протестантским правилам, но главное – он, наконец, был отпразднован.
И вот Мария стала герцогиней и сеньорой де Визилль, въехав в замок с огромной помпой. Работы в замке, сначала порученные Пьеру Ля Кюиссу, а затем, в 1617 году, Гийому Ле-Муану, подошли к концу. В 1620 году не хватало лишь больших ворот, но уже с 1619 года герцогская пара начала давать в замке блестящие праздники в честь принцессы Кристины Французской, которая отправлялась в Пьемонт, чтобы выйти там замуж за принца Виктора-Амадея. И герцогиня Мария почти целый год принимала у себя весь двор, затмевая всех красавиц.
А в 1622 году – высшее признание: она принимала у себя Людовика XIII, который возвращался из Прованса. Тогда она услышала о чудесном проекте: Ледигьера планировали сделать коннетаблем Франции. К несчастью, он все еще оставался протестантом, и это создавало проблемы. И тогда Мария связалась с Франциском Сальским, епископом Женевским, и они оба убедили Ледигьера отречься или, точнее, вернуться к религии своего детства, от которой он отказался, чтобы вступить в протестантскую армию. 26 июля 1622 года имела место церемония отречения. И сразу же после этого Ледигьер получил патент на престижнейшее воинское звание.
Четыре года спустя, 28 сентября 1626 года, коннетабль умер в Валансе, и виной тому стала лихорадка. Ему было восемьдесят три года. Мария страдала и вынуждена была покинуть Визилль. Она даже побывала в тюрьме из-за своего зятя, но приказ короля даровал ей свободу, и она умерла в Гренобле в 1657 году.
Замок, который до реконструкции принимал Людовика XI, Карла VIII, Людовика XII и Франциска I, в 1788 году принимал у себя ассамблею Генеральных Штатов провинции Дофине, а после Реставрации это вызвало недовольство герцога Ангулемского.
Потом поменялось несколько владельцев, и французское государство купило замок в качестве летней резиденции для президентов Республики. Президент Коти, а потом генерал де Голль останавливались в нем, но в 1971 году президент Помпиду и французское государство передали его в дар департаменту Изер.
Часы работы
С 1 апреля по 31 октября 10.00–12.30 и 13.30–18.00.
Со 2 ноября по 31 марта 10.00–12.30 и 13.30–17.00.
Закрыто во вторник, 1 января, 1 мая, 1 и 11 ноября, 25 декабря.
В замке находится музей Великой французской революции, а парк относится к историческим памятникам.
http://www.domaine-vizille.fr
Жан д’Ёр (Jean D’Heurs)
История любви маршала времен Первой империи
Одно нам сердце век служило…[70]
Франсуа Вийон
Когда в 1809 году маршал Удино получил от Наполеона титул герцога Реджио за отвагу, проявленную в битве при Ваграме, он начал подумывать, что его дом в Бар-ле-Дюке, вероятно, слишком скромен для столь значимой персоны, какой он стал, и надо бы обзавестись собственным замком. Помимо жены и детей на новом месте необходимо было разместить и конюшню с восемнадцатью лошадьми, благородным жеребцом, подаренном ему императором, и, наконец, свой любимый «сувенир»: пушку, которую в 1800 году он захватил у неприятеля под Минчио и, разумеется, назвал в свою честь.
Его выбор пал на бывшее аббатство премонстрантов[71], расположенное в трех лье[72] от Бара. Аббатство это стояло уже не одну сотню лет, однако многочисленные пожары и перестройки превратили его в конечном итоге в великолепное сооружение XVIII века, рядом с которым находились побитые временем церковь и монастырь. Впрочем, стоит отметить, что главное здание аббатства было в неплохом состоянии. Маршал со спокойным сердцем разрушил церковь и часть монастыря и построил на их месте свои конюшни. История умалчивает о том, воспользовался ли он при этом пресловутой пушкой.
Но вернемся на год раньше, в лето 1808 года, и остановимся в саду монастыря Нотр-Дам де Бар-ле-Дюк, где две молоденькие девушки – воспитанницы монастыря – прощались после окончания учебы. Одну из них звали Эжени де Кусси, другую – Полина де Монтандр. Девочкам было по семнадцать лет, и обе они испытывали то чувство грусти, которое знакомо друзьям, когда приходится расставаться после долгих лет близости.
Разумеется, они обещали писать как можно чаще, не теряться, держать друг друга в курсе последних событий, но все же им этого было мало. Дело в том, что Эжени оставалась в Баре, чтобы жить у своей сестры, мадам де Ля Геривьер, в то время как Полина возвращалась к матери в Париж. Это было поистине горькое расставание. И тогда Полине де Монтандр в голову пришла одна идея: когда одна из них выйдет замуж, пусть пошлет другой маленькое золотое колечко. Просто кольцо: детали будут потом.
Но Эжени интересовали именно детали, поэтому она дополнила идею своей подруги: если жених будет кавалером ордена Почетного Легиона (девочки, разумеется, мечтали исключительно о наполеоновских солдатах), то на кольце будет одна звездочка; если бароном – то две, если графом – то три.
– Ну а если герцогом? – спросила Полина. Это предположение было встречено взрывом хохота. Безумному вопросу – безумный ответ:
– Что же, – сказала Эжени, – в таком случае на кольце будут два крохотных бриллианта, но я сильно удивлюсь, если хоть одна из нас позволит себе подобную роскошь.
И тем не менее в январе 1812 года Полине де Монтандр прислали бархатный футляр, в котором находилось кольцо с двумя бриллиантами. Действительно, несколькими днями ранее Эжени вышла замуж за маршала Удино, герцога Реджио, в соборе Бар-ле-Дюк, в окружении сотни свечей. Ей было ровно двадцать, ему – сорок четыре. Он был вдовцом с шестью детьми, однако все же это был брак по любви. Что же произошло?
По сути, все было весьма просто, но вместе с тем очень романтично. Мадам де Ля Геривьер дружила с маршалом Удино, так что они с младшей сестрой первыми посетили его замок Жан д’Ёр. Впрочем, у мадам де Ля Геривьер были свои мысли на этот счет: она хотела выдать сестренку замуж за юного Виктора Удино. Будучи старше ее на один год, Удино был так хорош собой, что вполне мог привлечь к себе девушку.
Жена маршала, урожденная Франсуаза Дерлен, была приятной женщиной лет сорока, красивой, но слабой здоровьем. Ей понравился замысел ее подруги: Эжени была высокой, светловолосой, кареглазой, полной изящества, так что просто не могла не приглянуться представителю сильного пола. К тому же, со своей стороны, молодой Виктор ничуть не возражал. Ничто не могло помешать свадьбе. Кроме самой Эжени… которая считала Виктора весьма симпатичным, однако она куда больше засматривалась на его отца.
Впервые девушка увидела маршала не