Теперь, когда мои воспоминания восстановились, я вспомнила, что это было одинокое существование. Которое мы коротали, упиваясь своим званием Устрашающих.
Наутро после коронации я стояла на террасе замка Дома Мести, обращенной к восточным садам, и ледяной ветер трепал мои распущенные волосы, пока я смотрела на знакомый пейзаж. Здесь я жила на протяжении веков. Тут средоточие моей власти. Именно здесь великие богини Смерти и Ярости играли в месть.
И теперь я не только вернулась как богиня без магии, но и стала соправительницей соперничающего Дома Греха. Возможно, я потеряла свою магию, но я определенно обрела сердце и душу. И для меня это было значительно важнее, чем холодная, безличная месть. Когда-то это казалось справедливостью. А может, в нашем мире, полном греха и порока, так оно и было. Теперь, пожив среди смертных, я поняла, как сильно ошибалась. Жизнь не ограничивалась лишь местью и возмездием. Если бы мы настигли всех, кто когда-либо причинял нам боль или обидел нас, мы бы никогда не узнали, насколько интересной бывает жизнь.
После всего, что я узнала, поняв, каково это – сосредоточиться на хорошем в жизни, почувствовать подлинный покой, я ни за что не вернусь к тому, кем была раньше. Моя жизнь может быть долгой, но я все же хотела насладиться каждым лучиком света, который встретится мне на пути.
– Ты молчишь, – сказала Виттория, присоединяясь ко мне. – Здесь было тихо и без тебя.
Я взглянула на волков, сражающихся на заснеженной лужайке. Доменико тренировал новоиспеченных оборотней и, подобно проклятым демонам, снял свою рубашку, несмотря на ужасную температуру.
– Думаю, ты неплохо тут устроишься.
Виттория наблюдала, как альфа отрабатывает серию ударов, выражение ее лица было намеренно бесстрастным.
– Им нельзя оставаться. Стая должна быть на Изменчивых островах вместе с остальными членами семьи. Им нужно следить за тем, чтобы Звездные ведьмы сохраняли равновесие и только охраняли тюрьму. Пришло время им оставить это царство в покое.
– Можешь пойти с ними.
– Я упорно сражалась за возможность вернуться в наш законный дом. – Виттория посмотрела на меня. – Мое место в Доме Мести. Я остаюсь здесь. – Легкая улыбка скользнула по ее лицу. – Кроме того, мне стоит оставаться поблизости на случай, если я понадоблюсь своей сестре. Возможно, твой король предпочитает не заниматься более хлопотными делами, связанными с правлением. И для этого у тебя есть я.
Она пошевелила пальцами, и я покачала головой:
– Богиня, защити демонов.
– И ведьм. – Виттория оглянулась на волков. – Спасибо, что собрала доказательства и помогла очистить мое имя. И спасибо, что доверяла мне, даже когда я этому не способствовала.
– Все произошло бы гораздо раньше, скажи ты мне правду.
– Я не имела права делиться этим секретом. Кроме того, поначалу я сомневалась, что Веста – Марселла – была частью стаи, но я знала: Доменико что-то скрывает. Во время той первой встречи, когда я убедила его сопровождать меня на заключении союза с Жадностью, он напрягся, когда они вместе оказались в комнате. Той ночью нас было всего четверо, и не мы с Жадностью вызвали у него такую реакцию. Я подозревала, что Доменико разработал план и осуществил его, исходя из времени «убийства» Весты и появления Марселлы в стае, но я не хотела привлекать к нему внимание.
– Ты ее не узнала?
– Изначально она отлично использовала чары маскировки. В сочетании с ее способностью изменять эмоции окружающих это на какое-то время удерживало меня от расспросов. Как только я узнала правду и она перестала скрывать свою личность, я не могла требовать от нее возвращения. Кроме того, я не собиралась предавать Доменико. Даже если это означало скрывать от тебя правду.
Для богини, которую должна интересовать только месть, моя сестра с легкостью взяла на себя вину, а ведь могла запросто сдать Доменико Жадности.
– Он тебе нравится? Этот оборотень?
