чума такая на самом деле, – с жаром откликнулся Дэйн.
– Как? – спросил Али. – Колдовскими приемчиками Крэйга?
Дэйн был вынужден ответить честно:
– Как – пока не знаю, но это наш единственный шанс.
Рип устало потер глаза:
– Не то чтобы я спорил, но… с чего начнем? Каюты Фрэнка и Кости прочесали уже, оранжерею выпотрошили…
– Снимки растений просмотрели? – парировал Дэйн.
Али молча встал и вышел. Вернувшись, он вставил в проектор микропленку, навел фокус на стену и нажал кнопку.
Трехмерное изображение было таким отчетливым, словно по оранжерее можно пройти. Зелень яркая и сочная, руку протяни – сорвешь листочек. Дэйн вглядывался в ряды растений, надеясь увидеть нечто постороннее, чему здесь не место.
Вслед за общим планом пошли снимки отдельных частей оранжереи. Все молча напряженно их рассматривали, стараясь вспомнить все, что знали о растениях. Что-то же должно быть! К сожалению, никто не был близко знаком с оранжереей.
– Стойте! – вдруг сказал Викс. – Вон там, слева!
Тень от его указательного пальца легла на тот участок, о котором он говорил. Али быстро увеличил масштаб изображения.
Теперь на экране зеленели растения в четыре-пять раз больше натуральной величины. Все увидели, о чем говорил Викс – облезлые стебли, ободранные листья.
– Их кто-то грыз! – ахнул Дэйн.
Пострадали растения только одного вида. Все прочие остались нетронуты. А у этих – одна ветка обглодана начисто, и от двух кустиков буквально скелеты остались.
– Вредители! – сказал Рип.
– Но Синдбад… – начал Дэйн и замолк, вспомнив поведение кота за последние недели.
Синдбад, охотник, неизменно избавляющий «Королеву» от инопланетных паразитов, которые время от времени попадают на борт вместе с грузом, почему-то не тронул неведомых зверей, которые погрызли растения в оранжерее. А если и прикончил их, то вопреки своему обычаю не принес тушки экипажу.
– Кажется, мы наконец что-то нашли, – заметил Али.
В ответ раздался вздох глубокого облегчения.
Глава 12. Странное поведение хубата
– Так, теперь мы знаем чуточку больше, – сказал Али. – И как поступим? Невозможно вечно болтаться в космосе, учитывая такие мелочи, как топливо, продовольствие и…
Рип принял решение.
– Мы не будем болтаться в космосе, – объявил он с уверенностью человека, который видит перед собой прямую и широкую дорогу.
– Луна? – с сомнением протянул Викс.
– После того предупреждения? Нет уж. Терра!
Все изумленно воззрились на Рипа, ошеломленные дерзостью его идеи. С тех пор как люди стали регулярно летать в космос, ни один корабль не садился на прародину человечества, не пройдя предварительно карантин на Луне. Это не просто рискованно – это неслыханно! В первую минуту Рипа просто не поняли.
Первым обрел дар речи Дэйн:
– Если мы только попробуем приземлиться в Террапорте, нас сожгут на подлете!
Рип улыбнулся:
– Все вы почему-то считаете, что приземлиться на Терре можно только в космопорте…
– Ну, есть еще полицейская посадочная площадка в Стелле, – с сомнением отозвался Викс. – Но тогда мы сразу вляпаемся…
– Разве на Сарголе мы садились в космопорте? А на Лимбо? Еще на пятидесяти планетах? Я легко могу их перечислить по бортовому журналу, – усмехнулся Рип.
У Али нашлось новое возражение:
– Ладно, допустим, нам чертовски повезет и мы сядем где-нибудь в укромном месте. Что дальше?
– Задраим корабль, привезем врача и выясним наконец, в чем дело.
Уверенность Рипа оказалась заразительна. Дэйн почти поверил, что такой план осуществим.
– А ты не думал, что будет, если мы ошибаемся и на «Королеве» в самом деле чума? – спросил Али.
– Я же сказал – корабль задраим! – отрезал Шеннон. – И место для посадки выберем пустынное, где никто не сможет случайно к нам прийти и заразиться…
– И где же это? – настаивал Али, который знал марсианские пустыни намного лучше зеленой планеты предков.
– А посередине Большой Гари!
Дэйн, родившийся и выросший на Терре, первым понял, что задумал Рип. Вот уж правда, здесь на «Королеву» никто случайно не наткнется. Другой вопрос – выживет ли команда. Неизвестно еще, сумеют ли они приземлиться.
Большая Гарь… Ужасный шрам, оставшийся после Атомных войн, – сотни квадратных миль зараженной радиоактивной почвы, куда уже много поколений никто не рискует соваться. В первое время после войны люди избегали всего континента, где находилась уродливая отметина. Почти два века прошло, прежде чем кто-то отважился сунуться на уцелевшие территории далеко на юге и на западе. С годами страх перед Большой Гарью вошел в плоть и кровь, стал чем-то вроде инстинкта. Большая Гарь превратилась в символ памяти.
Но сейчас Али только спросил:
– У нас получится?
– Не попробуем – не узнаем, – ответил Рип.
– Нас полиция заметит… – Венерианин Викс больше уважал межпланетные силы закона и порядка, чем опасности Большой Гари.
– Они следят за обычными маршрутами, – возразил Рип. – Никто не ждет появления корабля вдали от космопортов. С чего бы? Насколько я знаю, с тех пор как построили Террапорт, в других местах никто ни разу не приземлялся. Конечно, будет непросто…
И ответственность ляжет на самого Рипа.
– Но я верю, что это возможно! Не станем же мы до бесконечности болтаться в космосе, когда «Интерсолар» жаждет нашей крови, а на Луну путь заказан из-за объявления о чуме…
С этим не поспоришь. Дэйн даже чуть-чуть приободрился – в конце концов, о Большой Гари почти ничего не известно. Может быть, они и правда смогут там укрыться. В итоге решили попробовать – главным образом потому, что больше ничего не оставалось. Разве что обратиться к властям, а тогда с ними расправятся как с чумным кораблем и оправданий слушать не станут.
Вскоре правильность такого решения подтвердилась самым убедительным образом: Али передал всем полученное по радио издевательское предупреждение:
– «Привет, пираты»…
– Что это значит? – спросил Дэйн, который в это время подогревал бульон, собираясь кормить капитана Джелико.
– Наш набег на ремонтную станцию стал известен космической полиции. Нас объявили в розыск!
У Дэйна холодок прошел по спине. Теперь они – законная добыча для первого встречного. Любой полицейский крейсер вправе, если захочет, расстрелять их корабль без долгих разговоров. Конечно, такая возможность существовала с той минуты, как они захватили ремонтную станцию, но сознавать, что она стала реальностью, – совсем другое дело. Тот редкий случай, когда свершившееся хуже, чем страх в ожидании.
Дэйн ответил, сдерживая дрожь в голосе:
– Будем надеяться, что мы все-таки вытянем план Рипа…
– Вытянем, куда деваться. Кстати, Торсон, что там с этой Большой Гарью? Все так плохо, как рассказывают?
– Никто не знает, что там. Большую Гарь никто не исследовал – а если кто и пробовал, то после не рассказывал. Насколько я знаю, ее обходят стороной.
– Там все еще радиация?
– Местами – наверняка. Но неизвестно, сплошь или нет.
С бутылкой