Читать интересную книгу Все монархи мира - Древняя Греция, Древний Рим, Византия - К Рыжов

Затем Деметрий отправился в Пелопоннес; никто из противников не смел оказать ему сопротивления, но все бежали, бросая города, и он присоединил к себе так называемый Скалистый берег и всю Аркадию, кроме Мантинеи, а Сикион, Аргос и Коринф очистил от сторожевых отрядов, подкупив солдат и начальников взяткой в 100 талантов. В Акрокоринфе, впрочем, несмотря на объявленную вольность, он оставил свой гарнизон. Что касается Сикиона, то, перестроив этот город, он переименовал его в Деметриаду. В Аргосе Деметрий взял на себя распорядительство на играх и, справляя праздник вместе с греками, женился на Деидамии, дочери царя молоссов Эакида и сестре Пирра.

На Истме состоялся всеобщий совет, и при громадном стечении народа Деметрий был провозглашен вождем Эллады, как прежде Филипп и Александр. Деметрий, однако, считал обоих гораздо ниже себя по могуществу. И в самом деле, Филиппу и Александру приходилось действовать с постоянной оглядкой на "друзей" и собрание македонцев, а Деметрий позволял себе такие сумасбродства, каких бы им никогда не простили современники. Так изменились люди за какие-то полстолетия! Среди многочисленных злоупотреблений и беззаконий, которые тогда творились, более всего, как сообщают, уязвил афинян приказ безотлагательно раздобыть 250 талантов, ибо Деметрий распорядился передать все деньги - а взимались они с неумолимой суровостью - Ламии и другим гетерам на мыло, румяна и притирания. Больше убытков граждан тяготил позор, а молва была горше самого дела. Пока Деметрий был всесилен, афиняне покорно сносили подобные оскорбления, но они все припомнили, как только счастье изменило ему.

В 301 г. до Р.Х. все цари заключили союз против Антигона и сплотили свои силы воедино. Деметрий покинул Грецию и соединился с отцом. Обе армии встретились при Ипсе. Когда завязался бой, Деметрий во главе многочисленной и отборной конницы ударил на Ан-тиоха, сына Селевка. Он сражался великолепно и обратил неприятеля в бегство, однако слишком увлекся преследованием. Это неуместное честолюбие погубило победу, ибо, возвратившись, Деметрий уже не смог соединиться с пехотой - путь ему тем временем загородили вражеские слоны. Фаланга Антигона обратилась в бегство, а сам Антигон был убит.

После битвы цари-победители расчленили всю державу Антигона и Деметрия, словно некое огромное тело, и, поделивши части между собой, присоединили новые провинции к своим прежним владениям. Деметрий с пятью тысячами пехоты и четырьмя тысячами конницы почти без остановки бежал до Эфеса, а оттуда без промедления двинулся дальше и приплыл в Грецию, возлагая последние свои упования на афинян. У них оставались и суда Деметрия, и его деньги, и супруга Деидамия, и он полагал, что в эту годину бедствий нет для него надежнее прибежища, чем расположение и любовь афинян. Вот почему, когда подле Кик-ладских островов его встретили афинские послы с просьбой не приближаться к их городу, ибо народ постановил никого из царей не принимать и не впускать, Деида-мию же со всеми возможными почестями проводить в Мегары, - Деметрий был вне себя от гнева, хотя до сих пор переносил свое несчастье с полным спокойствием и, невзирая на столь крутую перемену обстоятельств, ни в чем не уронил и не унизил себя. Но обмануться в афинянах, узнать вопреки всем ожиданиям, что их любовь на самом деле пустое притворство, было для Деметрия непереносимой мукой.

Деметрий чувствовал себя жестоко и несправедливо оскорбленным, но отомстить за обиду был не в состоянии и только отправил к афинянам посланцев со сдержанными укорами и требованием вернуть ему его суда, среди которых было одно с тринадцатью рядами гребцов. Получив корабли, он поплыл к Истму и там убедился, что дела идут из рук вон плохо, - города, один за другим изгоняли его сторожевые отряды, и все переходили на сторону врагов. Деметрий направился к Херсонесу, в Греции же оставил Пирра. Разоряя земли Лисимаха, Деметрий вместе с тем обогащал и удерживая от распада собственное войско, которое мало-помалу вновь становилось грозной силой. Другие цари не оказывали Лисимаху никакой помощи, считая, что тот нисколько не лучше Деметрия - разве что более опасен, так как более могущественен.

Немного спустя Селевк прислал сватов, прося руки Стратони-ки, дочери Деметрия и Филы. Для Деметрия свойство с Селевком оказалось неожиданным счастьем. Он посадил дочь на корабль и со всем флотом поплыл прямо в Сирию, однако по пути вынужден был сделать несколько остановок и, между прочим, пристал к берегу Киликии, которую цари после битвы с Антигоном отдали во владение Плистарху, брату Кассандра Сочтя высадку Деметрия вражеским набегом и желая принести жалобу на Селевка, который готов примириться с общим неприятелем без ведома и согласия остальных царей, Плистарх отправился к Кассандру.

