Гарри мне не навредит… - уверяла саму себя, подсознательно зная, что так оно и есть.
Медленно, без всякого желания спугнуть или вызвать привычную реакцию – агрессию, она протянула сухую руку к мягким волосам. За прошедшее время, с момента их первой встречи, он изменился, внешне. Пряди заметно отросли, по бокам касались ушей, сверху уже можно было собирать хвостик. Кудри стали более приметными.
Незамысловатыми движениями она убирала волосы назад, на кончиках выжимала влагу, более менее приводя их в порядок. Наконец можно видеть глаза. Потерянные, пустые и отрешённые. Пальцы прошлись по тёмным бровям, на что он сразу отреагировал. Вздрогнул и моргнул, будто приходя в себя. Девушка сразу встрепенулась, почувствовала ответную реакцию и заговорила:
- Пойдём спать? Уже вечер, - голос обволакивал его сознание убаюкивая.
Изумруды метнулись в её сторону и встретились с добрым, ласковым взглядом. Грудная боль ушла на второй план – ему стало как-то хорошо. Тереза, продолжая хранить зрительный контакт, положила руку поверх его, перехватив пистолет. Впервые она прикоснулась к холодному металлу оружия, и этого саднящего чувства убийц не проснулось в ней. Силу от превосходства над другими она не почувствовала. Забрала пистолет и положила в угол душевой.
- Тебя надо высушить и одеть… – прошептала уже спокойнее, убрав всю нервозность из-за оружия в комнате. Развернув полотенце, она перекинула его через плечи мужчины и начала вытирать капли воды с кожи.
Между ними сохранялось молчание, но такое приятное, комфортное, даже нужное. После скоординированных движений мужчина всё же привёл себя в порядок, но не без помощи Терезы, конечно. Она приготовила для него боксёры, которые еле отрыла в этом беспорядке комнаты, а затем помогла Гарри улечься в прохладную кровать.
Желание всё вокруг убрать, а затем решить проблему с пистолетом так и горело в ней синим пламенем до тех пор, пока тёплая рука шатена не обхватила её локоть. Намеревавшись уйти, она так и не смогла покинуть пределы кровати.
- Не уходи, - впервые хоть что-то внятное и адекватное произнёс он.
- Давай я хотя бы дверь закрою, - аккуратно улыбнулась в ответ, и он всё же отпустил.
Ступала в сумерках комнаты осторожно, не спеша, пока дверь не закрылась на замок. В голове, как обычно, куча мыслей, сомнений и удивления. Она ведь ожидала, что на фоне нервного срыва, или как это назвать, мужчина вновь возьмётся за прежнюю тактику – выгнать её любым способом. Нет, что-то подозрительное оказалось в его поведении, а что… Не хотелось даже обдумывать.
- Да, - сдержанно поджала губы, оглядывая комнату в попытках найти свою пижаму, - И в чём мне теперь спать? – будто ничего не произошло, она показала максимум возможного снисхождения, когда с улыбкой повернулась к нему.
Виноватые изумруды провели линию от двери ванной прямиком к трещине на стекле.
- Ладно, ничего страшного. Завтра мы всё исправим, - побоявшись его следующего срыва, Тереза просто улыбнулась.
- Можешь взять мою одежду, если хочешь. – Голос снова стал повседневным, - А лучше просто разденься и ляг рядом. Я скучал по тебе, - последняя фраза оказалась такой необычной. Он никогда не говорил подобные вещи. Скучал? Что?
Плотина прорвалась, нежность посыпалась градом от Терезы. Девушка уверенно сняла сначала свою кофту, затем скинула юбку и предстала перед ним в одном нижнем белье. Под одеялом с ним было тепло и уютно в особенности, когда мужчина положил свою руку на её талию. Прижал ближе. Она простила ему всё произошедшее.
- Гарри, - руки дрожали от подступающего на пятки разговора. Он заглянул в серые глаза, - Ты… Принимал сегодня что-то? – ей стыдно сомневаться в нём.
- Нет, - послышался скупой ответ над темноволосой макушкой, - но хотел.
- Наш утренний разговор на это повлиял?
