вполоборота. Её спина была частично оголена, как и плечи. Носик чуть приподнят, взгляд величественный. Ну прям императрица. В такую и влюбиться не грех.
Олю легко вывести на эмоции, поэтому и фотографии получались отличными. После чего мы вышли в сад, который располагался в центре здания. Там куча мест для красивых фотографий, и мы смогли показать нежность и милоту девушки.
Да и нам всё равно нечего было делать. Приёмы эти покидают лишь после определённого момента. Ну, всё же день рождения города. Так что скоро будет выступление правителя города или того, кто исполняет его обязанности. Мэра же посадили…
Вот после поздравлений и можно уходить. Так что, как говорится, развлекаемся, как можем.
— Ой, вы такая красивая пара! А может я вас сфотографирую вместе? — услышали мы женский голос.
Сейчас Оля стояла около дерева и скрестила руки под грудью, словно ожидая кого-то с недовольным выражением лица. Но так и было задумано.
Обернувшись, я увидел женщину лет пятидесяти. Ухоженная и привлекательная. Уверен, в молодости она была красавицей, покоряющей сердца миллионов.
На ней было синее платье, что не сильно сковывало движения, макияжа самый минимум, в глазах нескрываемый восторг.
— Почему бы и нет, — пожал я плечами и кинул взгляд на Ольгу. — Хочешь совместные фотографии?
— А я не буду казаться на твоём фоне совсем крохой? — мелкая с сомнением посмотрела на меня, а потом на женщину.
— Ой, да это не проблема. Наоборот. У меня муж — та ещё горилла! Но это так восхитительно, когда его здоровенные лапы обнимают меня. Чувствую себя такой хрупкой и защищённой, — улыбалась женщина, а блондинка засмущалась.
— Х-хорошо… — промурлыкала Оля в ответ. Образно выражаясь, конечно же.
Женщина куда-то умчалась и привела официанта. Вручив ему свой телефон, она начала всеми нами командовать. Бедный парень извивался и крутился, по траве ползал и даже на деревья залезал, чтобы получились хорошие фотографии.
Как итог, полчаса его мучений и полчаса нашего смеха и смущений. Женщина была богата на фантазию, но границы она знала и не заставляла блондинку слишком сильно краснеть.
Когда фотосессия закончилась, мы разместились в небольшой беседке, а официант принёс нам чая и немного вкусняшек. Там, за чаем, мы и смотрели фотографии. Признаю, вышло вполне неплохо. Вот только…
— Почему-то на большинстве фотографий я без головы, — хохотал я, глядя на фотографию, где я обнимал девушку со спины, а она мило смущалась.
— Ну так мы фотографировали девушку-красавицу, — улыбалась женщина. — Боюсь, если фотографировать вас в полный рост, то фотография была бы мелкой. Или же Олечка была бы крохой на вашем фоне.
— Ну, в целом, очень даже хорошо, а ты что думаешь? Понятно… — глаза Оли были мокры. Ранее я не показывал ей фотографии, которые сам сделал.
— Самая лучшая благодарность фотографу, — улыбалась женщина. — С твоей кукольной внешностью, Олечка, тяжело добиться серьёзного образа, но этот наряд отлично подчёркивает, что ты красивая женщина, а не взрослый ребёнок. Кстати, а кто его сшил? Можно контактик?
— Моя подруга шьёт на заказ, когда есть свободное время.
— Телефон! — она на меня строго посмотрела. — Заплачу любые деньги. Это жизненно важно! Но не для меня, для внучки, вот!
Она протянула телефон с фотографией десятилетней милашки. Щёчки пухлые, взгляд требовательный, и выглядит как щеночек.
Поумилявшись, продиктовал ей свой телефон и договорился на днях переговорить по поводу наряда. Но вдруг зазвонил мой телефон. Это была мать Оли.
— Ещё… ещё! — голос у неё был… тяжело дышащий, возбуждённый, и, кажется, она маньячка…
— Мы… постараемся, — ответив, завершил звонок.
— Мама звонила? — в ответ кивнул Оле, а та обречённо простонала. — Она хранит все мои фотографии как сокровище… Особенно те, где я была маленькая, и часто меня ими смущает…
Женщина лишь похохотала и сказала, что у неё не только коллекция фотографий дочерей, но и внучек. Всех она безумно любит и…
А что «И» узнать нам мне дали, припёрся герцог со свитой. Бледный, исхудавший и смертельно злой.
— Ты! Это всё ты! — кричал он, указывая на меня пальцем.
— Показывать на людей пальцем и тыкать неприлично. Поэтому, если не прекратишь, я сломаю его тебе, — улыбнулся я и отпил чаю. — Чего тебе надо, обосранец?
— Ты отравил меня!!! — прокричал тот, находясь на грани истерики.
— То есть ты сожрал мой бутерброд, причём не спросив разрешения, а я виноват? Или у тебя настолько зашкаливает чувство собственного величия, что ты, по умолчанию, считаешь, что всё вокруг делается лишь для тебя? — продолжал я ухмыляться, а также заметил, как сюда стекаются любопытные аристократы.
— Ты врёшь! Ты бы не стал делать самому себе бутерброд, содержащий «ягоду онги» и «соус сява»! Их сочетание вызывает острую диарею!
— Потому что их сделала я, — Оля подняла лапку.
— Не ври, дрянь! Это он! Всё он! — выкрикнул герцог и не заметил, как я оказался рядом и дал ему хорошего такого леща.
Парень аж несколько крутанулся вокруг своей оси, разбрасывая выбитые зубы. Ну и рухнул. А я присел перед ним.
— Ещё раз оскорбишь мою даму, и я вызову тебя на дуэль, в которой вырву твоё сердце, — поднявшись, кинул взгляд на свиту герцога. — Похоже, он в отключке. Передайте ему мои слова.
Вернувшись в беседку, отпил чая, а аристократы стали расходиться. Но вроде довольные устроенным шоу. Материала для сплетен они получили сполна. Репутации Волковых будет нанесён сильный удар. Я и не против, всё же вероятность, что он из Раскольников, близка к сотне процентов. Ну а если нет…
Да и плевать, он всё равно мразь.
— Это было мощно. Но проблемы будут, — подметила женщина.
— Это не Зябликовы влипают в проблемы, а проблемы в Зябликовых, — улыбнулся я в ответ и кинул взгляд на