– На самом деле это и не важно. – Она пожала плечами. – Он проживет дольше, чем большинство, но он не бессмертен. Однажды, через много лун, он поймет, что меняется, а я нет. Доменико должен быть с кем-то, кто состарится вместе с ним. А я должна быть с кем-то, кого смогу раздражать целую вечность. То есть если я вообще выберу себе спутника, а не буду просто жить по своим правилам.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– А этот кто-то особенный не управляет случайно грехом зависти или гордыни?
Виттория фыркнула.
– Зависть наивно считает, что способен удерживать мое внимание вечно. Я бы, возможно, не отказалась проверить слухи о его сексуальных талантах, но это будет не более чем мимолетное увлечение. – Ее глаза сверкнули, когда я зажмурила глаза, не желая думать о талантах Зависти. – Слышала о его…
– Прошу, давай без слухов о Зависти. Я наслышана о портрете над его кроватью, где изображено, насколько он одарен.
– Черт подери. – Виттория запрокинула голову и рассмеялась. Впервые она напомнила мне привычную, смертную себя, и это дало мне надежду на будущее. – Думала, он пошутил насчет картины. Надо было тогда соглашаться на предложение посетить его спальню.
Я заметила, что она не упомянула Гордыню, но решила не заострять на этом внимания. Эта рана еще явно не зажила. Даже если он не желал ее в романтическом смысле, я подозревала, что чувства Виттории отличались. Я вспомнила кое-что еще, что меня интересовало.
– Когда к тебе вернулась магия богини, ты узнала Лючию?
Почти незаметно моя сестра напряглась.
– Ты ей сказала?
– Нет. Однако же я вернула ей камень памяти. Только она может выбрать свое будущее.
Между нами воцарилась тишина, нарушаемая лишь слабым эхом тренировки внизу. Вместо лязга металлических мечей донесся звук когтей, царапающих камень и плоть. Моя сестра молчала, поэтому я продолжила:
– Если ты привязалась к Гордыне и если Лючия действительно не хочет быть с ним, тебе следует сказать ему правду. Без игр и обмана.
– Я не хочу быть его женой.
– Никто этого и не требует, – возразила я. – Чего хочешь ты? Теперь, когда вернула наш Дом.
Моя сестра задумалась на мгновение, не сводя взгляда с тренировки альфы.
– Я хочу сосредоточиться на восстановлении нашего Дома. Хочу разобраться с нашим двором и вернуть доверие наших подданных. И я не хочу больше отвечать на вопросы об этом никудышном принце. При мысли о Гордыне мне хочется вырывать сердца и топтать их. – Мы обе ухмыльнулись в ответ на ее вспышку, но я решила не настаивать. – А ты, дорогая сестра? Что, во имя всего доброго и зловещего, побудило тебя отказаться от своей магии?
– Либо магия, либо проклятие навсегда остается в силе.
– Нет, – гневно воскликнула Виттория, что для нее было редкостью, – убийство Серси стало бы приемлемым вариантом. И твой принц его наверняка упомянул.
– Она бессмертна.
– А я богиня Смерти. Даже твой могущественный муж поддался яду Смерти. Пока Мать не вмешалась со своим снадобьем. – Губы Виттории скривились в жестокой ухмылке. – В любом случае наша мать – Старуха. Ты правда думаешь, что она не помогла бы нам убить одну ведьму, пускай и наделенную бессмертием?
– И ее племянницу, – напомнила я сестре. – Селестия не стала бы убивать родню.
– Ты забываешь, что у нашей матери проблемы с гордостью. Она никогда не позволит никому разрушить ее любимые творения. Мы, это царство, находимся в мире, который она создала. Дело не только в тебе или во мне. – Лиловые глаза Виттории сверкнули. – И ты отдала свою силу ради него.
Меня поразило, что она так думала, но это было далеко от истины. Я несколько секунд собиралась с мыслями, чтобы она поняла: это был исключительно мой выбор.
Я снова переключила внимание на волков. Теперь они полностью обратились, продолжая выполнять свои упражнения.
– Я решила покончить с проклятием, которое бы вечность держало меня в клетке. Я отказалась от своей силы ради свободы, чтобы исправить несправедливость, которую сама помогла создать, намеренно или нет. Я не отказалась от своей магии ради одного демона. И считаю, что поступила правильно, последовав зову своего сердца. Когда я рассматривала возможные варианты, то поняла, что могу жить без магии. Я выбрала путь, который предложил мне ту жизнь, какую я хочу прожить.