— Сейчас я приготовлю тебе горячий шоколад.
Джейсу не хотелось оставлять Бетани даже на несколько минут, необходимых для приготовления напитка. Потом он успокоил себя мыслью, что она не попытается сбежать в его халате. К тому же дверь квартиры надежно заперта.
Но он не ушел из гостиной, пока не дождался кивка Бетани. Этот простой жест принес ему немалое облегчение.
Время тянулось ужасно медленно. Казалось, молоко уже целую вечность стоит в микроволновке, не желая закипать. Наконец оно все-таки закипело. Джейс быстро приготовил горячий шоколад, добавив столько сахара, сколько любила Бетани, и понес кружку в гостиную.
Бетани сидела с поджатыми ногами, словно ей не хватало тепла. Колени она закутала в диванную накидку. Джейс не знал, сделано ли это для согрева или накидка служила защитным барьером от… него.
Между ними не должно быть никаких барьеров. Довольно барьеров! Но вначале они должны обстоятельно поговорить.
Джейс подал ей кружку. Бетани зажала кружку в ладонях, принимая ее тепло. Джейс сел рядом и повернулся так, чтобы они смотрели в глаза друг другу. Он подвинулся ближе, прижавшись к ней коленом. Бетани не отстранилась. Джейс расценил это как положительный шаг. Однако радоваться было еще очень рано. Вначале нужно восстановить то, что он так бездумно разрушил.
— Я должен попросить у тебя прощения, — тихо начал он. — Я виноват перед тобой. Я просто временно потерял рассудок. Когда я подумал обо всем, что могло бы случиться с тобой… у меня помутилось сознание. Я в сердцах наговорил тебе много обидного. Наверное, ты расценила это как напоминание, что ты никто и у тебя здесь ничего нет. У меня и в мыслях такого не было! Как бы тебе ни было тяжело, поверь, что я говорю тебе правду.
Бетани дрожащими руками отвела кружку:
— Я понимаю. Хорошо понимаю. Но я тебе рассказала о том, чего едва не сделала.
Лицо Бетани перекосила гримаса боли и стыда. Джейсу стало невмоготу смотреть на ее страдания. Он осторожно забрал у нее недопитую кружку, поставил на кофейный столик, а сам придвинулся к Бетани. Одной рукой он обнял ее за плечи, а другой взял за руку, гладя ей большим пальцем ладонь.
— Малышка, «едва» — это ключевое слово. Ты едва не проглотила таблетку. Но ты же ее не проглотила. Остановилась. Не поддалась искушению.
Бетани закрыла глаза. У Джейса сжалось сердце, когда по ее щеке скатилась слезинка.
— Я прошла такой долгий путь, — прошептала она. — Вплоть до этого дня. До того, как увидела таблетки. Я не думала о них. Понимаешь? Я перестала думать о них. Они мне были не нужны. Я считала себя чистой. И вдруг сегодня мне очень захотелось проглотить таблетку. Что-то внутри меня требовало проглотить ее.
Бетани вздрогнула и опустила голову. Джейс осторожно взял ее за подбородок и вновь заставил смотреть ему в глаза.
— Малышка, главное — ты этого не сделала, — тихо сказал он, сделав особый упор на двух последних словах. — Не столь важно, чего ты хотела и о чем думала. Ты не проглотила таблетку. Это потребовало силы воли. Ты преодолела искушение, и больше эти снадобья уже не будут тебя манить. Разве сегодня ты не убедилась в этом?
В ее глазах блеснула надежда. Отчаянная. Джейсу показалось, будто его располосовали пополам.
— Ты так думаешь?
— Да, именно так. И я не хочу, чтобы ты изводила себя мыслями об этом. Отныне я стану тебе помогать. Ты больше не будешь оставаться одна. Зачем тебе это, когда есть я? Ты перебираешься жить ко мне, в эту квартиру. До сих пор я ждал, не хотел тебя подталкивать. Решил дать тебе время освоиться в новой жизни. Только поэтому позволил тебе жить в квартире сестры. Но теперь с этим покончено. Отныне ты будешь жить со мной.
Бетани выпучила глаза и приготовилась возразить, но Джейс мгновенно закрыл ей рот поцелуем.
— Бетани, ты моя. Ты принадлежишь мне. Я принадлежу тебе. Здесь твой мир, и это обсуждению не подлежит.
— Но, Джек…
Упоминание о Джеке притушило энтузиазм Джейса.
— Мы должны серьезно поговорить о Джеке. Бетани, этот человек опасен для тебя. Я не потерплю, чтобы из-за него ты и дальше рисковала.
Ее дыхание сбилось. Чувствовалось, она изо всех сил старалась не расплакаться.
— Джейс, я не могу повернуться к нему спиной. Сомневаюсь, что ты сумеешь это понять.
— Так помоги мне понять. Объясни, почему он так дорог тебе. Почему он до сих пор влияет на тебя.
Бетани закрыла глаза, и прорвавшиеся слезы покатились по щекам.
— Он столько вытерпел из-за меня. Он меня защищал. Джейс, тебе даже не представить, какой стеной он был для меня.
Эти слова обожгли Джейсу грудь. В горле встал комок. Джейс был почти уверен, что исповедь Бетани ему не понравится, но он решил выдержать ее рассказ, даже если каждое слово будет ранить ему сердце. Это было ее прошлое, о котором она наконец-то решилась ему рассказать. Решилась доверить тщательно хранимые секреты и поделиться пронзительной болью, читавшейся в ее глазах.
— Мы с ним кочевали по приемным семьям и нигде особо не задерживались. Ты знаешь: кровного родства между нами нет. Но мы крепко сдружились, и органы опеки старались, когда возможно, помещать нас в одну приемную семью. Так было не всегда. Социальные работники знали: когда мы вместе, мы не так досаждаем приемным родителям. Потому и старались нас не разлучать. Мы с Джеком были друг для друга единственными близкими людьми. — Бетани замолчала, глотая ртом воздух. Чувствовалось, ей было тяжело рассказывать.
— Малышка, продолжай, — мягко попросил Джейс. — Я тебя внимательно слушаю. Это прошлое, и оно уже не причинит тебе боли.
— Когда мне исполнилось двенадцать, Джеку было пятнадцать. Он тогда выглядел взрослее своих лет. Сейчас он изменился. Сильно исхудал. А тогда он был здоровым, не голодал. Нормальный парень: высокий, широкоплечий. Мы жили в очередной приемной семье, и приемный отец…
Джейс напрягся. В его глазах вспыхнул гнев. Он примерно догадывался, каким будет ее дальнейший рассказ, и это ему не нравилось.
— В общем, приемный отец стал на меня заглядываться… понимаешь как. Это очень тревожило Джека. Джек старался глаз с меня не спускать и делал так, чтобы я не оставалась наедине с приемным отцом. Потом выяснилось, что этот человек одинаково интересовался и девочками, и мальчиками. — На ее лице появилась гримаса отвращения. Бетани содрогнулась всем телом. Казалось, прошлое и сейчас имеет над ней власть. Джейс крепко прижал ее к себе. Он гладил ее по волосам и, как мог, старался утешить. — Джек жертвовал собой ради меня, — прошептала Бетани. — Всякий раз, когда приемный отец тянулся ко мне, на его пути оказывался Джек. Джек позволял этому мерзавцу издеваться над собой, только бы он не тронул меня. Джейс, такое не забывается… Это продолжалось несколько месяцев, пока мы не сбежали оттуда.