Он ласково, но сдержанно коснулся ее губами, словно и не было между ними только что бешеной страсти.
— Ты останешься у меня. Здесь тебе ничто не грозит.
— Ты расскажешь обо мне Реджу и Огастесу?
— Хэншоу сейчас вовсе не обязательно о тебе знать, — возразил Алекс. — Может быть, потом. А Огастес вообще может отправляться ко всем чертям.
Даже учитывая их неприязненные отношения, это звучало довольно странно.
— Но почему?
— Мне до него больше нет никакого дела, Кит.
Но ведь Огастес шпион, пронеслось в голове у Кит. Она сама видела, как он, крадучись, выходил из дома поздней ночью, как будто не хотел, чтобы даже его друзья знали, куда он направляется.
— Алекс, — прошептала Кит, чувствуя, как по телу пробежала дрожь. Если она не рассказала Фуше о Редже и Эвертоне, то Огастес способен это сделать. — Ты не все знаешь про Девлина.
— Почему тебя так интересует этот тип? — ревниво спросил Алекс.
Глядя на его выражавшее недоверие лицо, Кит поняла, что он вряд ли сейчас станет прислушиваться к ее подозрениям относительно своего бывшего родственника. Будь она на его месте, она поступила бы точно так же.
— Ну что ты, меня он вовсе не интересует.
Коснувшись ее губ кончиками пальцев, Алекс медленно вздохнул.
— Очень хорошо. А теперь я хочу, чтобы ты пообещала мне еще кое-что.
— Что же?
Пока придется оставить тему о Девлине в покое, но если он связан с Фуше, Алексу по-прежнему грозит опасность.
— Пообещай мне, что ты не уедешь в Париж со своим отцом.
— Да тебе просто нужно не терять его из виду! — раздраженно воскликнула она и попыталась оттолкнуть Алекса. — Да как ты смеешь…
— Успокойся, — проговорил он и, ухватив Кит за подбородок, повернул ее голову так, чтобы она смотрела ему прямо в лицо. — Ты же прекрасно знаешь, что это не так. Просто пообещай мне остаться. Больше я ничего не прошу. Только остаться.
Кит почувствовала, что он просит ее об этом не только потому, что стремится обеспечить ее безопасность, но и оттого, что хочет быть с ней рядом. Вот только прямо попросить ее об этом он не может из боязни, что она откажется.
— Хорошо, — прошептала она.
В два часа ночи в дверь раздался громкий стук.
— О Господи! — простонал Алекс, а Кит поспешно села в кровати. — Опять двадцать пять!
— Нет, это не отец, — успокоила его Кит. — Сомневаюсь, что он стал бы поднимать такой шум.
Похоже, она права, подумал Алекс. Однако если она и согласилась остаться, то вряд ли согласится стоять и спокойно смотреть, как арестовывают ее отца. Да он и не стал бы подвергать ее такому испытанию.
— Может, ты снова воспользовалась моим кредитом, и теперь явились получить по счету? — улыбнулся он и, обхватив Кит рукой за плечи, снова уложил ее в постель. — Подождем, пока Уэнтон откроет.
— Алекс! — донесся до них минуту спустя громкий голос Джеральда Даунинга, и по лестнице прогрохотали его сапоги.
— Боже правый, — буркнул Алекс и схватил рубашку. — Оставайся здесь, детка.
Натянув рубашку, он направился к двери и, захватив по пути халат, надел его. Джеральд подошел к двери как раз в тот момент, когда Алекс вышел в холл и захлопнул за собой дверь.
— Что, черт подери, происходит?
За спиной Джеральда он заметил Джеймса Сэмюэлса. Он перевел взгляд с одного мужчины на другого и понял: есть новости, причем не из приятных.
— Наполеон находится менее чем в ста лье от Бельгии, — объявил Джеральд.
— И вы были правы, милорд, насчет того, что ящики отправлены на север, — прибавил Сэмюэлс. — Хэнтон видел их два дня назад.
— Бонапарт собирает по пути своих соратников, — продолжал Джеральд.
Вести разговор на два фронта, да еще среди ночи, было трудновато, особенно когда все мысли о той, что лежит в теплой кровати за закрытой дверью, однако Алекс тотчас же смекнул, в чем дело.
— Значит, он пытается изолировать Веллингтона.
Джеральд сдержанно кивнул.
— Если он сумел остановить Блюхера и немцев, у Веллингтона нет никаких шансов выстоять.
— Это будет зависеть от того, насколько хорошо вооружены солдаты Бонапарта, — мрачно проговорил Алекс.
— Что, в свою очередь, будет зависеть от того, насколько быстро мы сумеем перехватить это чертово оружие! — рявкнул кузен.
— Говори, пожалуйста, потише, — попросил его Алекс, машинально взглянув на дверь спальни.
Заметив это, Джеральд недоуменно спросил:
— Кит? — И, прочитав ответ на лице кузена, воскликнул: — Черт подери, Алекс! Ты соображаешь, что делаешь?
— Прекрати, Джеральд, — предупредил граф.
— Нет, не прекращу! — прошипел Джеральд, краснея. — Я, конечно, плохо ее знаю, но то, что она не какая-нибудь простолюдинка, — это точно, кузен. И ты должен вести себя с ней соответствующим образом.
Похоже, Кит и Джеральда удалось очаровать.
— Я знаю, — пробормотал Алекс, — ты прав. Но все гораздо сложнее, чем ты себе представляешь.
— Так просвети меня, — попросил Джеральд.
Набрав побольше воздуха, Алекс произнес:
— Человек, провозящий контрабандой оружие, которого мы ищем, — ее отец.
Джеральд открыл рот, потом медленно закрыл его, и на его лице отразились самые разнообразные чувства, включая сочувствие.
— А она знает об этом? — наконец спросил он.
— Понятия не имею, — тихо проговорил Алекс, а сердце гулко забилось в груди. По крайней мере Джеральд не спросил, насколько сильно Кит замешана в этом деле. Если бы спросил, пришлось бы врать, а Алекс чувствовал, что уже дошел до точки, за которой ложью только наживешь себе врагов.
— Черт подери, Алекс, ты что, хочешь, чтобы тебя повесили? — взорвался кузен.
— В настоящее время дворян уже почти никогда не вешают. — устало заметил Алекс, потирая виски.
— Ну и что…
— Послушай меня, — перебил его Алекс, бросив взгляд на Сэмюэлса. — Я поеду на север вместе с Джеймсом и перехвачу это чертово оружие, прежде чем его успеют сгрузить на берег.
— Но ведь ты…
— Людей, которых я арестую, и изъятое у них оружие я отправлю принцу. На несколько дней он успокоится, а я тем временем улажу это дело.
— И как, скажи на милость, ты его собираешься улаживать?
Потупившись, граф бросил:
— Понятия не имею.
— Пока ты не скажешь мне, что задумал, ты никуда не поедешь.
— И ты считаешь, что сумеешь меня остановить?
— Я не желаю наследовать Эвертон, если ты вдруг погибнешь из-за какой-то глупости! — рявкнул Джеральд.
Задумчиво почесав подбородок, Алекс проговорил:
— Ты был прав, говоря, что Кит не простолюдинка. Ее отец — Стюарт Брентли. Брат Ферта.
Джеральд побледнел, причем на удивление быстро, если учесть, что только что он был красным как рак.