Айну же гораздо больше обрадовал солончак.
— Надо же, соль! — восхитилась девушка. — Как же я — за четыре последних месяца — соскучилась по ней! Правда, она какая-то грязно-серая…. Ничего, очистим, просеем…
Отто тоже — как маленький ребёнок шоколадной конфете — обрадовался соли, тут же опустился на колени и принялся жадно облизывать крупные ромбические кристаллы, выступавшие из земли.
"Сейчас, наверное, Кот объестся ею до полного изнеможения. Вернее, просолит весь свой организм без остатка", — предположил Томас. — "Ведь, согласно одной из рабочих гипотез, именно поваренная соль способствует полному восстановлению памяти. Что же, пусть попробует, потом доложит о результатах…. А вот Бродяга, который тоже знаком с этим интересным предположением, не торопится набивать рот солью. Почему бы это? Может, он всё уже вспомнил, а перед нами просто ломает комедию? Или весь его рассказ о жизненных злоключениях — от начала и до конца — обыкновенная и наглая ложь?".
Через пять-шесть минут Отто, морщась и непрерывно отплёвываясь во все стороны, отошёл от солончака в сторону.
— Что, ничего не получается? — ехидно поинтересовался Томас.
— Абсолютно ничего! Только во рту и в горле теперь щиплет…. Просто нестерпимо…. Айна, где у нас кипяток? Ага, спасибо, дорогая, я понял….Знаешь, командир, поваренная соль, похоже, здесь совершенно не причём. Разгадка заключается в чём-то другом…. Самое обидное, что, наверняка, этот ребус с памятью решается просто. Мы ходим — вокруг да около — и не замечаем явных подсказок…
После сытного обеда и часового послеобеденного отдыха они бодро двинулись дальше. Пересохшее русло ручья Сираннона постоянно расширялось, красных камней попадалось под ногами всё меньше, а обычных серых — всё больше.
— Ещё немного, и мы вступим в долину Димрилл, — сообщил Бродяга. — Минут через тридцать-сорок, скорее всего, увидим вдалеке и воды знаменитого Зеркального озера.
Когда вечер начал медленно вытеснять день, русло Сираннона резко, почти на девяносто градусов изогнулось к югу и неожиданно оборвалось вниз полутораметровым обрывом.
— Раньше здесь, очевидно, был обычный водопад, — пояснил следопыт. — Мы-то без особого труда спустимся вниз. А вот, что делать с пони? Кстати, то тёмно-синее пятно — в двух километрах отсюда — и есть Зеркальное озеро. Оно же — Келед-Зарама.
— Думаю, что надо разбить ночной лагерь прямо здесь, — предложил Томас. — В ста пятидесяти метрах от этого обрыва я видел маленький родничок…. Также предлагаю временно разделиться. Кто-нибудь займётся костром и приготовлением ужина. Ещё кто-то поищет обходной путь для пони, чтобы он завтра мог пойти с нами. А я, пока не стемнело, добегу до озера, взгляну на Зелёного Дракона и вернусь обратно. Налегке отправлюсь, даже лука со стрелами не буду брать с собой.
— Утренник, можно и мне пойти? — заволновалась Айна. — Я столько читала про эти легендарные места! И про Морию, и про Димрилл, и про озеро Келед-Зарама…. Ну, пожалуйста! Котик займётся ужином. Установит палатку и смастерит крепкий шалаш. Правда ведь, миленький? Спасибо! Я и не сомневалась, что ты у меня молодец…. А Бродяга пусть поищет обходную дорогу для пони. Почему бы и нет?
Следопыту, явно, тоже хотелось прогуляться до берега Зеркального озера, но спорить с девушкой он благородно не стал, заявив:
— Ладно, я, пожалуй, поумерю своё любопытство. Ведь Зелёный Дракон до утра никуда не убежит. Верно?
— Это точно, что не убежит, — заверил Томас, а про себя подумал: — "До утра ещё дожить надо. И нам, и Дракону…".
Он спрыгнул с обрыва, вытянув руки вперёд и вверх, принял Айну и осторожно опустил её на землю.
— Эй-эй, командир! Поаккуратней там с руками! — забеспокоился не в меру ревнивый Отто. — У тебя имеется своя невеста! Я ей потом расскажу, как ты грязно приставал к другим девушкам…
Озеро медленно приближалось.
— А вон и каменные ступени! — Айна радостно махнула рукой по ходу движения. — Я читала, что их вырубили в здешних скалах — многие века тому назад — мои трудолюбивые предки.
Ступени, действительно, выглядели очень древними: широкие, высокие и неудобные, с выщербленными краями и многочисленными сколами. Всего их Томас насчитал сто шестьдесят шесть.
Вот и последняя ступень, теперь перед путниками простирались неподвижные, очень тёмные воды Зеркального озера. Казалось, что даже лучи заходящего солнца — каким-то неведомым образом — старательно обходят их стороной.
— Странно это, — негромко произнесла Айна, зачарованно оглядывая гладь Келед-Зарама, немного напоминавшую поверхность старинного тусклого зеркала. — Издали вода казалась тёмно-синей, доброй и приветливой…. А, сейчас? Всё какое-то бесконечно серое, свинцовое, недоброе…
— Верно подмечено, — не стал спорить Томас с очевидными вещами. — Обрати внимание: не наблюдается ни единого рыбьего всплеска. И это в Средиземье, где в любой луже полным-полно крупной рыбы? Ну, а где же наш хвалёный Зелёный Дракон? Почему я не вижу его доброй и трогательной морды? Что скажешь, книжница?
— Древние тексты утверждают, что вход в Морию, то есть, в подземную страну Барад-Дур, располагается на берегу длинного и узкого озёрного залива. Похоже, что это где-то там…. Видишь, в высоких утёсах имеется проход? Причём, он единственный.
— Допустим, что ты права. А как мы доберёмся до этого залива? Пойдём вдоль озёрного берега? Поднимемся по каменной лестнице наверх и двинемся в обход озера по скалам?
— По берегу, пожалуй, будет гораздо ближе. Надо помнить, что уже скоро стемнеет. А здесь и без того очень неуютно…
Тихий вечер неуклонно приближался к своему завершению, на небе — в окружении крохотных звёздочек — появился зеленоватый серп Луны.
"А вот этого мне, очевидно, никогда не понять!", — мысленно возмутился Томас. — "Я имею в виду цвет Луны. Пьёшь регулярно грушевый сидр — она светло-зелёная. Воздерживаешься от употребления целебного напитка Фергюса — ничего, ровным счётом, не меняется…. В чём тут дело? Странное это место — Средиземье! А само Зеркальное озеро — совсем и небольшое. В длину — километра три с половиной, в ширину — вчетверо меньше. Ага, похоже, что наши "эльфийские воробьи" неожиданно оживились! Активно задвигались по небу туда-сюда. Один, два, три…, шесть".
Впереди замаячила нужная грань прибрежного утёса.
— Дальше уже поползём, — шёпотом велел Томас. — Все разговоры и обмены мнениями откладываются. На неопределённое время…
Он прополз метров двенадцать-пятнадцать по-пластунски, осторожно выглянул из-за скалы и замер, чувствуя, как широко приоткрывается — от нешуточного удивления — собственный рот.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});