Читать интересную книгу "Весь Кен Фоллетт в одном томе - Кен Фоллетт"

Посмотри: все эти люди тоже хотят видеть графа, судью или шерифа.

По двору слонялось человек тридцать, кто-то с пергаментными свитками в руках. Пытаясь спасти сына от виселицы, Гвенда идет на огромный риск, но может выйти так, что ей просто не удастся поговорить с Ральфом до рассвета.

— Сколько? — спросила она.

Тот посмотрел на нее уже менее презрительно:

— Я не могу обещать, что он тебя примет.

— Назови ему мое имя.

— Два шиллинга. Двадцать четыре серебряных пенни.

Большие деньги, но все семейные сбережения у Гвенды в кошельке. Однако она не собиралась их гут же выкладывать.

— Как меня зовут?

— Не помню.

— Я тебе только что говорила. Как же ты назовешь мое имя графу Ральфу, если забыл?

Надзиратель пожал плечами.

— Ну повтори.

— Гвенда из Вигли.

— Ладно, передам.

Гвенда просунула руку в кошель, достала пригоршню серебряных монеток и отсчитала двадцать четыре. Недельное жалованье батрака. Она вспомнила, каким непосильным трудом заработала их. И теперь этот ленивый хам получит деньги ни за что. Надзиратель протянул руку. Крестьянка еще раз спросила:

— Как меня зовут?

— Гвенда.

— Гвенда откуда?

— Из Вигли. — И вдруг добавил: — Так ведь оттуда же сегодняшний убийца!

Просительница всыпала ему в ладонь деньги и как можно тверже сказала:

— Граф захочет меня видеть.

Надзиратель опустил взятку в карман. Гвенда вернулась во двор. Может, просто выброшенные деньги, промелькнуло у нее в голове. И тут показался знакомый человек с маленькой головой на широких плечах: Алан Фернхилл. Вот это удача! Он шел от конюшни к залу. Остальные просители его не знали. Гвенда загородила Алану дорогу:

— Привет, Алан.

— Я теперь сэр Алан.

— Поздравляю. Передашь Ральфу, что я хочу его повидать?

— Полагаю, не обязательно спрашивать зачем.

— Скажи, мне нужно поговорить с ним наедине.

Рыцарь удивленно поднял брови:

— Не хочу никого обидеть, но в последний раз я видел тебя лет двадцать назад.

— Как ты считаешь, может, он сам решит?

— Конечно. — Фернхилл оскорбительно усмехнулся. — Да, я знаю, он помнит тот случай в «Колоколе».

Ну да, Алан был там. Видел, как Гвенда раздевалась. Оглядывал ее с головы до ног. Видел, как просительница подходила к кровати и становилась на четвереньки лицом к стене. Грубо смеялся, когда Ральф сказал, что вид сзади лучше. Гвенда подавила отвращение и стыд и как можно небрежнее ответила:

— Я на это и рассчитывала.

Тем временем остальные поняли, что Алан имеет какое-то влияние. Его окружили, начали что-то говорить, просить, умолять. Подручный всех отпихнул и вошел в дом. Крестьянка уселась ждать. Уже через час было ясно, что до обеда Ральф ее не позовет. Просительница нашла пятачок земли почище, села и прислонилась спиной к каменной стене, ни на секунду не выпуская из виду крыльцо.

Прошел второй час, за ним третий. Знать часто обедала ближе к вечеру. Гвенда недоумевала, как можно так долго есть и пить. Неужели еще не лопнули? Она вообще ничего сегодня не ела, но из-за напряжения не чувствовала голода.

Стоял серый апрельский день, и стемнело довольно рано. Гвенда дрожала от холода, но не двигалась. Это ее последний шанс. Вышедшие из дома слуги зажгли во дворе факелы. Свет появился и за ставнями некоторых окон. До рассвета оставалось часов двенадцать. Глотая слезы, несчастная мать думала о Сэме, который сидит на полу в подземелье замка; ему, наверно, холодно. Нет, еще не конец, говорила она себе, но решимость ее слабела. Высокий мужчина загородил собой свет, падающий от ближайшего факела. Крестьянка подняла голову и увидела Алана. Сердце Гвенды подпрыгнуло.

— Идем.

Просительница вскочила и двинулась к крыльцу.

— Не сюда.

Она вопросительно посмотрела на него.

— Ты же сама сказала — наедине. Лорд не хочет видеть тебя в покоях, которые делит с графиней. Сюда.

Гвенда прошла следом за подручным Ральфа в маленькую дверь возле конюшни. Фернхилл провел ее через несколько комнат, потом вверх по лестнице и открыл дверь в узкую спальню. Она зашла. Алан закрыл дверь снаружи. В комнате с низким потолком почти все пространство занимала кровать. Фитцджеральд стоял у окна в одной рубахе. Его башмаки и верхняя одежда были сложены на полу. Лицо графа горело от вина, но говорил он четко и твердо.

— Раздевайся, — улыбнулся Ширинг в предвкушении удовольствия.

— Нет.

Ральф удивился.

— Не буду раздеваться.

— Зачем же сказала Алану, что хочешь видеть меня наедине?

— Чтобы ты решил, будто я хочу с тобой переспать.

— Но если нет, какого черта здесь делаешь?

— Прошу тебя обратиться к королю за помилованием.

— И при этом не собираешься раздеваться?

— Зачем? Один раз я уже это сделала, а ты не сдержал слово. Я отдала тебе свое тело, а ты моему мужу его землю не отдал. — Она даже позволила себе некоторое презрение в голосе. — Опять сделаешь то же самое. Честь для тебя пустое слово. Ты напоминаешь мне моего отца.