волей неволей поглядываю в окно, перевожу взгляд на ту блондинку.
А через минуту звенит колокольчик, оповещающий о новом посетителе, и я вижу Глеба. Он осматривается по сторонам, но не замечает меня.
Красивый, высокий, волосы уложены, что стало непривычно видеть его в таком идеальном образе. На нем светло-серый костюм и белая рубашка. И как всегда без галстука. Хотя он ему и не нужен.
Хочу помахать ему рукой. Ведь я здесь. Жду его. Будто ничего и не изменилось.
А он проходит к столу той блондинки, улыбается так, как должен улыбаться мне, и садится напротив нее.
Этой девушкой была Рита. Теперь я это поняла.
Противный ком застрял в горле, и он не дает мне дышать. Липкое чувство прорастает внутри, а по венам льется ревность. И злость. На Глеба. На них обоих. А потом на себя.
Мимолетная мысль встать и сбежать ушла так же внезапно как и появилась.
Хочу понаблюдать за ними. Какой-то новый уровень мазохизма. Потому что от каждой его улыбки, его смеха, а потом ее ласковых слов, мне становилось все больнее и больнее. Но я не уходила. Мне хотелось дождаться пикового момента, когда терпеть эту боль не останется сил.
Глеб сидит свободно, расслабленно. А Рита смущена. Она иногда покрывается румянцем, что выглядит забавно. Ей лет тридцать, не меньше, а ведет себя как маленькая влюбленная дурочка. Напоминает меня. От чего злюсь еще сильнее.
Он что-то долго ей объясняет, а Рита молча слушает. Изредка опускает свой взгляд на почти допитую чашку кофе, преподносит ее к губам и опускает, так и не сделав последний глоток.
Мой кофе полностью остыл, к рулету я так и не прикоснулась. Тошнота вязкой субстанцией сковывает желудок.
А потом он берет ее руки, слегка сжимает. По моему телу дрожь. Он будто меня так держит за руку. Я ощущаю тепло, и венку на запястье, там бьется пульс. И он такой частый, что мой учащается в ответ.
Они поднимаются со своих мест. Глеб обнимает Риту, заправляет прядь выжженных волос за ухо, уже знакомый мне жест, и тепло ей улыбается.
И мой прыжок в бездну закончился моим падением. Я разбилась о самое дно. Оно из стекла и гвоздей, что врезаются в мое тело, оставляя отметины, которые больше никогда не заживут.
Встаю с места и медленно подхожу к ним. Замечают меня не сразу. И первой была Рита. Она рассматривала меня несколько секунд. И они длились вечно. В ее глазах нехороший огонек, который может увидеть только другая женщина.
– Я смотрю, тебе приглянулось это место, Глеб, – в моем голосе стеклянные осколки, что будут резать и терзать до последнего.
– Мила, – Глеб поворачивается ко мне. В глазах испуг, который сменяется усталостью, – он шумно вздыхает – а потом я вижу злость. Наши взгляды встречаются. Это поединок.
– Интересная встреча, Навицкий. Ты хотел, чтобы мы втроем что-то обсудили? Например, по каким дням будем встречаться? Или, может быть, обсудим роль каждого в нашем тройничке, а?
– Ты не то подумала, Мила. Все не так, как выглядит.
– Да ты что? Мне, наверное, показалось, как ты ее обнимал, держал за руку. А что не поцеловались, а? Засосал бы, как ты умеешь, Навицкий!
– Да что ж ты будешь делать… – он прикрыл глаза и двумя пальцами надавил на них, словно хочет избавиться от картинки. – Я просто встретился с Ритой. Нам нужно было решить одно дело. Вот и все.
– Врешь! Не верю. Ты смотрел на нее как будто она шоколад. Ненавижу тебя, Навицкий. Всегда ненавидела. Ты просто…
Он подходит ближе. Темные глаза вспыхивают мгновенно. В них мое гневное отражение. Глеб либо готов первым меня растерзать, либо накинуться и поцеловать. Я чувствую это. Пахнет электричеством – немного соли на языке, она сменяется легкой горечью. И жалко, что я все-таки не притронулась к рулету. Целоваться я с ним не хочу.
– Апраксина, врешь ты. Ты же меня любишь, – он смягчается. Подносит руку ко мне. То же самое он делал с Ритой несколько минут назад, и я отшатываюсь от него. Испепеляю взглядом.
– Знаешь что, Глеб. Оставайся ты со своей Ритой. Не нужна мне больше встреча с тобой. Я устала. С меня довольно.
Глеб хватает меня под локоть и не дает уйти. Удерживает.
– Рита, ну скажи ты! – поворачивается он к ней. А та стоит и молчит. Поджала губы и тяжело дышит.
Я дала ей несколько секунд, которые могли бы многое что изменить. Но она не произнесла ни звука.
Вырываю грубо свою руку и ухожу.
– Завтра у нас развод, Навицкий. И не опаздывай!
С этими словами выхожу из кафе. До машины иду быстро, словно переживаю, что Глеб рванет за мной. Но ему, по всей видимости, Рита оказалась нужнее. Получается с ней ему было более хорошо, чем со мной.
Слез больше нет, все выплакала. Осталось только злость и обида. В первую очередь на себя.
Глава 32.
Глеб.
Я зашел в то кафе, где мы с Милой встретились после долгого разрыва. Почему я выбрал именно это место? Да х*р теперь что пойми. Просто именно оно поставило запятую в нашей истории. А чуть позже я постараюсь вообще ее стереть, чтобы между нами не было уже никаких знаков препинания.
Рита сидит за столиком одна. У нее очень грустный вид, глаза больше не горят так ярко. И сама она немного поникшая. Чувствую легкий укол вины, потому что знаю о причине ее состояния. Но не смогу ей уже помочь. И исправить невозможно.
Подхожу к столику медленно, а Рита, увидев меня, сразу соскакивает с места. Ее аромат ощущаю еще не обняв ее. Он приятный, знакомый. Только сейчас осознаю, что он нелюбимый.
– Я пришла пораньше, ты меня извини. Поезд через пару часов, и я подумала, что, если у тебя получится освободиться раньше назначенного, то будет здорово. У меня будет чуть больше отведенного времени.
– Ты могла бы сообщить, я бы правда приехал раньше, – дарю ей короткую улыбку. Ссор больше нет, претензий тоже. Легкая грусть. И, возможно, сожаление, что не получилось сделать ее счастливой. Это не моя задача и не моя роль. И я правда очень верю, что у Риты все сложится.
– Ты чудесно выглядишь, Глеб. – Волнение в каждом движении. Немного неловкости: она роняет пару раз ложку, которая лежит на блюдечке.
– Тут чудесный кофе. Смотрю, ты оценила, – ее чашка практически пустая, но она все равно подносит ее к