Читать интересную книгу Небесный король: Эфирный оборотень - А. Живой

– Ты как?

Антон словно очнулся ото сна и ответил металлическим голосом:

– Нормально. Идем дальше.

Сзади показался Емеля, осторожно обходивший трещину, в которую провалился Антон. Связка прошла еще метров тридцать и стало видно группу бойцов, сгрудившуюся над чем-то. Они тихо переговаривались вполголоса. Антон разобрал голос капитана, который сказал:

– Включите фонарик, надо посмотреть что с ними. Только светить вниз, не ерзать по окрестностям.

Вспыхнул и уткнулся вниз тонкий луч, показавшийся ослепительно ярким в кромешной темноте. Антон, приблизивший совсем вплотную к бойцам, увидел широченную трещину с обсыпавшимися краями. Она явно была полностью скрыта под снегом. Боец посветил фонариком в глубину, но яркий луч терялся во мраке, так и не достигнув дна. Трещина изгибалась и уходила под основной язык ледника. Судя по всему, до дна было не меньше пятидесяти метров. Упав туда, не уцелел бы никто. Бывали конечно всякие случаи, но смерть наступала в девяноста пяти процентах. Иванов тяжело вздохнул и стиснул зубы.

– Их уже не вернуть.

И обернувшись к остальным приказал:

– Продолжать движение.

Погас луч фонарика. Молча и в кромешной тьме отряд двинулся дальше вверх. Судя по всему, в трещину свалилась вторая связка, причем все трое. Падение произошло так неожиданно, что никто из них не успел вогнать острый язык ледоруба в лед и закрепиться. Теперь все они покоились на дне глубокой трещины. Не исключено, что чудом кто-то остался жив, но Антон ему не завидовал. Лучше было пустить себе сразу пулю в лоб, поскольку выбраться оттуда одному было абсолютно невозможно. Здесь нужна была спасательная операция, и не ночью. Через полчаса утомительной и нервной ходьбы по льду Антон вдруг почувствовал под ногами твердый камень. Не веря своим ощущениям, он ударил ледорубом в снег и услышал глухой стук о каменную поверхность. Ледник кончился. Значит скоро будет перевал. Антон снова ускорил шаг. Еще немного, и в лицо ударила струя ледяного ветра, врывавшегося в широкую расщелину между скал. Это был перевал Узункол.

Глава 11. Двойной капкан

Утро наступало ужасно медленно. Антон лежал в снегу между камней в полузабытьи и грезил наяву. Порой ему казалось, что он спит, видя сказочные сны об уютном кирпичном доме, в котором горит огонь, распространяя вокруг себя благословенное тепло. Вокруг сидят друзья, неторопливо и с наслаждением курят сигареты, ведут беспечную беседу о прелестях жизни. То вдруг перед ним возникала черная ломаная линия перевала с белым пятном снега посередине. Потом он снова оказывался в доме и пил глинтвейн. Потом снова перевал. Антон не мог поручиться, где именно он находится в настоящий момент, но был абсолютно уверен, что глаза его широко раскрыты, а рука сжимает снайперскую винтовку.

Отряд, потерявший на подъеме троих человек, полукольцом охватил перевал. Оставшиеся одиннадцать бойцов лежали зарывшись в снег и ждали наступления рассвета. Небо на востоке едва окрасилось в серо-розовые тона. Капитан Иванов уже битый час наблюдал за перевалом в мощный бинокль, но пока было все спокойно. Никакого движения. Вдалеке, сбегая с соседнего перевала-близнеца, шумела горная река, в нижнем течении упиравшаяся в Ингури-ГЭС. Немцы ожидались как раз со второго перевала, перейдя через который они могли углубиться в долину и достичь электростанции. Но на спуске со второго перевала они неминуемо должны были пересечь небольшое плато перед Узунколом. Плато идеально простреливалось с близкого расстояния, но вот с того места, где сейчас находился отряд, его полному обзору мешали отроги. Отчетливо виднелась только левая сторона плато. В конце концов Иванов принял решение передвинуться вперед и сделать засаду в отрогах, ответвлявшихся от основного массива скалы. Там должно было быть много удобных позиций для автоматчиков, и тем более для снайперов. Немцев могло оказаться значительно больше, поэтому необходимо было использовать укрытия по максимуму. Капитан подозвал к себе капитана Семенова и приказал ему выдвинуться вперед с тремя бойцами. Весь отряд уже переоделся в белые маскхалаты и почти сливался с окружающим пейзажем. Антон, наконец сфокусировав зрение на одном объекте, разглядел лежавшую в десяти шагах Катю. Она спряталась за большим валуном и напряженно вглядывалась в перевал. Ни тени страха. Лицо ее даже раскраснелось от волнения, а в глазах появился азарт. Глядя не нее можно было сказать, что охота на фашистских диверсантов – ее любимое дело. «Вот упрямая баба», – подумал Антон и, отвернувшись, тоже стал разглядывать перевал, приблизив к себе винтовку. Выдвинувшись вперед бойцы во главе с капитаном Семеновым проползли по-пластунски добрую сотню метров и, достигнув первого отрога, присели на корточки, держа автоматы а руках. Затем двинулись дальше короткими перебежками. Спустя минуту последний из бойцов скрылся за скальным выступом. Им было приказано разведать подступы к плато. Почти несколько минут стояла гробовая тишина, и только отдаленный шум речки напоминал о наличии жизни в горах. Антон повертел головой по сторонам, разглядывая нависавшие с двух сторон над перевалом вершины Сваги, почти полностью укрытые снегом. Прошло еще минут десять. Все было по-прежнему тихо.

