Читать интересную книгу Песчаные черви Дюны - Брайан Герберт

– Вовсе нет! Это лишь начало. – Он с большим трудом взял себя в руки. – Но на сегодня хватит и этого.

Барон издевательски рассмеялся, и лицеделы поспешно повели его прочь. Он посмотрел на их лица и понял, что лицеделы не одобряют его поступка.

– В чем дело? Я не должен давать вам отчет в своих действиях. Но зато Мерзости больше нет.

Нет, говоришь? Тонкий голос зазвучал в его голове как звон разбитого стекла. Нет! Не так-то просто от меня избавиться. Я пустила корни в твоей голове еще до того, как родилась эта гхола. Голос стал громким и пронзительным. Теперь я буду мучить тебя сильнее, чем прежде. Ты не оставил мне выбора, дедушка. Отныне я стану твоей совестью.

Барон вскинул голову и ускорил шаг, стараясь не думать о неистовствующей в его черепе Алии.

24

Ставка в тотальной войне тотальна. Победитель получает все, проигравший все теряет.

Воин древней Земли

Пока мыслящие машины устанавливали оцепление вокруг корабля-невидимки, Шиана смотрела, как Джессика выносит с палубы маленькую Алию. Как, должно быть, ей сейчас больно. Память Джессики была восстановлена, и она всем своим существом понимала и чувствовала, кто была Алия и какая великая судьба ее ждала. Какая горькая ирония судьбы – святая Алия, Дева Ножа – погибла от удара ножом.

Джессика баюкала на руках маленькое тельце, сотрясаясь от сдерживаемых рыданий. Она взглянула на Шиану, и та увидела в ее глазах мертвую пустоту. Дункан стоял рядом с Джессикой с выражением мрачного гнева на лице.

– Мы отомстим, миледи. При такой всеобщей ненависти и презрении долго ему не жить.

Даже Юйэ был похож на притаившуюся до времени смертельно опасную змею.

Пауль и Чани крепко держались за руки, словно черпая силы друг в друге. Лето II пристально смотрел прямо перед собой, было видно, что в голове его – вихрь противоречивых мыслей. Мальчик всегда напоминал айсберг, большая часть которого скрыта под водой. Шиана считала, что он будет самым могущественным из всех созданных ими гхола.

Джессика взяла себя в руки и высоко подняла голову.

– Мы отнесем ее в мою каюту, Дункан. Вы поможете мне?

Доктор Юйэ, жаждавший прощения, нерешительно жался к ним.

Переполненная тревогой, смятением и гневом Шиана мысленно составляла список потерь. Башар умер, Алия убита. У трех ключевых гхола – Пауля, Чани и Лето II – не восстановлена память. Стилгар и Лиет-Кинес остались на Келсо, а Суфир Хават оказался лицеделом. Как нарочно, именно теперь, когда они столкнулись лицом к лицу с Врагом и для исполнения задуманного были нужны дети гхола, они оказались для нее недоступными! Были только Юйэ, Джессика и… Скиталь, если можно положиться на тлейлакса.

Усталость была так сильна, что Шиана едва не валилась с ног. Они так долго бежали, храня свои планы и надежды, и за все это время не смогли отыскать цель и остановиться. Но они рассчитывали совсем не на то, чего добились.

В Другой Памяти раздался отдаленный голос Серены Батлер, разозленной вестью о случившемся. Она говорила с полным знанием дела. Дьявольские машины всегда хотели истребить весь род человеческий. Они не знают слова «забыть».

– Но они были уничтожены, – вслух произнесла Шиана.

Очевидно, нет. Триллионы людей погибли во время Батлерианского Джихада, но и этого оказалось недостаточно. Даже меня оказалось недостаточно.

– Я очень рада наконец вас видеть, – произнес скрипучий женский голос. Одинокая старуха шла по коридорам корабля-невидимки, сияя широкой улыбкой на морщинистом лице. Несмотря на свою кажущуюся старость, женщина двигалась легко и плавно, а во всем ее облике чувствовалось что-то смертельно опасное.

Шиана сразу же догадалась, что это, должно быть, и есть та самая пресловутая старуха, которая так долго охотилась за ними.

– Дункан говорил нам о тебе.

Женщина улыбнулась сводящей с ума и нагоняющей страх улыбкой, словно могла видеть Шиану насквозь, проникая в самые сокровенные ее мысли и намерения.

– Вы доставили нам массу хлопот. Все прошедшие годы были потрачены зря. Теперь вы угадали мою подлинную природу?

– Ты – Враг.