Узнав об этом, Деметрий двинулся в глубь страны, к Киндам. Там он обнаружил в сокровищнице нетронутые 1200 талантов, забрал деньги, успел погрузить их на корабли и поспешно вышел в море В ту пору приехала и Фила, супруга Деметрия, и подле Родоса они встретились с Селевком. Эта встреча от начала до конца была поистине царской, свободной от коварства и взаимных подозрений. Сперва Селевк давал пир Деметрию в своем шатре посреди лагеря, потом Деметрий принимал Селевка на огромном судне с тринадцатью рядами весел. Были тут и совещания, и досужие дружеские беседы, и увеселения, тянувшиеся иной раз целый день; наконец, забрав Стра-тонику, Селевк торжественно отбыл в Антиохию.

Деметрий завладел Киликией и отправил к Кассандру его сестру, а свою супругу Филу, чтобы очиститься от обвинений Плистарха. В это время из Греции приплыла Де-идамия, но вскоре она заболела и умерла, а так как Деметрий, заботами Селевка, заключил дружеский союз и с Птолемеем (в 299 г. до Р.Х.), то было условленно, что он женится на дочери Птолемея Птоле-маиде. До сих пор Селевк держал себя благородно, но когда затем он попросил, чтобы Деметрий за деньги уступил ему Киликию, и, получив отказ, в ярости стал требовать возврата Сидона и Тира, его уже нельзя было назвать, иначе как обидчиком и насильником, ибо, подчинив своей власти все земли от пределов Индии до Сирийского моря, он выказал себя бесконечно мелочным и жадным до власти.

Деметрий, однако, не дал себя запугать. Объявив, что не только Ипс, но и еще тысяча подобных поражений не заставят его заплатить за такого зятя, как Селевк, он усилил караульные отряды в обоих городах, а сам, получив известие, что Лахар воспользовался смутой в Афинах и установил тиранию (в 297 г. до Р.Х.), загорелся надеждой без труда захватить город, внезапно появившись под его стенами.

С большим флотом он благополучно пересек море, но когда плыл вдоль берега Аттики, попал в бурю и лишился почти всех судов и значительной части войска. Сам Деметрий избег гибели и начал войну с афинянами. Но война эта оказалась безуспешной, а потому, отправив своих людей собирать новый флот, Деметрий ушел в Пелопоннес и осадил Мессену. Во время одной из схваток он едва не погиб - стрела от катапульты попала ему в лицо, пробила щеку и вошла в рот. Оправившись от раны, Деметрий привел к покорности несколько изменивших ему городов, а сам снова вторгся в Аттику, занял Элевсин и Браврон и стал опустошать страну. В городе начался голод, к которому вскоре прибавилась острая нужда во всем самом необходимом. Птолемей послал на помощь афинянам полтораста судов, и те бросили якорь у Эгины. Но и передышка, которую доставила осажденным эта подмога, оказалась непродолжительной, ибо к Деметрию также явилось множество кораблей из Пелопоннеса и с Кипра, общим числом около трехсот, и моряки Птолемея поспешно удалились, а тиран Лахар бежал, бросив город на произвол судьбы (в 295 г. до Р.Х.).

Тут афиняне, которые сами ранее постановили казнить любого, кто хоть словом упомянет о мире с Деметрием, немедленно отворили ближайшие к противнику ворота и отправили послов, не ожидая, правда, для себя ничего хорошего, но не в силах дальше терпеть нужду.

Вступив в город, Деметрий приказал всем собраться в театре, окружил сцену вооруженными солдатами, а вокруг логия расставил собственных телохранителей. Затем он спустился верхними проходами, по примеру трагических актеров, и этим вконец напугал афинян, но первыми же словами своей речи освободил и избавил их от страха. Он воздержался и от резкого тона, и от суровых слов, но после недолгих и дружеских укоров, объявил им о прощении, подарил 100 000 медимов хлеба и назначил должностных лиц, более всего угодных народу. Оратор Де-моклид внес предложение передать Деметрию Пирей и Мунихию. Тут же был принят соответствующий закон, а Деметрий, по собственному почину, разместил караульный отряд еще и на Мусее, чтобы афиняне, снова взбунтовавшись, не смогли доставить ему новых хлопот и огорчений.

Завладев Афинами, Деметрий тут же устремил свои мысли и взгляды к Лакедемону. Он разбицаря Архидама IV, который встретил его при Мантинее, и вторгся в Лаконику. Выиграл он и второе сражение перед самою Спартой, истребив 200 человек и взяв в плен 500, и, казалось, уже держал в своих руках город, еще никогда не бывший под властью неприятеля: Но тут пришли сообщения о том, что Лисимах отнял у него города в Азии, а Птолемей занял весь Кипр, кроме одного лишь Салами-на, а Саламин осаждает, заперев там детей и мать Деметрия. Эти злые и грозные вести заставили Деметрия уйти из Лакедемона, но сразу вслед за тем у него появились новые надежды и совершенно новые далеко идущие замыслы.