Молча взял мою руку и положил на…
— Это я уже поняла. — Ладонь, правда, убрала уже медленнее, но убрала. — А потом?
Молча взял мою руку…
— Нет, ну ты издеваешься?!
И положил на…
— Слушай, воин! — Отдернула руку, сижу злая и опять до крайности возбужденная, причем сама не знаю, с чего бы. — Я уже поняла, ты готов к труду и обороне, но не стоит переоценивать свои возможности, хорошо?
— Переоценивать? — вопросили у меня. — Женщина, ты не ведаешь традиций Иристана. Традиции предписывают не брать женщину до заката светила и беречь ночью, овладевая не более двух раз, так как тар-эн способен на большее… на гораздо большее. Традиции Иристана защищают женщину.
— Да неужели? — делано изумляюсь я и ехидно добавляю: — А что, заставлять женщину лапать воинское достоинство — это тоже в традициях, да?
Не ждала ответа, но он все же ответил:
— Нет.
— А мы честные, оказывается, — иронично протянула я.
— Да.
— А уж какие многословные.
— Да.
Мы помолчали. И вдруг он снова взял мою руку и положил на…
— Да я уже ни о чем не спрашиваю! — возмутилась я.
— А жаль. — Но поверх моей руки еще и свою положил, видимо, чтобы уж наверняка.
Сижу, смотрю на его лицо в полумраке, ощущаю… все, что можно ощутить… гормоны опять бунт поднимают… Идиллия.
И вдруг:
— Гррр! — издало нечто под нами.
«Шерстюсик!» — догадалась я.
Воин тоже о чем-то догадался и резко достал меч. В этот миг животина, на коей мы ехали, поднялась на дыбы и… И этого мне и надо было!
Рывок, я подскочила, схватилась за одну из лиан и в мгновение взобралась сначала на лозу, а затем и на крышу. В процессе подъема уронила туфлю, но меня утрата не беспокоила.
Взобравшись на плоскую поверхность, я стремительно извлекла пакет с кроссами, обулась секунд за двадцать и рванула вперед, отчаянно вспоминая маршрут следования. Перепрыгнув на третье здание, тихо приказала:
— Ко мне!
И замерла, осознавая, что воин, и так уже проявивший недюжинные способности, может без труда догнать, но ведь шерстюсика жалко. И каково же было мое удивление, когда в темном проулке подо мной мелькнула белая тень, затем животное абсолютно без напряжения взобралось по отвесной стене и в следующую секунду ткнулось носом в мое ошарашенное лицо.
— Уау! — только и выдала я.
А затем было уже не до восхищений — на крыше соседнего здания показался тот самый воин!
И этот самый воин, чуть пригнувшись, явно готовясь к прыжку, произнес:
— Так, значит, не тьяме, да? Клан МакДрагар, я полагаю?
МакВаррас вообще-то, но зачем ему об этом говорить. Скрестив руки на груди, я задумчиво посмотрела на Икаса. Глядя на зверя, прошептала: «Спрячься» и просто обалдела, когда шерстюсик подчинился, исчезнув в густой зелени лозы, обильно покрывающей стену этого здания. Осмотрев данную стену, я поняла, что смогу просто спрыгнуть вниз, и на уровне третьего этажа от земли, схватившись за лиану, также скрыться. Данный путь к спасению был признан вполне удобным, и я решила побеседовать-таки с некоторыми причинами моих гормональных бунтов, крышеубеганий и вообще с моим первым мужчиной, в конце концов.
Развернувшись, встала ровнее и, глядя на воина, нагло поинтересовалась:
— А с чего ты вообще решил, что я тьяме?!
Он тоже встал ровнее, внимательно осмотрел меня и ответил:
— Ты — не местная. На Иристане только приезжие занимаются проституцией. Большинство предпочитает найти воина-покровителя, для чего отдает ему свою невинность и получает не только значительный выкуп, но и покровительство.
— Даже так? — Я была поражена до глубины души.
А вообще неприятная ситуация складывалась, и еще очень неприятно было при мысли, что он там, в Шоданаре, обо мне подумал…
И тар-эн любезно просветил меня на данный счет:
— Я не хотел верить в это, так как тьяме не бывают наглыми настолько, что носят татуировки клановой принадлежности, и тьяме не посещают Шоданар. Но твое поведение! Твое незнание традиций Иристана. Твоя несдержанность! И твоя безголовость!
Тут уж я не выдержала и как заору:
— Да мне всего восемнадцать! И я имею право побыть безголовой, между прочим!
Дальше произошло нечто — воин тоже сложил руки на груди и спокойно ответил:
— Возраст не оправдывает безголовость! Последнее дело — искать оправдания собственной глупости.
Обалдеть просто! Меня от подобного чтения нотаций в жар кинуло, да просто взбесили его слова.
— А ты, значит, в восемнадцать был правильный и разумный! — язвительно выдала я.
В ответ услышала:
— У меня не было права на ошибку с четырнадцати. И никто и никогда, а в первую очередь и я сам, не оправдывал мои промахи и неверные поступки таким критерием, как возраст.
Ой-ой, какие мы крутые!
— А знаешь что, — я почти заорала, — а мне все равно! На моей планете ошибки молодости — явление нормальное и широко распространенное, вот! Это только ваш Иристан на всю голову пришибленный!
Воин медленно дошел до края своей крыши, спокойно преодолел расстояние до моей крыши (а я тут только с разбега перемещалась) и как-то угрожающе приблизился ко мне. Откровенно говоря, я стояла и ждала исключительно из желания услышать, что он мне на все это ответит. И он ответил, склонившись к самому моему лицу:
— Не смей оскорблять мою планету, женщина!
У меня даже глаз задергался от этого его «женщина!». И, подавшись чуть вперед, я как заору во всю мощь своих легких:
— Не смей мне указывать, мужчина!
У него глаза сузились. Но сдержался, резко выдохнул и хрипло так потребовал:
— Имей уважение к тар-эну, женщина!
— С чего бы это, мужчина? — Мне даже страшно не было. — Ты реально думаешь, что пара-тройка перекачанных трицепсов дает тебе право орать на меня?
Выдохнул. Отшатнулся. Чуть нахмурился и выдал:
— Ты действительно не иристанка!
— А была бы иристанкой, мне полагалось бы тебе поясно кланяться и помалкивать? — ехидно поинтересовалась я.
— Так ведут себя женщины, — последовал спокойный ответ.
— Тупая планета! — с чувством резюмировала я.
На мой вполне логичный вывод его же ответ был таков:
— Я предупреждал!
Вот и поговорили. Стою, смотрю на своего первого мужчину, гормоны обиженно сопят и дают признательные показания разуму, мол, не ведали, что козел такой, разум настойчиво выдает заученную карту следования, намекая, что валить отсюда надобно! Валить! В общем, кончилась моя первая любовь! И началась она неправильно, и закончилась по-тупому!
— Короче, прощай, воин, — печально и вместе с тем раздраженно сказала я. — Первый интимный опыт с тобой был очень даже ничего, но вот последствия не впечатлили. Я чуть не сдохла, к твоему сведению!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});