Внезапно лицо старой карги, тело и одежда покрылись мелкой рябью, словно расплавленный металл. Сначала Шиана подумала, что перед ней лицедел, но голова и тело мнимой старухи вдруг засияли металлическим блеском полированной платины, а деревенское платье превратилось в роскошное одеяние. Лицо было гладким, с той же улыбкой, пересаженной на совершенно иные черты. Робот.

В глубине сознания Шиана ощутила, какое смятение воцарилось в Другой Памяти. Из всего хора выделялся отчаянный крик Серены Батлер. Это Эразм! Уничтожь его!

С большим трудом Шиана приглушила голоса Другой Памяти и сказала:

– Ты Эразм. Когда-то ты убил ребенка Серены Батлер и спровоцировал длившийся столетия Джихад против мыслящих машин.

– Значит, меня все же помнят по прошествии стольких лет. – Робот казалось, был польщен.

– Да, Серена напомнила мне об этом. Она живет во мне и ненавидит тебя.

На лице робота засиял неподдельный восторг.

– Сама Серена Батлер находится у тебя внутри? Да-да, конечно, я же знаю о вашей Другой Памяти. Лицеделы привезли мне много экземпляров Преподобных Матерей.

В голове Шианы снова раздался гомон множества голосов.

– Я – Серена Батлер, а она – это я. Мы не можем забыть того, что вы уничтожили, и того, что вы начали. Хотя прошли тысячи лет, боль не утихла, оставшись такой же острой и мучительной.

– Это же была всего лишь одна жизнь – всего лишь одного ребенка. Логически рассуждая, это была избыточная реакция, разве не так? – Робот рассуждал вполне убедительно.

Шиана вдруг почувствовала, как изменились тембр ее голоса и интонации, словно тело ее нашло новый источник силы.

– Всего одна жизнь? Всего лишь ребенок? – Теперь говорила Серена, выбившись в первые ряды множества прежних жизней. Шиана предоставила ей слово. После стольких лет Серена встретилась лицом к лицу со своим самым заклятым врагом. – Одна жизнь привела вашу Синхронизированную Империю к военному поражению. Батлерианский Джихад был Крализец и по полному праву. Исход войны изменил ход истории Вселенной.

Эразм был в восторге от такого сравнения.

– Ах, как это интересно. Возможно, конец того Крализеца, который начался сейчас, изменит результаты предыдущего, и мыслящие машины снова станут у руля. Если это так, то на этот раз мы будем действовать более эффективно.

– И каким же тебе видится конец войны?

– Я поступлю так, как сочту нужным. Но что-то фундаментальное должно измениться. Могу ли я рассчитывать на твое содействие?

– Никогда. – Голос Серены был холодным и непреклонным.

Глядя на независимого робота, Шиана вдруг поняла, что она есть не только часть собственной жизни, но принадлежит чему-то куда более великому и значительному, к огромной цепи ее женских предков, протянувшихся в глубокую древность и – надо надеяться – в далеко будущее. Это было блестящее собрание, но уцелеет ли оно?

– В твоих глазах я вижу знакомый мне огонь. Если действительно, часть тебя – это Серена Батлер, то нам стоит вспомнить старые деньки. – Оптические сенсоры Эразма блеснули.

– Она не желает больше разговаривать с тобой, – сказала Шиана своим собственным голосом.

Эразм не обратил внимания на этот отпор.

– Отведи меня в свою каюту. Вид жилья многое говорит о его хозяине.

– Я не сделаю этого.

Голос робота стал жестким.

– Прояви благоразумие. Или мне надо обезглавить несколько твоих товарищей-пассажиров, чтобы сделать тебя более сговорчивой? Спроси у Серены, она скажет тебе, что я сделаю это.

Шиана метнула на робота горящий взгляд. Робот продолжил, снова смягчив тон:

– Но обычный разговор в твоей каюте может пока насытить мой аппетит. Или ты предпочтешь бойню?

Сделав знак остальным оставаться на месте, Шиана направилась к одному из работавших лифтов, и Эразм последовал за ней плавной легкой походкой.

В каюте робот заинтересовался сохранившимся полотном Ван Гога. «Хижины в Кордевиле» были одним из старейших памятников человеческой цивилизации. Остановившись у картины, Эразм принялся восхищаться великим творением.

– Ах да! Теперь я отчетливо вспомнил, что я сам нарисовал эту картину.

– Это работа земного художника девятнадцатого века Винсента Ван Гога.

– Я с большим интересом изучал биографию этого безумного француза, но уверяю тебя, что это полотно я написал сам несколько тысяч лет назад. Я скопировал оригинал во всех, самых мельчайших деталях.

Шиане стало интересно, говорит ли робот правду.