Мы находились в просторном помещении, где все стены были сделаны из стекла. Несчастный Фрей, который, как оказалось, боялся высоты, стоял рядом со мной бледнее смерти и опасался лишний раз оторвать глаза от пола. Хвала небу, хоть он был непрозрачный.
Полуденное солнце поливало нас своими отвесными безжалостными лучами. Я то и дело смахивала со лба обильную испарину, страдая от невыносимой жары.
Самое обидное было в том, что остальные участники церемонии словно не испытывали никаких неудобств. Впереди я видела нейну Деяну. Когда я входила в зал, то она одарила меня злым взглядом и прошипела вслед что-то неразборчиво-ругательное. К моему величайшему удивлению, это не обидело меня, а лишь развеселило. Хоть что-то в этом безумном мире неизменно!
Чуть сбоку стояла безучастная ко всему происходящему Кларисса. И мать, и дочь выглядели на удивление свежими в этой парилке, в то время как мое лицо и шея ярко алели от прилива крови.
Нейн Ильрис уличил удобный момент и лукаво подмигнул мне. Затем опять все свое внимание обратил на жену, бережно поддерживая ее под локоть. Видимо, она еще не оправилась после вчерашнего приступа.
В зале присутствовали еще люди, а возможно, и не совсем люди. Я не могла судить, принадлежат ли они к роду Ульер, поскольку в этом помещении, до предела наполненном солнечным светом, просто не было теней.
— Сколько еще терпеть? — сквозь зубы процедила я Моргану, который не отрывал болезненного взора от Клариссы.
— А? — с трудом очнулся он от своих размышлений. — Сколько ждать? Потерпи. Недолго осталось.
На него шикнули сразу с двух сторон, и маг замолчал, вновь принявшись с каким-то непонятным страдальческим интересом изучать облик предавшей его возлюбленной. Благо, что Кларисса вообще не обращала никакого внимания на Моргана, будто того здесь не было.
Я со свистом перевела дыхание и в очередной раз промокнула лицо. Челка слиплась от пота и неопрятными сосульками свисала на лоб. Н-да, должно быть, со стороны я произвожу просто-таки неизгладимое впечатление! И без того понятно, что под рукавами платья у меня расплылись отвратительные мокрые пятна, тогда как все окружающие имеют такой свежий и цветущий вид, будто только что вылезли из ванны.
— Когда же это закончится! — проныл мне на ухо Фрей.
Я скосила на приятеля взгляд и не удержалась от подленькой ухмылки. Нет, не одна я страдаю в этой живодерне! Приятелю, по всей видимости, приходится еще тяжелее. Пот струился у него по лицу еще сильнее, чем у меня. Рубаху на вид можно было хоть выжимать.
Но неожиданно все изменилось. Откуда-то повеяло ледяным ветром, напоенным зимней стужей. Солнечный свет странно померк, будто какое-то могущественное существо увернуло фитиль небесного светильника. Меня немедленно бросило в дрожь. Теперь я начала даже жалеть об исчезнувшей жаре. Холод оказался еще более неприятной вещью.
А затем в мир пришли тени. Они зашевелились на полу, шепча на разные голоса. Змеиные отростки мрака струились вокруг меня, словно потоки спокойной величавой реки. И начался танец.
Никогда прежде я не чувствовала ничего подобного. Я понимала, что продолжаю стоять на полу, но из-за постоянных изменений вокруг казалось, будто в действительности я падаю в бездну, наполненную изменяющейся тьмой. Это был словно… полет. Да, самый настоящий полет, от которого захватывало дух.
Завершилось все очень резко. Так резко, что я невольно застонала от разочарования, обнаружив, что я по-прежнему стою на том же месте рядом с Фреем и Морганом. Но теперь в помещении почти не осталось свободного места. Слет драконов рода Ульер состоялся. Нас окружало множество незнакомых личностей. Они весело переговаривались, шутили, приветствовали друг друга. То и дело я ловила на себе чей-нибудь любопытствующий взгляд, но никто не подошел к нашей троице, не задал никаких вопросов. Толпа новоприбывших ловко обтекала нас, словно между нами и драконами была проложена невидимая, но при этом непреодолимая преграда.
«Н-да, снобы эти драконы еще те, — язвительно сказал Эдриан. — От такого приема поневоле почувствуешь себя прокаженным».
— Надеюсь, теперь тебе понятно, почему драконы называют свой способ путешествовать в тенях «полетом», — наклонившись ко мне, шепотом обронил Морган, словно не заметив, что наша троица оказалась в своеобразной изоляции. Вздохнул с чуть уловимым сожалением. — Ощутив это однажды — больше никогда не забудешь. Если я и жалею о том, что не родился драконом, то лишь по этой причине.
Я не могла не согласиться с Морганом. Больше всего на свете я хотела еще раз испытать на себе поцелуи мрака, услышать голос тьмы, зовущей меня в неведомые дали, обещающей что-то…
«Чем старше становится дракон, тем труднее ему игнорировать зов, — внезапно вспомнила я услышанные ранее чьи-то слова. — Рано или поздно наступает момент, когда он полностью попадает под его власть и отправляется по дороге теней».
Я с новым чувством взглянула на Шериона. Патриарх стоял впереди всех, окруженный неизвестными мне мужчинами. Получается, он уже очень долго сопротивляется зову дороги. Но почему? Что такого страшного он совершил в прошлом, раз так упорно играет в прятки со странницей в белом?
«Предположим, не один Шерион так долго избегает встречи с Альтисом, — заметил Эдриан. — У того же Диритоса опыта в подобного рода играх намного больше. Но сейчас не время отвлекаться на досужие размышления. Действуй, Мика! Оцарапай Шериона булавкой, которую ты получила от герпентола! Если он действительно виновен в моей смерти, то погибнет от этого, если же нет — вы заставите его признаться во всех его злодеяниях».
Я сглотнула подступивший к горлу комок тошноты. Да, Эдриан прав, необходимо было действовать, и действовать именно сейчас. Мне могло больше не представиться иного случая для того, чтобы поближе подобраться к Шериону. Сомневаюсь, что я еще раз его увижу до праздника летнего солнцестояния. Но как же мне не хотелось исполнять задуманное! Как говорится, я не трус, но я боюсь. Драконы скоры на расправу. Если я в присутствии всего рода убью патриарха, то меня скорее всего растерзают на месте, не дав возможности объяснить свой поступок. Да и что я смогу сказать в свое оправдание? У нас нет никаких фактов, доказывающих правоту слов Клариссы. И вряд ли присутствующие огорчатся, узнав, что именно Шерион в свое время принимал участие в убийстве найна Эдриана Жиральда, печально известного своей нелюбовью к драконам.
«Отступишь? — язвительно поинтересовался Эдриан. — В шаге от цели? Ну что же, получается, не настолько ты любишь Арчера, если готова из-за своего страха и сомнений упустить единственный шанс на ваше воссоединение».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});