Читать интересную книгу Я разве похож на аристократа? Том 4 (СИ) - Романов Илья Николаевич

Прорычав, Алатор ещё сильнее стал разрывать туман. Его кроваво-красные глаза стали сиять зелёным светом, а всё тело покрываться того же цвета венами.

Видя ничтожные потуги старого врага, Михаил сбросил с себя остатки тёмного пламени и мгновенно залечил свои раны. Слегка повернув голову, он посмотрел на тяжело дышащего Кхара, а затем ухмыльнулся и направил на него руку, с которой сразу же сорвался зеленоватый дымок. Он окружил тело Войны и стал исцелять его раны!

Исцелившись, Война встал на ноги и, поведя плечами, перехватил свой клинок, а его бурлящие от гнева глаза не отрывались от смотрящего на него с ухмылкой Михаила.

— Вы прервали мой поединок! — прорычал Всадник, заставив мужчину приподнять бровь.

Михаил не знал, что появление его и остальных Всадников помешало бою Войны. Ведь Мар-Гара священен и по древним традициям никто не имеет право вмешиваться в него!

— Мы тебе жизнь спасли. — сухо ответил Михаил, заслужив в свой адрес ещё один рык недовольства.

Повернув голову, Михаил увидел, что Алатор практически справился с его туманом и скоро бой продолжится!

Но чего он не ожидал, так это молниеносной атаки смертного, который на невероятной скорости вылетел из ещё не развеянного тумана!

Удивившись подобному повороту, Михаил сразу же перехватил свою косу, желая остановить атаку наглеца, но ему помешал Кхар!

Встав на пути юноши, Война занёс свой клинок и во всё горло прорычал:

— Наш бой ещё не окончен!

Будоража воздух, двуручный меч стал опускаться на голову Арлекина, который из-за своей ярости бросился в, казалось бы, безрассудную атаку!

Но именно в тот момент, когда лезвие клинка должно было разрубить юношу, в шлем Войны попал сгусток тёмно-зелёного пламени, заставивший его прорычать и прикрыть глаза!

Поднырнув под клинок, владелец которого сбился с цели, Арлекин в одно движение изменил хват копья и с подшагом ударил древком, нанося мощную атаку по корпусу Всадника!

— Кха! — вырвался воздух из лёгких Кхара, не ожидавшего подобного удара.

Увидев, что противник открылся, Михаил с ухмылкой приблизился к Арлекину, желая хватить того за горло и свернуть шею! Но в тот момент, когда его рука практически коснулась брони смертного, её перехватил появившийся Алатор!

— Авар-хар, шестое движение. — спокойно произнёс он, а затем слегка развернул корпус и, переставив ноги, совершил бросок через бедро, впечатав Михаила в разрушенный асфальт и подняв пыль.

— Т-тварь… — выдавил из себя Падший Паладин. Слишком неожиданно появился Алатор из-за спины смертного!

Отступив на пару шагов и уклонившись от пролетевшего в нескольких сантиметрах клинка Войны, Алатор оказался рядом с Арлекином, подняв руки в стойке.

Они стояли плечом к плечу, дополняя друг друга, словно единый организм. Смертный, чья душа переродилась и обрела первозданный Хаос. И бессмертный, обретший свободу и благословенный Чумой.

Понимая, что время утекает сквозь пальцы и скоро Кхар пойдёт в атаку, Алатор бросил косой взгляд на Арлекина. Его слова на короткое мгновенье отрезвили разум юноши, заставив действовать более обдуманно, что тот и показал, неожиданно атаковав Войну!

— Готов? — собранно спросил Алатор, неотрывно смотря на Михаила.

— Готов. — спокойно ответил Арлекин, перебрав пальцами по пульсирующему древку копья. Ярость желала застелить его глаза, а безумие вновь завладеть разумом… Но он держал их в узде, вспоминая улыбку того, кто отдал за его безрассудство свою жизнь.

Отведя ногу назад, Адам взял копьё двумя руками, указав остриём на Войну. Кровь кипела в его жилах, а сердце стучало, подобно барабану. Хаос переполнял его тело своей мощью, которую он желал выплеснуть на того, кто перед ним!

— Ты сдохнешь, Война. — сдерживая рык, произнёс он, смотря на то, как Всадник делает к ним шаг. — И я спляшу на твоей могиле!

— Так нападай! — рыкнул Война и сжал свой клинок до скрипа.

— Алатор! — крикнул Михаил и побежал, а услышавший его голос Алатор приготовился к бою.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Время замерло для них, растягиваясь, будто кисель. У каждого был свой враг и каждый из них желал его крови!

