему, что его действия вынудили нас отступить от директив собственной операции, но выполнение дополнительных задач завершится через… Элапсид?

— Элапсид/гамма-хи-сигма-омикрон-дзета, — докладывает боец.

— Пять минут, — заканчивает Дартарион Варикс. — «Омниссия» направляется ему на помощь, а моя ветеранская горта ожидает его распоряжений.

— Мы отправляемся на Каллистру Мунди, господин? — спрашиваю я.

— Да, — подтверждает Дартарион Варикс. — Мой брат-командор желает провести там Терзание.

— Господин, — я подтверждаю приказ.

Терзание.

Это больше, чем просто слово.

Моя внутренняя база данных определяет его, как символ. Стратагему.

Терзание — это выражение искусства войны XX Легиона. Это опыт, как обвинителя, так и пострадавшего. Замешательство. Беспорядок. Предательство. Паника. Ужас. Вражеские силы, преследующие призраков. Наши враги, сражающиеся друг с другом. Мы наблюдаем, как они раскрывают свои слабости. Как они проходят путь от отчаяния до уничтожения. Мы приводим их в бешенство. Затем, когда они больше не выдерживают, когда оказываются на алтаре нашего тактического совершенства, мы приносим их в жертву неотвратимого. Ураган скоординированных атак. Альфа-легионеры, сверкая дульными вспышками болтеров, появляются из-за каждого угла, из каждой тени, из-за облика каждого, кто считается другом и союзником.

Такую картину истребления стоит увидеть.

— Мастер-терзатель взывает к легионерам Двадцатого, — говорит нам Дартарион Варикс, — желая покончить с этим миром. Мои братья, мы принимаем участие в исключительной операции. Терзание Каллистры Мунди начинается.

Крис Райт

Верность

Каждый день он просыпался с мыслью о том, что снова находится на Просперо.

В начале каждого суточного цикла в каюте раздавался звон, вырывая его из сна. И тогда, лежа в темноте, он на миг ощущал вкус кристаллической пыли. Он смотрел вверх, ожидая увидеть несущиеся темно-серые облака и зигзаги молний.

Затем вспыхивали люмены каюты, и он видел раскрашенные стены, оружейные стойки, пустые курильницы.

Он никогда не пользовался ими, несмотря на то, что через регулярные промежутки времени слуги приносили ему новые бутылочки с маслом. Он не знал, как правильно зажигать их.

«Буря мечей» была флагманом другого Легиона. На ней все — запахи, звуки, аромат воздуха и тысячи обычаев — было незнакомым. Он прежде никогда не бывал на корабле Белых Шрамов. И не знал никого, кому приходилось.

Его хозяева были заботливыми. Похоже, они больше знали об особенностях его Легиона, чем он об их, что немного раздражало. Но он быстро учился. Он изучал их так же внимательно, как и они его. В тех случаях, когда считал применение своих умений ненавязчивым или же полагал, что оно пройдет незамеченным, он пользовался ими, осторожно приоткрывая пути прошлого и будущего. Это помогало ему больше понять.

В последние дни пребывания на Просперо такая практика стала опасной, так как притягивала к нему оставшихся на планете призраков. Поэтому он научился соотносить применение талантов с возможным риском. Избавиться от этой связи было непросто, особенно, когда сны были такими реалистичными.