Они добрались до края автомобильной стоянки муниципалитета. Слева пикап попытался добраться туда по земле и застрял в болотистой канаве в каких-нибудь пяти ярдах от акра цивилизованного (и по большей части пустынного) асфальта. Справа лежала женщина с рваными ранами на шее, и птицы расцветили ее лицо черными дырами и кровавыми полосами. На голове осталась бейсболка «Портлендских тюленей»[124], на руке — сумочка.
Деньги убийц больше не интересовали.
Том положил руку ему на плечо. Клай даже вздрогнул.
— Перестань думать о том, что могло бы произойти.
— Откуда ты знаешь…
— Для этого не нужно читать мысли. Если ты найдешь тут своего сына, а я склонен думать, что не найдешь, я уверен, он расскажет тебе всю историю. В противном случае… разве это имеет значение?
— Нет. Разумеется, нет. Но, Том… я знал Джорджа Гендрона. Дети иногда называли его Коннектикутом, потому что его семья приехала оттуда. Он ел хот-доги и гамбургеры у нас во дворе. Его отец приходил к нам, и мы вместе смотрели матчи с участием «Патриотов».
— Знаю, — кивнул Том. — Знаю. — А потом добавил, резко, Джордану: — Перестань на нее смотреть, Джордан, она не встанет и не пойдет.
Джордан проигнорировал его слова, продолжал смотреть на женщину с исклеванным воронами лицом.
— Мобилоиды начали заниматься своими покойниками, как только вышли на какой-то базовый программный уровень, — сказал он. — Пусть они только вытаскивали трупы из-под трибун и скидывали в болота, они что-то пытались сделать. Но на наши трупы им наплевать. Они оставляют их гнить там, где они упали. — Он повернулся к Клаю и Тому. — Что бы они ни говорили, чего бы ни обещали, мы не можем им доверять. — В голосе его звучала ярость. — Не можем, понимаете?
— Я полностью с этим согласен, — ответил Том.
— Я тоже, — поддержал его Клай.
Том мотнул головой в сторону муниципалитета. На здании еще светилось несколько ламп аварийного освещения, работающих от аккумуляторов с длительным сроком эксплуатации. Они отбрасывали болезненно-желтый свет на машины сотрудников, которые постепенно заметало опавшей листвой.
— Пойдем туда и посмотрим, что они после себя оставили.
— Да, пойдем, — выдохнул Клай. Джонни ушел, в этом сомнений у него не было, но какая-то малая его часть, ребяческая, никогда не теряющая оптимизма, продолжала надеяться, что, войдя в муниципалитет, он услышит крик: «Папочка!» — и его сын бросится ему в объятия, живой, реальный, не то что фантасмагория всего этого кошмара.
4
Они поняли, что в муниципалитете никого нет, как только увидели надпись на двойных дверях. В слабеющем свете аварийных ламп красная краска, нанесенная широкими, неряшливыми мазками, более всего напоминала засохшую кровь:
КАШВАК = НЕТ-ТЕЛ
— Как далеко отсюда до Кашвака? — спросил Том.
Клай задумался.
— Я бы сказал, восемьдесят миль, практически точно на север. Большую часть пути можно проехать по шоссе 160, но как ехать, попав в ТР, я не знаю.
— А что именно представляет собой эта ТР? — спросил Джордан.
— Практически необжитая территория. Там есть пара городков, несколько каменоломен, захолустная резервация индейцев микмак[125] на севере, но в основном это леса, медведи и олени. — Клай потянул за ручку и дверь тут же открылась. — Я хочу посмотреть, что внутри. Если у вас нет желания зайти… имеете право.
— Нет, мы зайдем, — покачал головой Том. — Не так ли, Джордан?
— Конечно. — Джордан вздохнул, словно ему предстояло выполнить какое-то сложное задание. Потом улыбнулся. — Смотрите, электрические лампочки. Кто знает, когда нам удастся увидеть их вновь.
5
Джонни Ридделл не выскочил из темной комнаты, чтобы броситься в объятия отца, но в помещениях стоял запах готовки на газовых плитках и жаровнях с грилем, которыми пользовались люди, собравшиеся здесь после Импульса. В коридоре у зала собраний на длинной доске объявлений, где обычно вывешивалась информация о текущих городских делах и грядущих событиях, теперь висели порядка двух сотен записок. Клай, который от напряжения едва мог дышать, принялся изучать их с рвением ученого, уверенного, что нашел потерянное Евангелие от Марии Магдалины. Боялся того, что может найти, и был в ужасе от мысли, что записки для него не будет вовсе. Том и Джордан тактично удалились в конференц-зал, забросанный мусором, оставшимся после беженцев, которые, похоже, провели в здании муниципалитета несколько дней и ночей, дожидаясь помощи, но она так и не подоспела.
Читая записки, Клай понял, к какому выводу пришли выжившие: они могут надеяться на нечто большее, чем помощь. Они поверили, что в Кашваке их ожидало спасение. Почему именно в этом городе, если на всей территории ТР-90 (особенно на севере и западе) сотовая связь — что прием, что передача сигнала — отсутствовала? Записки на доске объявлений этого момента не проясняли. Большинство их авторов предполагали, что читатели все поймут без разъяснений. То есть «все знают, все идут». Но даже те, кто пытался что-то объяснить, разрывались между жутким ужасом и эйфорией и с трудом удерживали эмоции под контролем. Так что речь в записках в основном шла о «желтой кирпичной дороге[126] в Кашвак и скорейшем спасении».
Оставив позади три четверти доски объявлений, Клай наконец-то нашел листок со знакомым округлым почерком сына (этот листок наполовину скрыла записка Айрис Нолан, женщины, которую он хорошо знал: она на добровольных началах работала в крохотной библиотеке города) и подумал: Дорогой Боже, спасибо Тебе. Огромное Тебе спасибо. Осторожно снял записку с доски, стараясь не порвать.
Датирована она была 3 октября. Клай попытался вспомнить, где находился в ночь 3 октября. Получалось не очень. В амбаре в Норт-Ридинге или в мотеле «Суит-вэльи инн», около Метуэна? Вроде бы в амбаре, но утверждать этого не мог. Все как-то сжалось во времени, перемешалось, и когда он очень уж пытался сосредоточиться, то мужчина с фонарями, закрепленными у висков, сливался с молодым человеком, протыкающим воздух автомобильными антеннами, мистер Рикарди уходил из жизни не повесившись, а наевшись осколками стекла, и в огороде Тома огурцы и помидоры срывала и жрала Алиса.
— Прекрати, — прошептал он и сосредоточился на записке. Ошибок меньше, текст лучше скомпонован, но охвативший автора ужас чувствовался очень уж явственно.
3 окт.
Дорогой папа!
Я надеюсь, ты жив и получишь эту записку. Я и Митч в порядке, но Хью Дардан схватил Джорджа и, думаю убил его. Я и Митч просто бежали быстрее. Я чувствовал, что это моя вина но Митч, он сказал, как ты мог знать, он Всего лишь мобилоид, как и остальные, а в этом твоей вины нет.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});