– Учитель! Почему вас так долго не было? Вы пришли очень кстати. Освободите меня из этого ящика, и я буду охранять вас на протяжении всего вашего пути.
Сюань-цзан подошел к ящику и внимательно посмотрел на обезьяну. Кого же, вы думаете, он увидел?
Острая мордочка –С виду как будто без щек,Хитрые глазки,А в них – золотой огонек…Мох нависаетНад хрупкой его головой,Уши обвитыЦелебною, дикой травой.Вместо волос он травою порос,В длинных усищах – песок,А борода опускается вниз,Словно осоки росток…Глины кусокВ переносицу узкую врос,Грязью дорожногоТуго закупорен нос…С виду он былИ неистов, и жалок, и дик,Руки не мыл онИ грязные ногти не стриг,Сплошь бородавкамиПальцы его обросли,К жесткой ладониПриклеились комья земли…Но излучали зрачки его глазТеплый и радостный свет,Чистым и радостным стал голосок –В нем добродушный привет.Быстро и радостно заговорил, –Что за приятная речь!Только не в силах он двигаться был –Ни приподняться, ни лечь…Силою неба пять долгих вековСкован Великий Мудрец.Кончился срок – и страданьям егоБудет сегодня конец…
Охотник смело приблизился к обезьяне, вытащил траву из ее шерсти и, смахнув с подбородка песчинки, спросил:
– Что ты хочешь сказать?
– Тебе – ничего, – ответила обезьяна. – Позови сюда почтенного отца, я хочу его спросить кое о чем.
– О чем же ты хочешь спросить меня? – поинтересовался Сюань-цзан.
– Не вас ли император великих Танов послал в Индию за священными книгами?
– Да, именно меня, – отвечал Сюань-цзан. – А почему ты об этом спрашиваешь?
– Я – Великий Мудрец, равный небу, – промолвила обезьяна. – Пятьсот лет тому назад я обманул небо и учинил там дебош. За это Будда заточил меня в ящик. Недавно здесь побывала бодисатва Гуаньинь, посланная Буддой в Китай для того, чтобы отыскать человека, который отправился бы на Запад за священными книгами. Я обратился к ней с просьбой спасти меня, и она обещала мне сделать это, если я не буду впредь совершать злодеяний, буду следовать законам Будды и преданно охранять человека, отправившегося на Запад за священными книгами. С тех пор я дни и ночи с нетерпением жду вашего прихода в надежде, что вы освободите меня. Я буду охранять вас во время вашего пути и стану вашим верным учеником.
Сюань-цзан, выслушав его, пришел в восторг.
– То, что у тебя такие благие намерения и ты решил стать последователем учения бодисатвы, очень хорошо. Беда лишь в том, что у меня нет с собой ни топора, ни долота, и я не знаю, как освободить тебя.
– Для этого не потребуется ни топора, ни долота, – отвечала обезьяна. – Достаточно вам только захотеть, и я буду свободен.
Я очень хочу помочь тебе, – промолвил Сюань-цзан, – но как это сделать, не знаю.
– На вершине этой горы, – сказала тогда обезьяна, – есть печать с золотыми иероглифами, тиснутыми самим Буддой. Вам нужно только подняться на гору, снять печать, и я буду свободен.
Сюань-цзан тут же попросил охотника проводить его на гору.
– Да ведь еще неизвестно, правда ли все это? – усомнился охотник.
– Это самая настоящая правда, и никакого обмана здесь нет, – громко крикнула обезьяна.
Тогда охотник, поддерживая Сюань-цзана под руку, повел его на гору, а своим работникам приказал взять у Сюань-цзана коня и следовать за ними. Им пришлось пробираться сквозь густую чащу. Цепляясь за заросли, они с большим трудом взобрались, наконец, на вершину. И здесь действительно увидели квадратную каменную плиту, излучающую золотое сияние, предвещающее счастье. На плите была надпись из золотых иероглифов: «Ом мани падме хум».
Приблизившись к плите, Сюань-цзан опустился на колени и стал отбивать поклоны. Затем, повернувшись лицом к Западу, он произнес молитву:
– Твой почтительный ученик Сюань-цзан, повинуясь указу, отправился за священными книгами. И если этой обезьяне действительно суждено быть моим учеником, пусть эта надпись отделится от плиты, волшебная обезьяна получит освобождение и будет сопровождать меня к священному месту Будды. Если же эта обезьяна не может быть моим учеником, не совершит ничего достойного и по-прежнему останется непокорным чудовищем, тем самым опозорив звание ученика, тогда пусть эта надпись останется на месте.
И вот, когда он кончил молитву и, продолжая кланяться, подошел к плите и легонько дотронулся до надписи, подул ароматный ветерок, который отделил надпись от плиты и вознес ее в воздух. В тот же момент раздался голос:
– Я охраняю Великого Мудреца. Сегодня кончился срок его испытания, и я отправляюсь к Будде, чтобы отнести ему эту надпись с печатью.
Трепеща от страха, Сюань-цзан, охотник и работники склонились в том направлении, откуда послышался голос, затем спустились с горы и, приблизившись к ящику, в котором сидела обезьяна, – сказали ей:
– Надпись снята, можешь выходить.
– Учитель! – обрадованно воскликнула обезьяна, – отойдите немного, не то я могу напугать вас своим появлением.
Услышав это, охотник отвел Сюань-цзана и сопровождавших его работников в сторону на несколько ли, но тут снова раздался голос обезьяны:
– Дальше, дальше!
Сюань-цзан и его спутники отошли еще немного и спустились с горы. В этот момент они услышали такой грохот, словно земля разверзлась и рушились горы. Они замерли от страха и тут увидели обезьяну, которая приблизилась к коню Сюань-цзана, как была голая, опустившись на колени, сказала:
– Учитель, я свободна!
Совершив перед Сюань-цзаном четыре поклона, она поспешно вскочила на ноги и приветствовала также охотника:
– Почтенный брат, – промолвила она. – Вы взяли на себя труд проводить нашего учителя. А теперь не откажите в любезности и вытащите солому у меня из шерсти.
Поблагодарив за услугу, обезьяна увязала тюки и привязала их на спину коня. А конь, завидев обезьяну, стал смирным, послушным и дрожал, не смея двинуться с места. Дело в том, что обезьяна была в свое время бимавэнем – надзирателем в небесных конюшнях и знала, как управлять конями и драконами, вот почему этот земной конь отнесся к ней с величайшим послушанием.
Убедившись в том, что у обезьяны добрые намерения и что ведет она себя как и подобает истинному последователю Будды, Сюань-цзан обратился к ней с вопросом:
– Скажи, ученик мой, как твоя фамилия?
– Фамилия моя Сунь, – отвечал Царь обезьян.
– Я дам тебе духовное имя, так удобнее будет к тебе обращаться, – предложил Сюань-цзан.
– Не затрудняйте себя понапрасну, учитель, – сказал на это Царь обезьян. – Оно уже есть у меня и зовут меня Сунь У-кун, что значит – Познание пустоты.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});