Иванов забеспокоился – если впереди все нормально, то Семенов с бойцами уже должен был вернуться назад, но его не было. Помедлив еще минуту, он приказал четверым двигаться за ним, а Антону, Егору и Емеле прикрывать тыл. С ними же оставалась и Катя, чему Антон несказанно обрадовался, но тут же подавил неуместные на войне чувства. Капитан с бойцами передвинулся к отрогам. Двое держали склоны, еще двое и капитан – центр спуска. Очень медленно они преодолели перевал и спустились вниз на сто метров. Все вокруг дышало спокойствием, от обилия белого цвета горы сливались в глазах в сплошную картину. Но разведчиков нигде не было видно. Капитан выглянул из-за камня и вдруг увидел прямо перед собой, метрах в пяти, черные подошвы ботинок с металлическими кантами. Там, лицом в снег, лежал человек в белом маскхалате. Рядом, на расстоянии вытянутой руки, валялся компактный десантный автомат. Приглядевшись, Иванов увидел черную рукоятку финского ножа, торчавшую из спины бойца, и небольшое алое пятно на белом маскхалате вокруг нее. До капитана еще не полностью дошел смысл увиденного и он скорее почувствовал, чем заметил боковым зрением, едва уловимое движение на скале слева. Капитан вскинул автомат и, резко развернувшись, хлестнул короткой очередью наугад. Раздался сдавленный крик, от скалы отделился человек в белом маскхалате и, схватившись за живот, рухнул с двадцатиметровой высоты вниз на камни, выронив автомат с узким прямоугольным магазином. Иванов еще на лету опознал в оружии немецкий «Шмайсер». И тотчас горы словно ожили. С двух сторон откуда-то сверху грянуло сразу несколько автоматных очередей. Боец, прятавшийся за камнями слева от капитана, схватился за грудь и рухнул замертво. Еще двое стали отступать, отстреливаясь на звук от засевших в складках горы нацистов. Они смогли пройти всего метров двадцать и оба задергались в конвульсиях, поймав в грудь несколько кусочков свинца. Капитан укрылся за огромным камнем, лихорадочно соображая двигаться назад или ждать здесь, пока не подойдет подкрепление. Камень был очень удачно расположен. Рядом с ним лежал другой, поменьше, и между ними находилось углубление, которое и спасло капитану жизнь. Пули свистели над головой, отскакивали от камней, но не могли поразить его. Капитан знал, что долго он тут не продержится. Пока немцы стреляли, Иванов успел насчитать по крайней мере десяток автоматов, а сколько еще снайперов. Не исключено, что это вообще половина группы. Скоро немцы перестали стрелять, поняв, что его сейчас не достать. Пальба разом смолкла, и наступило затишье, словно ничего и не произошло на перевале. Только шум речки стал отчетливее.

Услышав стрельбу, Антон встрепенулся. Перестрелка длилась всего минуту и быстро смолкла, что могло означать только одно – кто-то кого-то победил. Судя по тому, что Иванов не возвращался, он лежал сейчас мертвый на спуске с перевала. «Ни хрена себе устроили засаду.» – мысленно выругался Антон, и даже сплюнул на снег. Все насторожились. Егор и Емеля, передернув затворы автоматов, стали озираться по сторонам. Антон задумался – надо было что-то решать, ведь теперь в группе командовал он. Положение, нечего сказать, было веселое. Сзади отвесные стены и ледник, испещренный глубокими трещинами. Спереди вооруженный до зубов и натасканный специально для войны в горах отряд нацистских альпинистов со звучным названием «Эдельвейс». В активе трое мужиков с оружием и одна насмерть переруганная девушка – услышав перестрелку, Катя подползла к ним поближе, с нее слетела напускная гордость и на лице был только безотчетный страх. «Поняла наконец, – злорадствовал про себя Антон, – Что не в бирюльки играем.» Но молчал, потому что жалко было, если она тоже погибнет. Он, хоть и молодой, но мужик. У него призвание такое – воевать, если что случится. А она застряла на этом перевале в конечном итоге из-за него. «Нечего было в госпитале к медсестрам приставать», – отругал себя Антон задним числом. В пассиве находилось одиннадцать бойцов, погибших ни за грош. «А может продал кто? – подумал Антон, – Хотя теперь это уже неважно». И вдруг его осенило.