— А-а-а! — прокричали они в унисон, срываясь в атаке друг на друга.

Череда мощных взрывов накрыла и без того разрушенный портовый квартал Токио. Тёмное пламя Хаоса сражалось с Кровавой Яростью! Ядовито зелёная истинная Чума, против дара тёмно-зелёного пламени!

***

Стоя на высокой горе, Раздор вытянул руку, на которую сразу же упало несколько снежинок. Он видел перед собой раскинувшиеся небеса и испещряемые их фиолетовые молнии. Он чувствовал свежий морозный воздух, заполняющий его лёгкие. Каждый из миров был удивительным для него, но всюду, куда Раздор приходил, он нёс лишь смерть.

— Зачем мы здесь, Охар? И что всё это значит? — спокойно спросил он, опустив глаза вниз, туда, где раскинулась земля.

— Мне нужно было отвлечь тебя, что я и сделал. — с ухмылкой ответил Голод, пожав плечами.

— Значит, ты решил пойти против Владыки… — пробормотал Раздор, сжав снежинки в руке. — Почему? — задал он вопрос, обернувшись к своему брату.

— Потому что мне надоело. — пропала ухмылка с лица Охара, а его синие глаза наполнились безграничной злобой. — Мы отдали свои души и взамен получили возможность отомстить за наше племя. И мы выплатили этот долг сполна! Сколько веков мы служим ему, Дрого?! Ответь, сколько?!

Услышав слова своего брата, Дрого повернул голову и вновь посмотрел на небо, которое ещё не успело почернеть от мощи Владыки. Он не мог ответить на вопрос Охара, ведь он…

— Ты не помнишь. — произнёс Голод. Печальная улыбка озарила его лицо, после чего он дополнил. — Мы загубили бесчисленное количество миров, Дрого. Убивали и уничтожали множество рас и цивилизаций. Приносили ему в жертву их души. — сделал он шаг, а затем ещё один и подошёл к своему брату, положив руку на его плечо. — Ты помнишь, сколько нам было, когда мы обрели наше бессмертие и проклятье? Помнишь тот праздник и лица тех девушек, что окружали тебя? — заставил он Раздора улыбнуться, хоть это не было видно под его маской.

Произнеся свои слова, Голод замолчал и посмотрел в костяную маску своего брата. Ветер завывал на горе, где они находились и гулял в их волосах. Они не собирались сражаться, в этом не было нужды. Ведь не важно, кто победит…

— Ты знаешь, что я не смогу отступить. — спокойно произнёс Раздор, посмотрев в глаза брата. — И свободу нам не обрести. То, что сделал Алатор… Подобное, нам недоступно.

— Ты прав. — кивнул Голод, а затем ухмыльнулся и добавил. — Но не до конца. Мы можем обрести свободу.

— Бросить ему вызов? — наклонил Раздор голову на бок. — Это глупо, даже для тебя, Охар.

Слова его брата казались ему полным бредом и невыполнимой задачей. Ведь то, о чём он говорил — невозможно. Не может собака броситься на своего хозяина, когда её пасть сдерживает намордник, а шею мощная цепь.

Продолжая ухмыляться, Голод убрал руку с плеча брата и, отойдя на пару шагов, задрал голову к небу.

— Я заключил договор с Алатором и тем смертным. — заставил он Дрого подобраться и слегка сжать кулаки. — Знаешь, чем они мне помогут, когда всё закончится?

— Ты и правда думаешь, что они смогут одолеть Михаила и Кхара? — криво улыбнулся Раздор, задав вопрос.

— О-о-о… — протянул Голод. — Ты недооцениваешь эту парочку.

— В чём они тебе помогут? — спросил Раздор, спустя пару секунд своего молчания.

— Обрести свободу. — дал ответ Охар. Видя, как глаза брата слегка расширились в удивлении, он хмыкнул и продолжил. — Сила, которую им даровал Древнейший, способна разорвать ткань реальности, о чём ты уже знаешь… И благодаря ей, они смогут открыть врата в пещеру этого старого ублюдка! — прорычал он последние слова.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Услышав то, что сказал Охар, Раздор вновь взял паузу молчания. В его голове раз за разом появлялась идея о свободе, которая будоражила его сердце и саму суть. Множество веков он был псом на привязи, который лаял и кусал по приказу своего хозяина, слушаясь его во всём. Но сейчас… Его не покидало чувство, что всё может получиться. Но если не выйдет… Нет хуже мук и страданий, какие избирает Владыка для своих врагов.