Между «Гарри, я подаю на развод» и «Гарри, я беременна» разница всего в одну неделю. И это та
неделя, которую я хотела бы вычеркнуть из своей жизни, и в то же время запомнить, и желательно
записать.
Айзеку всего один годик. Мы живем в Нью-Йорке, и я не высыпаюсь, зато Гарри, кажется, живется очень
хорошо. Сейчас суббота, три часа ночи, а этого кудрявого засранца до сих пор нет. Я звонила ему
примерно в десять вечера, и он сказал, что он в «офисе», но… я не верю.
После свадьбы все было хорошо, даже очень. С родителями мы помирились, и Гарри сейчас работает у
своего отца в компании, я рада за него, правда. Я безумно люблю Гарри, и я горжусь им. Он, впрочем, как
и я, повзрослел. Единственное, что его расстраивает так это то, что ни у меня, ни у него не хватает
времени на гонки. Мне скоро исполнится двадцать, а я уже устала.
Встаю с кровати, надеваю тонкий халат и иду в спальню Айзека.
- Ну, и чего ты расплакался? - поднимаю его на руки. – Папа, скоро вернется, - шепчу ему. Айзек смотрит
на меня своими двумя океанами и у меня такое ощущение, что он говорит «Ты сама-то веришь в свои
слова»?
Ну, да, я верю. Гарри мой муж. Я должна его понимать и принимать. «Тебя бы кто принял и поддержал» -
говорит мое подсознание.
Айзек засыпает через пятнадцать минут. Кладу его обратно в кроватку и выхожу из комнаты. Захожу на
кухню и ставлю чайник. И это привычное дело пить чай в четвертом часу утра.
Чайник вскипает через несколько минут, наливаю черный чай в бокал, который мне подарил Луи, так как
прошлый он разбил. Кидаю ломтик лимона, сыплю две чайных ложки сахара, размешиваю, пробую. То,
что надо. Сажусь за круглый маленький столик. За окном Нью-Йорк, как на ладони.
В тишине квартиры раздается щелчок. Ставлю бокал и иду встречать Гарри. Облокачиваюсь о косяк и
смотрю на него. Он слегка покачивается, снимает ботинки и куртку, поправляет волосы, ставит портфель
на тумбочку. Расстегивает верхние пуговички рубашки. Это его привычки, к которым я привыкла и
которые я выучила за это короткое время.
- Привет, - он устало улыбается и целует меня в щеку. Чувствую примесь запаха алкоголя и легкого
аромата незнакомых духов.
- Время четвертый час утра и сегодня суббота, точнее уже воскресенье, - тихо говорю ему. У меня даже
нет сил ругаться. Я просто устала.
- Детка, я же сказал, что был на работе. Там полный завал с документами. Ты не представляешь, как я
скучал по тебе, - он протягивает руки и развязывает пояс халата. Чуть склоняю голову и думаю «врет или
нет». Он наклоняется и целует мою шею. И это то, что действует на мое тело, но не на мозг.
- Тебе надо принять душ и лечь спать. От тебя несет чужими духами, - отступаю от него.
- Детка, я сегодня ужинал с клиентами, и там была женщина, от которой просто несло духами.
- Она что, специально терлась об тебя? – через плечо спрашиваю и иду в направлении ванной.
- Нет, но она все время сидела рядом со мной, - он идет за мной. Заходим в ванную, и я включаю воду в
душевой.
- Я устала Гарри, - качаю головой. Противный ком появляется в горле, и я пытаюсь его прогнать.
- Лулу, я тебе не вру, я правда был в офисе, - он целует меня в губы.
- Просто возвращайся в кровать, – отхожу к двери, – и еще, хочу напомнить, у тебя есть сын и ты ему
нужен, и последнее, что я хотела бы тебе сказать, я не люблю делиться, Стайлс.
Закрываю дверь и вижу, как Гарри смотрит. Возвращаюсь в кровать. Смотрю в окно. Это была лучшая
речь.
Через двадцать минут Гарри присоединяется ко мне. Перед этим он заходил в комнату Айзека. Гарри
целует меня в плечо.
- Если ты вдруг подумала, что я тебе изменяю, то ты ошибаешься. Я обещал тебе Лулу и я привык
сдерживать свое обещание.
Он обнимает меня за талию. Сглатываю непрошеные слезы и закрываю глаза. Завтра будет новый день.
Завтра все будет хорошо.
Воскресенье проходит как обычно. Я просыпаюсь раньше всех, готовлю завтрак, умываюсь. Когда выхожу
из ванной, Гарри уже проснулся, он кормит Айзека. Присоединяюсь к ним на кухне. Потом мы
собираемся, едем в супермаркет за покупками и возвращаемся домой. Я готовлю, Гарри работает, Айзек
спит. Потом, когда он просыпается, мы едем гулять, возвращаемся, я купаю Айзека, Гарри снова сидит за
ноутбуком и делает что-то, что я не понимаю, потом я ложусь спать, он приходит через несколько часов,
думая, что я уже сплю. Он ложится, и мы спим спинами друг к другу. И так уже давно.
В понедельник мое терпение заканчивается. Мы, в конце концов, муж и жена, а занимались любовью,
если моя память не ошибается, в прошлом месяце. И я не понимаю, что происходит.
Надеваю черное нижнее белье, подвязки, чулки, туфли на высоком каблуке. Смотрю в зеркало. Мое тело,
после родов пришло в норму практически сразу. У меня нет растяжек или лишнего жира. Я держу себя в
форме, хотя впрочем, с гиперактивным ребенком это не трудно, но Гарри все равно меня не хочет и
сегодня все решится.
Крашу глаза и губы, оставляю ребенка с Луи, он любит проводить с ним время, хотя у самого недавно
родился сын Кэмерон. Луи любит своего сына и сейчас они втроем остались в нашей квартире. Еду в офис
к Стайлсу.
- Здравствуйте, вы к кому? – спрашивает меня блондинка за ресепшеном.
- Я к Гарри Стайлсу, - поправляю пальто и смотрю на время.
- Вы по записи?
- Я его жена, так что просто скажите, в каком он кабинете.
- Жена? – она смотрит на меня, будто видит впервые.
- Да, - напротив нее есть небольшой стенд. Там фамилии, имена и номер кабинета. И там есть имя моего
мужа.
- Я сама найду, - говорю девушке и ухожу к лифту. Через несколько минут я уже на двадцать четвертом
этаже. Прохожу по коридору и иду прямо в его кабинет. Захожу без стука. Он сидит за компьютером и
что-то сосредоточенно печатает, на нем специальные очки, а рядом с его столом неестественно ставит
поднос какая-то девушка. Такое ощущение, что я невидимка.
- Мистер Стайлс, вам что-нибудь еще принести? – ее вырез на блузке слишком открытый, а юбка слишком
коротка для офиса.
- Нет, иди, - он машет рукой не глядя на нее. Ну, это успокаивает. Она делает шаг к нему и кладет руку на
его плечо.
- Вы уверены, Гарри? – она пытается соблазнить его, Гарри смотрит на ее руку.
- Уверен, - отвечаю за него. Он смотрит на меня и, если бы я была уверена, то сказала бы, что его лицо
побледнело на секунду. Захожу в кабинет.