- Не то, чтобы… Я просто стал раздражительнее, поэтому появляется желание либо принять кокаин, либо разгромить комнату. Невозможно остановиться…
От неприязни к самому себе в такой жалкой ситуации Гарольд резко повернулся на спину, и девушка оказалась вне его тёплых объятий. Но это не помешало ей быстренько залезть под татуированную руку снова. Она знала, когда надо быть настырнее.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В комнате снова стало тихо, если не брать в расчёт доносящиеся сигналы автомобилей с улицы. Побитое стекло нарушило идеальную изоляцию апартаментов.
- Тебе страшно? – изумруды обратились к девушке, а точнее к макушке.
- Да, но это не значит, что я боюсь. – Тереза уткнулась носом в одну из его татуировок на рёбрах, - Ты напугал меня своим состоянием, и от незнания я потерялась в действиях.
- А ты вновь показала, насколько сильнее меня.
- Нет, я не сильнее. И не бесстрашная. – Голос задрожал, - Мне страшно постоянно, и это чувство сопровождает меня всю жизнь. Дело не в тебе…
Тереза замолчала и шмыгнула носом. Никто не хочет показывать, насколько он испорчен и сломан, особенно, когда повреждения и искажения явны каждому. Прижав её крепче, мужчина почувствовал, как вдоль рёбер покатились капли. Девушка захлюпала носом. Руки сжала в кулаки, сминая в них одеяло.
Он обречённо выдохнул и подтянул темноволосую к себе поближе, на подушку. Не сопротивляясь, Тереза лишь стеснялась своих слёз. Быстро стёрла с щёк. Но на месте прежних слёз появились новые. Не глядя в изумруды, она боялась встретиться с любым типом взгляда: жалкий, сочувствующий, непонимающий или гневный. Пусть смотрит, как хочет, лишь бы вслух ничего не говорил.
- Иногда я забываю, сколько тебе, на самом деле, лет. Для своего возраста ты слишком умна, сильна и местами непокорна. – Гарольд обхватил пальцами подбородок и заставил поднять голову, но не глаза, - А ещё ты наивна, отказываясь видеть правду.
- Какую? – она в корне не согласна с ним.
- Что я испорчен и совсем не подхожу тебе. Ты не должна здесь находиться, лежать рядом и приглядывать за мной, потому что то, что ты ищешь, я тебе никогда не дам.
- Ты снова начинаешь прогонять меня, а мы это уже проходили… – вторила знакомое.
- Тереза, ты ищешь во мне романтика, которого нет, опору и заботу, которых изначально не заложено, и любовь, в которой никогда сама не будешь уверена.
- Я вообще тебя не искала, - хмыкнула в ответ.
- Мы на тонущем, горящем корабле, который пойдёт на дно самых холодных вод, где обитают опасные, кровожадные акулы… – она не дала ему договорить.
- И я всё ещё здесь. – Тереза поджала губы, но почувствовала себя отвергнутой женщиной. Вдруг он намекает, что в его жизни нет места такой, как она? Простушке, бегающей и заботящейся о нём. Как же глупо она тогда выглядит.
Она хотела уже развернуться на другой бок, снова сделать вид, что диалога по душам не было, а тот нервный срыв – её больная фантазия, но Гарри всё перечеркнул. Только его хватка на талии усилилась, губы вонзились, как кинжал разрезающий плоть, в её слегка приоткрытые. Ну невозможно отпустить столь милую, невинную и желанную малышку. Он знает, что только она выйдет за дверь, ему найдётся замена.
***
Утро в его объятьях было прекрасным. Девушка чувствовала аромат тела и плывущее тепло. Уснув с вечера в нижнем белье, она не обнаружила бюстгальтер на себе, чему сразу удивилась. Странно и непонятно. Глазами Тереза нашла его, лежащего на тумбочке со стороны мужчины.
Снял ночью? - улыбнулась своим мыслям, поворачиваясь всем телом к уже не спящему мужчине. Он перевёл задумчивый взгляд на неё в ответ.
- Неужели ты можешь так поздно лежать в кровати? – время уже было ближе к девяти, когда обычно Гарри вставал строго в семь из-за своего распорядка дня.
- У меня больше нет жёстких разминок и тренировок в зале. Нет надобности, тем более ты чутко спишь и сразу просыпаешься. – Слабо улыбнулся в ответ, - Лежать и наблюдать за тобой спящей очень интересно. Ты активна. Активно храпишь.
- Я не храплю! – сразу возмутилась, поджав губы. Она не раз оставалась на ночёвки у Камиллы, и та несколько раз говорила, что она спит тихо, но, правда, неспокойно.