Она пожала плечами:
– Время от времени со вчерашнего утра.
– С тех пор, как вы проснулись после последнего контакта с убийцей? – уточнил Бишоп. – И он вас застал в своем сознании?
Кэсси кивнула, не понимая, куда он клонит.
– Да. С тех самых пор.
* * *
Голова у нее болела. На голову было надето что-то, закрывавшее лицо, какая-то темная ткань. На мгновение ее охватил страх задохнуться, вытеснивший все остальные мысли, но потом она сообразила, что руки у нее связаны за спиной. Она сидела на чем-то холодном и твердом, а за спиной у нее... Она несколько раз сжала и разжала пальцы, пытаясь угадать на ощупь, и поняла, что это выступающая труба – холодная и намертво вмурованная в стену. Ее запястья обхватывали трубу с двух сторон и были связаны, как ей показалось, поясным ремнем. Его невозможно было ослабить, хотя она пыталась. И тут...
Сначала она услыхала музыку. Приглушенный мешком, надетым ей на голову, тренькающий звук все-таки достиг ее ушей, и она догадалась, что это музыкальная шкатулка. Да, это была музыкальная шкатулка, и она играла мелодию... из «Лебединого озера». А на фоне музыки слышался другой звук, приглушенный гул, который был ей знаком, только она никак не могла вспомнить, что это такое.
Едва она успела об этом подумать, как раздался новый звук: тихое шарканье подошв по неровному полу. Она с ужасом поняла, что она здесь не одна. Он был совсем рядом.
Инстинктивно, в приступе животной паники она рванула ремень, которым были связаны ее руки, но освободиться не сумела, только причинила себе боль. И привлекла его внимание.
– Ну что, оклемалась?
– Прошу вас, – услыхала она свой собственный дрожащий голос, – пожалуйста, отпустите меня. Не надо...
Мешок был сорван с ее головы, она заморгала, ослепленная внезапным потоком света. Поначалу она увидела только голые лампочки, свисающие с потолка, а на другом конце комнаты – какие-то громоздкие агрегаты с маленьким смотровым окошком, через которое был виден огонь.
Огонь?
– Рад, что ты очухалась.
Его голос показался ей жизнерадостным до нелепости. Она подняла голову, разглядела его лицо и не ощутила ничего, кроме недоумения.
– Ты?!
– Обожаю этот первый момент удивления, – сказал он, потом наклонился и изо всех сил ударил ее по лицу грубой, похожей на лопату ладонью. – И первый момент страха.
* * *
– А эта музыка не может исходить от него? – спросил Бишоп.
– Он пока что не обладает телепатическими способностями, – возразила Кэсси, – как же он может посылать мне сигналы?
– Возможно, он ничего и не посылает. Может, он просто прокручивает в голове эту музыку – как другие люди читают стихи наизусть, или считают овец, или повторяют таблицу умножения, – чтобы изгнать нежелательные мысли. Может быть, все это время вы с ним контактировали, а он таким образом не впускал.
– Такое возможно? – спросил ее Бен.
– Я не знаю. – Кэсси нахмурилась. – Полагаю, что да. Возможно, это хитрый ход, чтобы меня не впускать, не затрачивая при этом особых усилий, отвлекая меня музыкой.
– Означает ли это, что теперь тебе удастся пробиться? – спросил Мэтт.
– Я могу попробовать.
Она попробовала, но попытка вновь оказалась безуспешной, а механическая музыка все настойчивей билась в ее мозгу.
– Он прочно защищен, – сказала она со вздохом, открывая глаза. – И я этого не понимаю. Как он сумел сделать это так быстро, ведь он совсем недавно понял, что я представляю для него угрозу.
В этот момент зазвонил телефон, и Мэтт мгновенно снял трубку. Он сказал «Алло», потом несколько раз повторил: «Да... да...» Глаза у него прищурились. Разговор оказался коротким, и, когда он повесил трубку, отрывисто поблагодарив собеседника, его лицо помрачнело.
– В чем дело? – спросил Бен.
– Расселл Шоу никогда не пытался покончить с собой, насколько известно Доку Манро.
– Но? – не отставал Бен, услышав колебание в голосе друга.
– Но его сын пытался. Майк Шоу вскрыл себе вены двенадцать лет назад, когда ему было всего четырнадцать.
– Его сын? – удивилась Кэсси. – Значит, у Люси Шоу есть внук?
– Да. Его мать умерла родами; Майка воспитали Расселл и Люси. До недавнего времени он жил с ними вместе, но в прошлом году перебрался в один из домиков у старой фабрики – это примерно в миле от города.
– Я каким-то образом могла с ним встретиться? – спросила Кэсси у Бена.
– Вряд ли ты могла с ним разминуться, – мрачно ответил Бен, – хотя скорее всего не обратила на него внимания. Майк Шоу работает в первую смену за стойкой бара в аптеке.
– Я с ним разговаривал, – сообщил Бишоп. – Меня поразило, что он испытывает нездоровый интерес к убийствам.
– В воскресенье у него должен быть выходной, – задумчиво проговорила Кэсси, припомнив, что по воскресеньям аптека не работает.
– И еще один – на неделе. – Бен взглянул на Мэтта и многозначительно поднял бровь. – Мы можем узнать, был ли он на работе в пятницу, когда пропала Диана Рэмзи?
– Да запросто, как только служба в церкви закончится и его босс вернется домой, но... – Мэтт торопливо перебрал папки с делами у себя на столе и открыл одну из них. – Кажется, я припоминаю... Черт! Вот оно.
– Что? – быстро спросил Бен.
– Майк Шоу – это один из тех, с кем, по свидетельству матери Айви Джеймсон, у Айви вышла крупная размолвка за несколько дней до того, как она была убита. Айви зашла в аптеку перекусить, и, похоже, ей не понравилось, как Майк варит кофе. Она закатила ему настоящую головомойку – одна только Айви так умела – в присутствии его босса и полудюжины посетителей.
– Можно предположить, что его это, наверное, сильно расстроило, – дипломатично заметил Бишоп.
– Он подходит по возрасту, – добавил Бен. – И физически очень силен.
– Итак, – подвел итог Мэтт. – Допустим, мы узнали, что в пятницу у него был выходной. Это дает нам достаточно оснований, чтобы обыскать его дом? Судья Хэйес подпишет ордер, Бен?
– На таких основаниях? Да, – ответил Бен. – Он подпишет ордер.
* * *
– Майк, зачем ты это делаешь? – Она старалась говорить как можно спокойнее, хотя никогда в жизни ей не было так страшно.
Он укоризненно прищелкнул языком и покачал головой.
– Потому что я могу это сделать! Потому что хочу.
Его внимание привлек замедляющийся ход музыкальной шкатулки; он нахмурился и торопливо про-шаркал по цементному полу к тяжелому старинному столу, на котором стояла шкатулка. Он взял ее в руки и завел, потом снова поставил на стол.
– Вот так, – пробормотал он удовлетворенно.
В нескольких шагах от нее у стены стояла старая железная койка. Она бросила взгляд в ту сторону, и ее страх возрос многократно. Неужели он собирается...
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});